Все оживились. Следом за двухлитровым термосом Бонга вытащил свертки с бутербродами, которые тут же поделили на пятерых. Клайс отобрал у Бонги крышку с чаем и вложил ее Грете в ладони.

— Тогда я следующий! — пробурчал недовольный Бонга. — А то не получите чая вообще!

— Мы все можем пить по очереди, — сказала Грета, отпивая глоток и передавая ему кружку. — И никому не придется ждать.

Пол, неожиданно что-то вспомнив, быстро отошел к алтарю, покопался в нижнем ящике и вернулся обратно. Он принес папки, те самые, что они забрали из военного бункера. Раскрыл верхнюю. Бонга сунулся было посмотреть, но быстро утратил интерес и вновь занялся распределением чая.

Пол перебирал страницы, его лицо становилось серьезным.

— Что там? — поинтересовался Клайс, выкидывая обертку от бутерброда в костер.

— Отчеты об испытаниях, — Пол тоже бросал бумаги в огонь, Грета видела, как страницы тают, исчезая в пламени. — Это надо на всякий случай сжечь…

— Дай посмотреть, — попросил Клайс.

— Лучше я так расскажу. — Пол отдал огню еще несколько страниц. — Тут написано таким языком, что это надо уметь читать… Слишком сложно… Вобщем, речь идет об испытаниях какой-то

“Модификации Икс”, причем, что это такое — непонятно вообще. Вот — графики вхождения “Модификации Икс” в предстартовую зону, вот отчет о постепенном вхождении в зону дельта и отчет об одновременном вхождении в зону дельта-два… Какие-то расчеты… Вам интересно?

Бонга широко зевнул.

— Стоило сюда все это тащить! Лучше бы занялись теми рациями, что нашел Алдыбей! Где они, кстати?

— Там, куда их спрятал Алдыбей, — ответил Пол. — И я не советовал бы тебе их включать, иначе ты начнешь молоть в них какую-нибудь чушь, а потом сюда приедут военные… А вот и карты!

— Какие карты? — поинтересовался Клайс.

— Карты нашего Полигона, — ответил Пол, разворачивая папки. — Надо смотреть вот так… Вот — железная дорога. По ней проходит граница, ничья земля… Вот, сразу за железкой — бункер, где мы были… Вот — река, она петляет через весь Полигон, с юго-запада на северо-восток, где находится Химический Комбинат… Вот — северная окраина, где живут одни уроды и мутанты, такие, как Шаман… А вот — наш Фундамент, и даже обозначена дорога, по которой мы сюда приезжаем после школы… Смотрите, вот здесь живут Клайс и Грета, — он ткнул пальцем в один из прямоугольничков, рядом с надписью “западная окраина”. — А вот — юг, где живут все Бродяги и наш товарищ Бонга… Благополучный юг… Смотрите, обозначены даже парки… Вот — холмы, предохраняющие южную окраину от ядовитых поветрий с северо-востока. А вот — посреди холмов

— Бугры, городок техов, где живем мы с Юнитом. И это все умещается в одну карту — весь известный нам мир, за который мы сражаемся с Бродягами… Но карты-то три! А мы не были даже здесь! — он ткнул в левую половину карты.

— Я был, — быстро сказал Юнит. — Я доезжал до Ангаров, куда стаскивают части боевых крейсеров.

У нас в классе есть парень, который был в Ангарах и видел там целый крейсер. Говорит, там только те машины, которые невозможно починить. Есть лазейка в бетонном заборе, там почти не охраняют. Но надо ползти по трубам, довольно долго. И еще, там некоторые крейсера стоят на дезактивации, туда лучше не соваться.

— На дезактивации? — удивилась Грета.

— Не болтай, — бросил Пол Юниту, и тот, неожиданно послушавшись, замолчал.

— А что за Ангарами? — спросил Клайс.

— Там запретная зона, — снова заговорил Юнит. — Там испытывают силовые купола, только это — военная тайна. Мне рассказывали пацаны, которым можно доверять. Они были там ночью и видели огромное зарево, какое может быть только у силового поля. Там установлены сканеры местности, пулеметы расстреливают все живое, там нет даже птиц. Но туда можно пробраться под землей.

— Как это — под землей? — не понял Бонга.

— По закрытой ветке метро, которая идет подо всем Полигоном, — пояснил Юнит. — По воздухоотводным шахтам. Только там рано или поздно поймают, и даже фамилии не спросят, пристрелят, как не хуй делать…

— Да и нечего там делать, — проговорил Пол.

— Только если посмотреть на чудеса современной техники, — улыбнулся Клайс.

— Там Лаборатории, — сказала Грета, и Пол метнул на нее быстрый взгляд.

— Там клонируют Иесуса, — добавила она, глядя ему в глаза.

Пол промолчал. Бонга подбросил в костер немного досок. Пламя замелькало, отражаясь в зеркальце лица распятой куклы, потекло по бетонному полу. Грете хотелось спать все сильнее.

Она закрыла глаза и стала слушать, как потрескивают горящие доски.

Когда Грета слезла с велосипедной рамы, чтобы войти в свой дом, ее качнуло, и Клайс едва успел подхватить ее.

— Голова закружилась, — ей удалось улыбнуться. — Пойдем?

Они поднялись по лестнице и Клайс, оставив велосипед у окна парадной, возле ржавой батареи, открыл дверь своим ключом.

— А, пришли! — крикнула женщина с кухни, где лилась вода и что-то шкворчало на сковородке. — Опять допоздна шлялись?!

— Я пойду спать, — шепнула Грета.

— Клайс, иди в свою комнату! — приказал мужчина, выходя из гостиной. Он даже не поглядел на Грету. Возможно, ему было стыдно.

Клайс обеспокоенно заглянул ей в глаза, но сделать ничего было нельзя — отец стоял на пороге, вид у него был довольно хмурый.

Грета поспешила к себе в келью.

Она зажгла свечи у распятия, но на это ушли последние силы. Глаза закрывались сами собой.

Тогда она сняла спортивную форму, машинально отметив, что штаны по низу забрызганы грязью, и залезла под ледяное одеяло.

Ей снова захотелось заплакать, но потом она подумала, что ОНИ только об этом и мечтают — о том, чтобы сломать ее, сделать такой же, как все, им бы очень хотелось увидеть эти слезы…

Сон надвигался, устраняя из головы все мысли, одну за другой, а потом она поглядела себе под ноги и увидела легкое мерцание, исходящее от маленьких черепушек.

Она снова стояла на дороге из костей, но ей больше не было страшно. Она знала, что главное — это быстро бежать. Она побежала. Сначала было легко, потом она пропорола ступню костяным осколком и наступать на ногу стало больно. И когда она решила, что все, больше ей не сделать ни одного шага, дорога закончилась. Грета увидела уже знакомую поляну, похожую на кусок Полигона.

Искореженная туша “Архангела” призрачно светилась, внутри продолжался пожар. Иногда языки зеленого пламени вырывались из пробоин, лизали внешнюю обшивку. Вверх поднимался черный дым. Ветер доносил запах горящей химии, но неожиданно он переменился, и Грета услышала приглушенный звук ритмичных ударов. Она пошла на него, раздвигая коленями густую траву.

Идти приходилось очень осторожно — здесь было полно ржавого железа. Боль в ступне медленно затихала, а странный ритм все нарастал, приближался, и вот Грета увидела яркое пятно горящего костра, вокруг которого кто-то плясал, стуча в небольшой барабан.

Она улыбнулась.

Она уже знала, кто это.

Шаман замер на одном месте, упала тишина. Он вглядывался в темноту, Грета чувствовала его взгляд. Она вышла в круг света и встала напротив.

На лице Шамана появилось странное выражение, как у того человека с фрески, принимающего от Бога связку ключей. Будто он не верил в то, что происходит.

— Это я, — сказала она. — Ты опять мне снишься! Ты тренируешься стучать в барабан?

В его глазах промелькнуло удивление.

— Тренируюсь стучать в барабан? — задумчиво повторил Бродяга. — И что с тобой случилось на этот раз?

Он подходил, с интересом разглядывая ее, но Грете это почему-то нравилось.

— Со мной все хорошо, — откликнулась она. — Кстати, спасибо тебе — почти все прошло! Если бы не ты…

— Не ври мне, — он остановился напротив, совсем близко, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть Шаману в глаза.