Он оставался в том же положении, совершенно неподвижном, с каменным выражением на лице.

Это было уже за гранью. Я вскочила на ноги, внезапно отчаянно пожелав оказаться где угодно, но не с ним наедине. Я даже не могла больше пересечься с ним взглядом. Я должна была сразу все понять, а не ожидать от него чего-то большего.

— Мне нужно, чтобы ты ушел, — произнесла я. — Считай, что наше соглашение расторгнуто. Уверена, это даст тебе больше пищи для размышлений.

Я направилась к лестнице, но когда проходила мимо него, он протянул руку и схватил меня за запястье.

— София, подожди. Посмотри на меня. — Его голос походил на сухой скрежет. Едва ли свойственный человеку.

Я неохотно повернулась. Выражение его лица было таким испуганным, что я замерла на месте. Такое чувство, словно до этих пор выражение его лица было всего лишь маской, а теперь это совершенное произведение искусства раскололось пополам. Его щеки впали и покраснели, его губы вытянулись в тонкую линию, а в глазах появилось что-то новое, что-то такое, что я могла описать только как страх. И этот страх был настолько сильным, что я практически чувствовала как он пульсирует в окружающем меня пространстве. Несомненно, я все правильно истолковала. Разрыв отношений пугал его также сильно, как и меня.

— Дело не только во мне, да? — спросила я на удивление тихим голосом.

Он чуть заметно кивнул:

— Разумеется, дело не только в тебе.

Я тяжело опустилась обратно в кресло. Его признание не вызвало у меня того облегчения, на которое я рассчитывала. Оно сняло один камень с души и заменило его другим.

— Так в чем дело, Себастьян? — спросила я. — Если мы оба хотим одного и того же, почему бежим?

Он глубоко вздохнул.

— Это сложно. Я сложный.

— Отношения – сложная штука, — ответила я. — Это неизбежно. Мы прилагали немалые усилия по минимизации всех этих сложностей и просто приятно проводили время, но, что касается меня, я не могу больше идти этим путем. Как бы трудно это ни было для нас двоих, теперь эти отношения что-то значат для меня, и я хочу все, что идет с ними в комплекте, в том числе твои сложности.

Его губ коснулась чуть заметная улыбка, пока он пристально смотрел мне в глаза.

— Эти отношения и для меня кое-что значат.

— Тогда перестань отталкивать меня!

Он опустил голову.

— Я не хочу отталкивать. На самом деле не хочу. Но ты не знаешь, о чем меня просишь. Ты пугаешь меня, София. Я никогда прежде не был настолько поглощен другим человеком. И каждый раз, при каждой нашей встрече, я словно теряю в тебе еще одну частичку себя. Ты критикуешь меня за то, что я слишком много думаю, но правда в том, что рядом с тобой я не думаю, а просто делаю. Я себя не контролирую. Извини за мое неадекватное поведение, но я не знаю, как с этим справиться.

Это были самые горьковато-сладостные слова, которые я когда-либо слышала. Его чувства были так же сильны, как и мои, но, по всей видимости, это был лишь залог грядущего успеха.

— Почему ты так боишься, Себастьян?

Он изучал меня, казалось, целую вечность. Я знала, что это был тот самый момент, который станет для нас судьбоносным. Он снова мог надеть свою броню, нацепить маску и выйти за дверь, но я бы ничего не смогла предпринять, чтобы остановить его.

— Ты когда-нибудь теряла кого-нибудь? — спросил он, в конце концов. — Кого-то важного?

Я почувствовала внезапную тяжесть в желудке.

— Двух бабушек и дедушек, хотя я была слишком молода, чтобы как следует запечатлеть их в своей памяти.

Он кивнул.

— Я потерял больше, чем причиталось на мою долю, но одна потеря стала для меня болезненней, чем остальные.

Я сразу поняла о ком идет речь.

— Девушка на твоей телефонной заставке?

Он громко сглотнул, а затем кивнул.

Время от времени я думала о ней. Та ночь возле моего дома стала тем редким моментом, когда я увидела трещины в безупречном фасаде Себастьяна. Это были те самые трещины, которые я видела сейчас, только на сей раз они были во сто крат хуже. Зачем, черт возьми, я это начала?

— Что произошло? — спросила я так мягко, как только могла.

Он сжал губы и опустил взгляд на стол.

— Какие-то люди ворвались в ее дом, — начал он совершенно загробным голосом. — Полиция сказала, что они, скорее всего, были под кайфом, в поисках денег или чего-нибудь на продажу. — Из него вырвался печальный смешок. — Она всегда была борцом. Никогда не отступала. Одна из тех черт характера, которую я в ней любил, — он снова сделал паузу. — Завязалась борьба. Они избили ее до потери сознания. Она умерла до того, как приехала машина скорой помощи.

Моя рука взлетела ко рту.

— О боже, — я протянула руку, чтобы сплести наши пальцы. — Мне так жаль, Себастьян. Я не хотела заставлять тебя ворошить прошлое.

— Все нормально, — ответил он, хотя выражение его лица говорило об обратном. В его глазах стояли слезы. Было невыносимо видеть его в таком состоянии. Он всегда был таким сильным, таким уверенным в себе.

— У вас было все серьезно? — осторожно поинтересовалась я.

Он улыбнулся самой душераздирающей улыбкой, которую я когда-либо видела.

— Можно и так сказать. Мы были помолвлены.

— О боже, — снова произнесла я.

Я понятия не имела, что сказать. Я знала, что для такого горя нет слов утешения. Даже учитывая, что я хотела знать правду, часть меня испытывала отвращение к себе за то, что заставила его пройти через это. Отчасти я взглянула на свою боязнь серьезных отношений под другим углом. Все, что я делала раньше, было следствием чересчур наивных решений, он же потерял человека, которого любил больше всего на свете. Я понятия не имела, как бы я оправилась после чего-то подобного. Я подозревала, что мне бы это не удалось.

Он закрыл глаза и несколько раз протяжно вздохнул.

— Знаешь, я чуть не рассказал тебе об этом той ночью возле твоего дома. Никто, кроме моих самых близких друзей, не знает о Лив, но даже тогда часть меня стремилась все тебе объяснить, — он поднял голову, чтобы встретиться со мной взглядом, схватив мою свободную руку в свою. — Есть много вещей, которыми я хочу поделиться с тобой, но мне не так просто даются признания. Ты заслуживаешь того, кто сможет дать тебе все, и боюсь, если мы двинемся дальше, я разочарую тебя.

За короткий период моего знакомства с Себастьяном он всегда был для меня загадкой. Все равно, что наблюдать за представлением фокусника. Я знала, что где-то в магическом представлении скрыта уловка, но была слишком ослеплена, чтобы обнаружить ее. Кроме того в тот момент я чувствовала, что наконец-то немного его поняла. За всеми этими стенами, за всем этим ослепительным обаянием и всеми этими прекрасными чертами лица скрывался испуганный и одинокий человек. Мне было невыносимо видеть его таким, но в то же время его откровенность наполнила меня надеждой. Я поняла, насколько ценный подарок он мне преподнес.

— По одному шагу за раз, ладно? — произнесла я. — Мне не обязательно вот так сразу знать обо всех твоих самых сокровенных, мрачных тайнах. Все, что мне нужно знать, что это реально, потому что, если мы двинемся дальше, и я посчитаю, что это не так, думаю, меня это сломает.

Он изучал меня несколько секунд, легкой улыбке удалось пробиться через мрачное выражение на его лице.

— Это та реальность, которую я знаю, София.

А затем, прежде чем я успела обдумать сказанные им слова, он меня поцеловал. На этот раз я не пыталась его остановить. Не могла. Я была уверена, если что-то разрушит этот момент, то планета сойдет со своей оси. В этом поцелуе я увидела картину всего того, о чем когда-либо мечтала. И это было чудесно.

Удивительно, какую перемену может принести один вечер. Неделями накапливающаяся напряженность и неопределенность развеялись благодаря одному единственному разговору. Я проснулась, прижимаясь к Себастьяну всем телом, чувствуя себя удовлетворенной, чего не чувствовала уже долгое время. Улыбка на его лице, когда он открыл глаза, сказала мне, что он чувствовал то же самое.