– Расшифровка закончена, – пропела Ухура. – Эта депеша снова обозначена грифами «срочно» и «совершенно секретно».

– Опустим несущественные детали. Ознакомьте меня с сутью депеши, – приказал мичман.

– Хорошо, мичман, – ответила Ухура, прижав поплотнее наушники, чтобы лучше слышать перехваченную депешу. – Она адресована на главную базу, в метрополию. В ней говорится об упадке морального духа, разложении дисциплины, казнях, корабельная тюрьма переполнена. Они… дальше трудно разобрать, мичман.

В глазах Чехова появился радостный блеск: боеспособность дредноута клингонов катастрофически быстро падает. Какие же действия они собираются предпринять? Атаковать «Энтерпрайз»? Скорее всего. Клингоны всегда и во всем стараются быть первыми. Вот и теперь они не захотят ждать, когда их боевая мощь упадет до очень низкого уровня. Они постараются напасть побыстрее, чтобы на «Энтерпрайзе» не успели догадаться об их дьявольских намерениях. Чехов был уверен, что содержание депеши будет именно таким.

– Ага, вот и прояснилось. Компьютер нашел другую, более четкую версию. Там говорится… О, нет! Этого не может быть! – вскричала Ухура. Ее глаза расширились от ужаса.

– Они скоро нападут на нас, – спокойно произнес Чехов, не сомневавшийся в своей правоте.

– Да. Правильно! Они готовятся к атаке!

– Всем быть на своих местах! Боевая тревога! – скомандовал Чехов, пришедший в необычное возбуждение. Он чувствовал себя в центре огромной паутины нервных окончаний, пульсирующих и искрящихся жизнью. Малейшее движение с его стороны отдавалось волнами, возбуждавшими нервные волокна на всем протяжении и вызывавшими немедленную реакцию мускулов на периферии.

Крейсер наполнился громким лязгом от топота сотен ног по металлической палубе. Адреналин усиленно растекался по венам Чехова. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким мужественным и уверенным в своих действиях.

– Боевая тревога, – повторил мичман. – Фазерам приготовиться к открытию огня. Произвести наводку на корабль клингонов. Зарядка фотонных торпед!

– Чехов! – крикнула Ухура, перекрывая своим звонким голосом весь шум. – Вы уверены в правильности своих действий? Вам бы стоило сообщить обо всем капитану Кирку.

– Для этого нет времени. В сообщении говорится о нападении на нас. Мощный дредноут может уничтожить нас без труда, если мы не атакуем первыми. Это наш единственный шанс выжить. Как только фазерные батареи будут заряжены, мы откроем огонь.

Индикаторы на командирском пульте вскоре зловеще замигали, обозначая нужный заряд. Мичман быстро пробежал в уме по предполагаемому плану подготовки к атаке.

Фазеры заряжены. Фотонные торпеды готовы ринуться вперед, вслед за первыми залпами фазеров. Их задача – не дать клингонам опомниться, пока на «Энтерпрайзе» будут производить перезарядку фазерных батарей.

– Что все это значит? – прозвучал резкий раздраженный голос из дверей турболифта. – Объясните, мистер Чехов!

– Капитан! Он приказал атаковать! – воскликнула Ухура.

– Всем выполнять прежние задачи! Повторяю: прежние задачи. Атака отменяется! Повторяю: атака отменяется. Это капитан Кирк. Все боевые системы корабля перевести в состояние готовности номер два.

Сделав это объявление, капитан, лицо которого стало багровым, с неожиданной для его массивного тела легкостью обернулся и посмотрел на мичмана.

– Мистер Чехов, я думал, что мы с вами пришли к взаимопониманию. Ничего подобного не должно было произойти! Объясните мне ваши действия сейчас, чтобы не пришлось это делать потом, на заседании коллегии военного трибунала.

– Лейтенант Ухура перехватила еще одну депешу клингонов, капитан, – сказал мичман дрожащим от обиды голосом. Он вытянулся в струнку и смотрел невидящими глазами куда-то вдаль. – Они планируют внезапное нападение на «Энтерпрайз». Я решил опередить их и спасти корабль.

Тело Чехова судорожно вздрагивало. «Нервные конвульсии», – решил капитан.

Кирк сделал глубокий вдох и уселся в свое кресло за командным пультом. Барабаня пальцами по поверхности консоли, он пробежал взглядом по всем боевым постам в рубке, удостоверившись, что ни одна горячая голова не собирается нажать на пусковую кнопку фазеров. Сделав еще один глубокий вдох, он вновь обратил свое внимание на мичмана Чехова.

– Каково бы ни было содержание депеши, вы обязаны были, прежде всего, поставить в известность меня. Вы – самый младший по званию офицер командного звена в рубке, и я хотел дать вам возможность приобрести ценный опыт управления большим кораблем. Но принимать решение подобного рода я вам права не давал.

– Виноват, сэр. Однако разрешите в свое оправдание сказать, что раз уж вы передали мне управление кораблем… Словом, я исполнял обязанности командира «Энтерпрайза». Ведь вы наделили меня полномочиями действовать в интересах сохранения судна и экипажа.

– Он прав, капитан, – сказал мистер Спок. – В параграфе третьем статьи седьмой Устава корабельной службы ясно говорится…

– Будет вам, Спок. Я и сам неплохо знаю Устав. Однако, мистер Чехов, вы все же переступили рамки своих полномочий.

– Да, сэр.

– Лейтенант Ухура, зачитайте депешу, из-за которой мы чуть было не отправились на тот свет, – Кирк теперь внешне выглядел совершенно спокойно, но внутри у него по-прежнему бушевали страсти. Глядя на лица дежуривших в рубке офицеров, можно было понять, что они полностью согласны с действиями Чехова. Кирк знал об этом и обычно держал их под контролем, не давая им решать все спорные вопросы силовыми методами. А сейчас Чехов чуть было не осуществил затаенные мечты этих ястребов.

Повернувшись к Споку, он не увидел ни малейшего намека на эмоции на непроницаемом лице. Кирк иногда завидовал вулканцу. Сейчас был как раз такой случай.

– …, разрешения немедленно атаковать крейсер Федерации, – закончила чтение Депеши Ухура.

– Сообщение неопровержимо, капитан, – сказал Спок. – Клингоны запросили разрешение напасть на нас.

– Ухура, – спросил Кирк, не обращая внимания на комментарий Спока, – эта передача могла преодолеть заслон наших средств электронных помех?

– Нет, сэр. Она могла достигнуть окраины этой солнечной системы, находящейся от нас расстоянии в десять световых лет, не более. Конечно, при условии, что у клингонов нет релейной станции, которую нам не удалось обнаружить… Навряд ли депеша могла попасть по назначению.

– Благодарю вас, лейтенант. Вы об этом подумали, мистер Чехов, когда объявляли боевую тревогу?

– Нет, сэр.

– Мистер Спок, проанализируйте форму и содержание депеши. При этом примите во внимание тип шифра.

– Гмм, весьма интересно. Судя по стилю и шифру, я бы осмелился предположить, что эту депешу составлял и отправлял не Калан.

– Что? – вскричал Чехов, в изумлении сделавший шаг вперед. – Как это могло быть? Ведь шифрограмма – с борта дредноута.

– Совершенно верно, мичман. С борта клингоновского дредноута, но это вовсе не означает, что ее послал капитан Калан.

Кирк пересел поудобнее и продолжил:

– «Атмосфера на „Терроре“ накалена до предела. В команде сильное брожение, которое может в любой момент вылиться в открытый бунт». Полагаю, что эту депешу послал один из подчиненных Калана, стремящийся занять его место путем интриг и доносов высшему командованию.

– Да, из последнего абзаца так и следует, взволновано воскликнула Ухура. – Кто-то пытается добиться у командования одобрения нападения на нас и отстранения Калана от должности капитана.

– Я пришел к таким же выводам, лейтенант. А вы согласны, мистер Спок?

– Это предположение в высшей степени вероятно, капитан. Я бы добавил, что самым главным кандидатом на кресло Калана является Кислат.

– Да, в этом клингоне мятежный дух проявляется особенно ярко, – согласился Кирк. – Кажется, мой план о клине между командиром и старшим помощником «Террора» начал приносить свои плоды. А вы, мистер Чехов, чуть было все не сорвали. Хотите что-нибудь сказать в свою защиту?

– Нет, сэр, – Чехов опять вытянулся в струнку и безмолвно поедал глазами начальство. Лицо его было бледным.