- А почему их никто отсюда не убирает?

   - Ты думаешь, это кому-то нужно? Вот ты - почему не убираешь эти трупы?

   - Так.... Мы же тогда сами погибнем!

   - То-то и оно! Вот и остальные, наверное, думают также.

   - А давно они тут лежат?

   - Да по-разному! Есть, которые очень давно. Есть и относительно свежие. Даже прошлогодние есть!

   - А с виду - как будто позавчера умерли!

   - А чего же ты хочешь?! Это - горы! Температура, сухость.... Тело не разлагается, не усыхает; оно может лежать здесь хоть целую вечность!

   - Никогда не думала, что такое возможно!

   - Ты не одинока в своих заблуждениях! Есть змеи, которые всю свою жизнь не покидают пределов долины, в которой они родились! Откуда ж им знать, что здесь, на перевале кто-то мог погибнуть?!

   - Послушай, а мы можем увеличить скорость еще? - Ташша смогла, наконец, вклиниться в увлекательную беседу нищенки и возчика.

   - Можем! Но - зачем?

   - Туча нагоняет! Боюсь....

   - Понятно! - тяжело вздохнул Шаосс. - Действительно, если туча нас догонит, наше дело - швах! Вот что, дочка! Садись-ка ты на мое место, да бери в руки поводья!

   - А ты?

   - А я... Я - пешочком! Я - привычный! Заодно животину буду бичиком подгонять!

   Шаосс соскользнул с широкой спины Матша, снял с пояса плеть.

   Сообразительно животное заметило змеиное кольцо бича, немедленно прибавило в скорости.

   Возчик тяжелой рысцой припустил следом....

   Снежный водопад настиг путешественников за пару часов до заката.

   Ташша выпростала голову из-под капюшона, с тоской посмотрела на гигантский серый козырек облака, все-таки их настигшего.

   В спину ощутимо дохнуло холодом, Матша толкнул порыв ледяного воздуха, над головой и впереди закружились первые снежинки.

   Очень скоро легкая белая круговерть сменилась более плотной - серой, потемнело и впереди, и сзади....

   Снег пошел сплошной белой стеной.

   Пропали все ориентиры.

   Матш сделал по инерции несколько десятков шагов, потом остановился, как вкопанный, не видя направления, не чувствуя под ногами привычной тверди.

   Из серо-белой пелены проявилась темная фигура возчика.

   Он подошел к Матшу, молча, долго снизу вверх долго смотрел на Ташшу, наконец, вымолвил:

   - Вот что, старуха! Шансов у нас с тобой, можно сказать, почти нет! Пока буран не закончится, Матш вперед не пойдет!

   Моя смерть меня не печалит! Пожил я хорошо, да и ты, как я вижу - тоже немало повидала! А вот девочку - жаль! Ей бы жить, да жить.... Если бы с нами не поехала!

   - Что, совсем никаких шансов? - голос Ташши не выдал её сильнейшее внутреннее напряжение.

   - В целом - да! Есть, правда, одна зацепка....

   - Что за зацепка такая? Говори!

   - Я обратил внимание, что сегодня ветер все время нам - в спину! Если бы нам в этом снежном мареве хотя бы час продержаться, до края холодной зоны мы дойдем! Но Матш не видя ничего под ногами, вперед не пойдет!

   - Спроси у него! - быстро сказал Ташшин симбиот. - А этот Матш, он за проводником пойдет?

   - Это как?

   - У нас на Земле, если лошадь не хочет идти, её берут за узду и тянут вперед....

   Ведунья продублировала вопросы симбиота вслух.

   - А что? - на мгновение задумался Шаосс; его глаза блеснули надеждой. - Может, оно и сработает! Двигаться вперед - оно всяко лучше, чем стоять на одном месте и ждать, когда нас засыплет с головами и придет смерть!

   Он еще о чем-то подумал, потом прошел вперед, к морде животного, растянул во всю длину свою плеть (Матш даже не дернулся!). Он привязал концы плети к "кольцам управления", лаково погладил животину по голове, сказал ему что-то в ушные отверстия.... Медленно пошел вперед, натягивая плеть....

   Матш несколько раз мотнул головой, потом прекратил сопротивление, сделал один шаг за возчиком, другой, третий....

   Через несколько минут он, окончательно смирившись с тем, что его ведут через бело-серое марево, успокоился, перестал вздрагивать и дергать головой всякий раз, когда он спотыкался о скрытый под снегом камень или булыжник....

   Змеелюди, ведущие и оседлавшие Матша, и человек, оккупировавший душу Ведуньи, молча молились - каждый своим Богам.

   А может быть, и одному и тому же, ибо Всевышний во Вселенной - един, а религии - это только путь к Нему.

   Сложно сказать - помогли ли молитвы, или обстоятельства сложились исключительно благоприятно, но Шаосс вывел Матша к границе холода примерно через полтора часа, практически уже в полной темноте.

   Ташша и Аушша сначала услышали, как застучали по камням копыта Матша, а уж Шаосс откуда-то спереди бодрым голосом возвестил, что теперь они с дороги точно не собьются.

   - Здесь тропа - неширокая! - пояснил он. - Все время идет вниз! Снег здесь не лежит, он тает. Скоро увидим ручей! По нему и пойдем!

   Примерно еще через четверть часа, действительно, послышалось журчание ручейка, щелканье камней о копыта животного стали громче....

   - А вот и пещера! - вновь раздался очень довольный голос возчика. - Спускайтесь вниз! Скоро будем греться, сушиться, ужинать!

   Пещера оказалась таким же дочерна просмоленным гротом, что и её "коллега" на другом краю перевала.

   Шаосс, в отличие от Ташши, не стал сокрушаться по поводу двух кусков дерева, брошенных по дороге. Он, как и в прошлый вечер, вновь углубился в пещеру и вновь вернулся с изрядной охапкой сухих дров....

   Костер разгорелся быстро, как по заказу.

   Пока возчик и Аушша отогревались и сушились у огня, Ташша попыталась приготовить что-то "к столу". Однако на вопросы, что бы они хотели к ужину, и девушка-змея, и возчик дружно ответили - "ничего"! И отнюдь не потому, что никому из них кушать не хотелось. Скорее всего, это до сих пор сказывалось большое нервное напряжение, не отпускавшее путешественников всю последнюю треть пути.

   - А я - поем! - не стала "кочевряжиться" Ташша. Она нарезала тонкими ломтиками копченый окорок, нанизала его на палочку. Импровизированный шампур она пару минут подержала над костром....

   Первой умопомрачительного запаха копченого мяса не выдержала Аушша.

   - Ой, а я тоже хочу кушать! - вдруг сказала она, непроизвольно потянувшись к мясу Ведуньи. Ташша хотела приготовить ей еще одну порцию, а эту, готовую к употреблению, оставить себе. Но наткнулась на кинжальный взгляд возчика, смутилась, немедленно отдала "шашлык-балык"" девушке-змее.

   Взгляд Шаосса потеплел, он сказал:

   - Вот что, сестра! А сделай-ка ты и нам по палочке мяса!

   Ташша с благодарностью взглянула на змеемужичка, кивнула, быстро нарезала стопку ровных мясных ломтиков...

   ...Утро выдалось долгим и темным.

   Шаосс, как обычно, проснулся раньше всех. Он долго ворочался на полу пещеры, не в силах покинуть нагретое место. В результате он разбудил сначала Ташшу, а потом - и Аушшу, чей утренний сон уже успел стать поводом для шуток более взрослых возчика и Ведуньи.

   Женщина-змея послушала надсадный ("туберкулезный" - так назвал его симбиот) кашель возчика, выбралась из-под кусочка тряпки, послужившей ей "одеялом".

   Она собрала ветки и веточки, оставшиеся от вчерашнего "пиршества тепла", сложила из посреди очага, запалила огонь.

   - В дальнем краю пещеры, справа, за двойным выступом ты найдешь немного сухих сучьев! - простужено просипел Шаосс. - Много не бери! Мы такие - не одни! Пара лишних сучьев, захваченных тобой сегодня, завтра может стоить кому-то жизни!

   Ташша не сразу, но нашла "аппендицит" за двойным выступом, набрала охапку сушняка.

   Костер отогрел кости Ведуньи, ослабил кашель возчика.

   - Нужно двигаться! - изрек он, рукой показав на серое пятно входа в пещеру. - Снежная буря, судя по всему, только набирает силу! Вслед за бураном обязательно придет холод! При определенных обстоятельствах граница холода может опуститься намного ниже этого места! Такое, кстати, уже бывало, и не раз! Если останемся здесь, можем вновь попасть в ту же ловушку, из которой едва унесли ноги вчера!