-- Вот почему вы должны быть осторожны, -- Бладд рассек одну из крепежных нитей кончиком кинжала. -- Не повредите основную сдерживающую их стенку при уборке шелка.

-- Мы -- нет, -- подчеркнуто сказал Дункан.

С величайшей осторожностью Бладд отделил тонкую пленку кокона и обернул ее вокруг руки, как большой кусок ткани.  Паулю это напомнило торговца на рынке Каладана, который сматывал целые облака сахара в лакомство на палочке.

Со все еще активным силовым полем, Пауль взял свой кинжал и нашел другую якорную точку кокона, подражая технике Бладда. Паутинный шелк-сырец был гладким и воздушным. Из гнезда раздавались отголоски возни и подергивания. Он догадался, что там, должно быть, более тысячи крупных гусениц, заточенных в тесном пространстве и очень проголодавшихся.

Бладд закончил сматывать большой рулон шелка, отложил его, и начал извлекать еще больший. Динари, затаив дыхание, тоже начал обрезать кусок шелка. Пока Пауль работал с обоими мужчинами, чтобы преподнести уникальный свадебный подарок, Дункан зорко выглядывал опасности, подстерегающие в цветущем подлеске.

Дункан внезапно пригнулся, втянув голову в плечи, когда тень промелькнула в листве. 

-- Осторожно! -- он выхватил меч.

С трепещущим жужжанием два больших силуэта, пронесясь над людьми, окружили матовый шелковый шатер, стремглав взлетев вверх под купол. Пауль запрокинул голову, следя за ними.

-- Это мотыльки-соколы, -- сказал Динари, -- Иногда они охраняют свои гнезда.

-- Мы очень аккуратны, -- прошептал Бладд, видимо, разговаривая сам с собой, -- Нежно...нежно…

Он с треском перерезал еще одну якорную нить, но та щелкнула и ослабила натяжение. Когда Бладд отбежал в сторону, многочисленные слои кокона начали разворачиваться и раскрываться.

-- Этого не должно было случиться.

-- Дункан! -- завопил Пауль, -- Беда!

И затем, когда полотно расползлось, расширив отверстие, гусеницы выпали из гнезда грудой гигантских личинок. Сегментированные твари были тощими, бледно-зелеными, а их тела украшали желтые пятна. Самые короткие черви были размером с руку, другие -- широкие, как бедро, -- почти полтора метра в длину.

Головы гусениц напоминали безглазые гладкие шлемы оснащенные множеством клацающих жвал для пережевывания древесины. От груди каждой из них отходило шесть остроконечных ног, сокращавшихся так, словно хотели до чего-то дотянуться. Пауль заметил, что многие черви были покрыты рубцами и царапинами от сражения внутри шатра; некоторые из них кожей источали студенистую прозрачную слизь. Теперь, освобожденные, гусеницы бросались на все, что двигалось, включая Пауля и трех мастеров меча.

Бладд спрятал нож, обнажив вместо него тонкую рапиру. Он рывком бросился вперед, насаживая на клинок одну из гусениц и отбрасывая ее в сторону, чтобы нанести следующий удар.

-- Держись подальше от этого, Пауль, -- крикнул Дункан, кончиком меча Старого Герцога он рассек червяка, -- Убирайся с поляны, я не хочу, чтобы ты пострадал.

-- Ты сам тренировал меня, -- Пауль размахивал ножом, -- Здесь хватит червей на всех нас.

-- Верно подмечено, парень, -- Динари начал рубить и колоть, уничтожив дюжину извивающихся тварей всего за несколько секунд с того момента, как они свалились на четверку незваных гостей. 

Бладд нахмурился, взглянув на капли слизи на своей груди.

-- Черт возьми, Ривви! Ты же мастер меча Гиназа, используй хотя бы капельку изящества! Люди подумают, что мы выросли на живодерне.

Пара гусениц направила свои прядильные органы в сторону ловкого мастера меча и плюнула свежей паутиной на его мундир и брюки. Пока Бладд отдирал липкие волокна, Динари перевел на него взгляд.

-- Ты прав, Бладд, шелк отлично на тебе смотрится.

Когда один из червей взвился на дыбы перед Паулем, тот ударил по гладкой голове своим кинжалом, но клинок лишь скользнул по хитину. Повернув оружие, он ударил снова, на этот раз метя промеж жвал существа, а затем резко нажал и крутанул. Отбросил тяжелую тушу в сторону.

Тем временем мужчины не прекращали кровопролитной бойни. Бладд даже успевал издеваться:

-- Это уже пятнадцатый у меня, Ривви. Каков твой счет?

-- Пф! У меня нет времени считать!

Еще одна струя слизи угодила на лицо Бладда, стекая по уже помятому мундиру. Нахмурившись, он проткнул насквозь оскорбившего его червя, для верности даже дважды. Они все еще выползали из кокона, но внутри валялось куда больше трупов: опустошенные тела тех, кого съели более сильные и выносливые собратья.

Вскоре мертвые гусеницы уже лежали повсюду. Их скрипучий скрежет оглашал поляну вместе с отзвуками яростной битвы. Пауль убил еще троих. Сражаясь вместе с Дунканом, он ожидал приближения отряда из четырех врагов, устремившегося к ним, после чего они вместе рубили и резали.

-- Я все ждал случая преподать тебе урок на практике, мастер Пауль, -- сказал Дункан.

Пауль усмехнулся.

-- И как я справляюсь?

Краем глаза он уловил стремительное движение, заставившее его насторожиться. Он обернулся и присел одновременно, но недостаточно быстро. Мотылек-сокол обрушился на него, словно пикирующий бомбардировщик, длинные узкие его крылья не уступали размахом крыльям орнитоптера, а голова по форме напоминала торпеду. Мотылек врезался в Пауля, слишком быстро, чтобы преодолеть пульсирующий щит. Удар отбросил мотылька, и мелкие чешуйки, сбитые с его крыльев, взвились пыльным облаком.

Усики мотылька-сокола развевались, словно перья на ветру, каждый длиной с вытянутую руку Пауля. Его крылья барабанили по щиту, а когда он попытался переориентироваться и пикировать снова, Дункан вспорол его брюхо.

Желтоватые внутренности вывалились наружу.

Когда умирающий мотылек отпрянул, а затем вернулся, кинжал Пауля срезал усик. Существо вспорхнуло, словно пьяное, одно крыло зацепилось за полог шелкового шатра. Судорожно подергавшись, словно пойманная муха в паутине, выпотрошенный мотылек рухнул на землю среди мертвых гусениц.

-- Ого, вот это трофей для Дункана Айдахо и его юного соратника! -- проревел Динари, -- Даже мне никогда не удавалось убить мотылька-сокола на лету.

-- Мерзость, -- сплюнул Бладд.

Задержав дыхание, мастера меча шагали по полю боя, словно мародеры, добивая оставшихся червей и отирая с лезвий их сукровицу.

-- Ты отлично справился, Пауль, -- сказал Дункан, стирая с лица слизь.

-- Эта битва запомнится надолго, -- добавил Динари.

Бладд монотонно пропел:

-- Молодой Пауль Атрейдес, покоритель гусениц и убийца ползучих! Ты заслужил этот свадебный шелк для невесты своего отца.

Мальчик подошел ко все еще подергивающемуся, какому-то печальному, силуэту огромного мотылька-сокола.

-- Он лишь пытался защитить свое гнездо. Шелк для меня не значил столь же много, как для него.

Его охватило тревожное чувство. Сокол, ястреб...насколько велико было различие? При мысли о том, что совершил этот мотылек, бросило в дрожь от осознания, что герцог Лето тоже сделал бы нечто подобное, ведущее к разрушению, если бы это был его единственный шанс спасти свою семью.

Его семья: Джессика, Пауль...и отныне Илеса Эказ. И все дети, которые у них будут. А сколько еще других?

-- С другой стороны, нам больше не нужно осторожничать, -- весело сказал Бладд, -- и мы можем взять себе весь шелк. У меня еще никогда не было такого необычайного улова.

-- Это будет роскошная свадьба для герцога Лето, -- Дункан улыбнулся Паулю, уверенный, что его юный компаньон должен быть в восторге от предстоящего празднества.

Но Пауль видел лишь спутанные нити шелка, измятую паутину и мертвого мотылька-сокола, лежащего среди безжалостно вырезанного потомства.

КОНЕЦ