"Вселенная возникает из первоатома, но первоатом рождается из песчинок..." Что это? К чему?.. Он скользнул глазами ниже и тотчас увяз в мешанине расплывающихся букв. Нервно принялся листать дальше. "Малое способно пожрать большое, ибо большое рождено малым. И малое, по воле Всевышнего уничтожается токмо еще более малым..." И снова паутина, в которой мозг затрепыхался беспомощной мошкой. Что-то вроде нечеткой фотографии. И даже не фотографии, а голографии, поскольку изображение заметно менялось, вторя движению зрачков, наклону головы.

Чтобы не изводить более зрение, Георгий отложил книги на сиденье. С некоторой опаской оглядел винтовку. Здесь, по счастью, обошлось без сюрпризов. Прочная и надежная конструкция. Механика затвора, форма приклада - все в принципе было знакомо. Подумав немного, Георгий прошел в кабину водителя.

Управлять трамваями ему никогда не приходилось, однако интересно было попробовать. Устроившись в жестковатом кресле, он наугад принялся щелкать многочисленными тумблерами. Вопреки логике, электричество присутствовало, и техника изъявила полное желание подчиняться. Затворились и снова распахнулись дверцы, послушно замигали бортовые огни, включилось салонное освещение. Вскоре усилия его увенчались успехом, под ногами утробно загудело, вагон дернулся и поехал.

- Мальчишка - штаны на лямках! - Георгий усмехнулся. Дорвался до сладкого!

Он ехал по улицам города, временами чуть притормаживая, внимательно озирая незнакомые площади и проспекты. Вдоль бровок кое-где красовались автомобили, но с ними он успел уже познакомиться. Сплошная липа! Ни дверей, ни окон, ни внутреннего управления. Машины-пустышки с фарами без ламп, с колесами из камня, прочно приросшими к асфальту. Трамвай же был настоящим и бежал вполне резво, подпрыгивая на стыках, скрежеща корпусом на особенно крутых поворотах. Доставляя себе удовольствие, Георгий то и дело притапливал подушечку клаксона, без нужды хлопал дверной пневматикой. Вагоновожатый, так тебя перетак! Сына бы сюда с женой! Жену - в салон, а сына - на колени. И рассказывать о чем-нибудь добром, хорошем, жене, к примеру, о грядущем ремонте квартиры, сыну - о цирке с пирожными. Ведь совсем не баловали мальчонку! В спартанских традициях воспитывали! Спрашивается - зачем? То ли деньги экономили, то ли еще что - не поймешь. А главное - мало с ним разговаривали. Приходили с работы усталые, с отяжелевшими головами, ворчливо хлебали суп, вразнобой и раздраженно отвечали на бесконечные вопросы потомка. А потом... Потом тоже ничего не было. Шли привычным маршрутом к домашнему телевизору, смотрели новости о войне, киноужасы и телекошмары. А после - сон, пробуждение - и все с самого начала. Бег по кругу, как у лошадки с завязанными глазами. И невдомек им было, что так и проплывет вся их жизнь. Сын вырастет вблизи, но не с ними, жена быстрее состарится, а хозяина семьи, как большинство незадумчивых российских мужичков, разобьет преждевременный маразм. И ничего общего, кроме совместных привычек и схожих болячек!..

Придавив педаль тормоза, он резко подался вперед. Вереща тормозными колодками, трамвай остановился. Впереди прямо на рельсах стоял человек. Точнее, на рельсах стояла только одна его нога, вторая покоилась на тротуаре. Ножищи четырехсотого размера!.. Задрав голову, Георгий с ужасом уставился в лицо великана. Этажей шесть или семь, голова - с купол средней колоколенки, плечи и грудь - соответствующие.

- Что ж ты, дорогой, встал-то на дороге! - Дрогнувшей рукой он потянулся за ружьем, стянув с плеча, выставил перед собой. - Я ж тебя не трогал, и ты меня не трогай...

Великан по-прежнему не двигался с места, хотя голова его чуть склонилась.

Где же тут задний ход? Какую их этих кнопок надо нажать? Георгий лихорадочно шарил по пульту. Или нет его у трамваев? Заднего хода? Вперед и только вперед?..

Ручища гиганта качнулась, подобием крановой стрелы пошла вверх.

Зараза!.. Прихлопнет же! Как муху!.. Георгий резко ткнул ружейным стволом в лобовое стекло. В наметившуюся трещину ударил сильнее. Брызнули осколки, ствол винтовки скользнул в образовавшуюся брешь.

- Только замахнись мне! Вот только замахнись!.. - Георгий повел крохотной мушкой, прищурил глаз. Целить в голову не позволяла изрядная высота противника. Для этого пришлось бы высадить полностью все лобовое стекло. А великан поднимал уже и вторую руку. Георгий не выдержал. Подобных монстров опасно провоцировать, но еще опаснее давать им свободу действий. Даже если захочет приласкать - сомнет в гармошку. Вместе с трамваем и примыкающими рельсами...

Палец Георгия дернулся на спуске. Вспышка на миг ослепила, и последствия выстрела он разглядел не сразу. Точнее сказать, в первые секунды эти самые "последствия" он только услышал, потому что из глотки великана исторгся басовитый вой. Верзила ревел, как доброе стадо буйволов, зажимая огромными ладонями кровоточащее бедро. А кровь действительно хлестала водопадом, стекая на асфальт, алыми ручьями разливаясь по улице.

Георгий с ужасом взглянул на ружьишко, вновь поднял голову. Что-то тут было не так. Подобный калибр не мог причинить гиганту сколь-нибудь значимый вред. Однако видимое говорило об обратном. Продолжая зажимать рану, утробно подвывая, великан уже шагал по улице. Хромоногой башней он спешил укрыться от жестокого соперника. Трамвай покачивало от его грузных шагов.

- Как же я тебя так?.. - Георгий расстегнул ворот, судорожным движением помассировал грудь. Продолжая одной рукой придерживать винтовку, тронул транспорт самым малым ходом. Колеса пересекли один из багровых ручьев, далее улица была заляпана огромными каплями-лужами. Зрелище, что и говорить, не для слабонервных. Георгия передернуло.

Заметив, что трамвай двинулся с места, великан захромал быстрее. От поступи его просел и развалился серенький трехэтажный домик. Следующее здание великан попросту перешагнул. По счастью, и рельсы круто поворачивали в сторону, и очень скоро Георгий с облегчением констатировал, что завывания становятся тише. Вот и замечательно! Слушать всхлипывания раненного чудовища радости особой не доставляло. Было дурака жалко, и одновременно Георгий чувствовал, что грудь распирает ребячливая гордыня. В этой встрече он оказался сильнее.

Миновав пару кварталов, Георгий рискнул увеличить скорость. Озирая проплывающие мимо дома, безуспешно пытался прикинуть, в каком из них мог бы поселиться подобный богатырь. Пожалуй, в ту громадину он бы влез. А может, и в эту. Но дома многоэтажные, на подобных обитателей явно не рассчитаны. Впрочем, в этом городе не разбери-поймешь, что и для кого рассчитано - сплошная загадка. Обманка из папье-маше, призванная вводить в заблуждение...

Неожиданно все вокруг потонуло во мраке. Словно взяли и обмакнули улицу в пузырек с чернилами. Пара мгновений, и пространство вновь озарилось солнечным светом. Георгий нахмурился. Неужели туча? Давненько тут такого не наблюдалось! Остановив вагон, он бегло осмотрел близлежащие строения, подхватив винтовку, выскочил наружу.

Увы, чуда не произошло, все оставалось по-прежнему. Никаких туч здешняя природа не обещала в принципе. Камни плавились от щедрого жара, небо поражало кристальной чистотой, и все же кое-что необычное Георгий сумел разглядеть. Над южной окраиной города, то приближаясь, то удаляясь, распластав крылья, реяло нечто странное - не то птица, не то ящер. Размеры, если делать скидку на расстояние, - под стать недавнему великану. Чуток побольше "Бурана", но вместо шасси снизу пара мускулистых лапок, разумеется, с коготками.

Георгий поднял винтовку к плечу, прищурил левый глаз. Птичка-невеличка стремительно наплывала, из неприметной галочки превращаясь в нечто пугающее и огромное. Очень скоро крылья ее заслонили добрую треть небосвода. В такую и целиться было смешно. Георгий бездумно спустил курок. Дистанция была слишком приличной, чтобы можно было на что-то надеяться. Однако случилось обратное. Пуля, что вырвалась из ствола, уже через сотню-другую метров вспухла огненным шаром, продолжая разрастаться, понеслась к крылатому ящеру. Выпучив глаза, Георгий следил за ее полетом. Да и ящер трепыхнулся, проявив заметную тревогу. Взмахнув крыльями, попробовал выйти на разворот, но не успел. Пылающий шар угодил ему в подбрюшье, взорвался ослепительным протуберанцем. Зрелище было жалким и грандиозным одновременно. Кожистые аэродромные крылья в мгновение смялись, мощное тело, мучительно изгибаясь и перекручиваясь, начало падать - ниже и ниже, пока не соприкоснулось с крышами центральных небоскребов. Три или четыре здания с грохотом стали заваливаться. Туша ящера накрыла их полностью. Лава обломков хлынула на улицы, и можно было только порадоваться, что сам Георгий находится на достаточном удалении от места падения монстра.