ГЛАВА 4

Маттео

Я хотел, чтобы этот ебаный день скорее закончился. Похороны отца, а вслед за тем нескончаемые часы обсуждения с Кавалларо и Скудери того, как обуздать русских и показать им, кто здесь босс. Дело совсем не в том, что мне нужно было время для скорби. Мы с Лукой уже чертовски давно не испытывали никаких чувств к нашему отцу, кроме презрения и ненависти, но я не был любителем похорон и всего, что с ними связано. Особенно сильно действовал на мои гребаные нервы вид моей мачехи, роняющей фальшивые слезы. Неужели она в самом деле думала, что хоть кто-нибудь поверит, будто она и вправду страдает от потери своего мужа-садиста? Да она наверняка плюнула на его останки, пока никто не видел. Мне хотелось именно так и сделать.

Единственным светлым пятном среди этой пытки было то, что Джианна вместе со своей семьёй должна была присутствовать на похоронах. Она уже неделю игнорировала мои звонки — с тех пор, как узнала о нашем браке. Но не может же она вечно от меня бегать. Я с нетерпением ждал нашей первой личной встречи. Мне нравилось ее злить.

После окончания встречи я был на полпути к своему мотоциклу, когда услышал позади себя шаги. Повернувшись, я обнаружил бегущего в мою сторону Луку. Он крепко прижимал телефон к уху, и лицо его было мрачнее тучи.

Прежде чем я успел спросить, какая муха его укусила за задницу, он опустил телефон и прокричал:

— Звонил Чезаре. На особняк напали русские. Ромеро пытается обеспечить безопасность, но нападающих слишком много.

— Где Джианна и Ария?

— Я, блядь, не знаю. Мы должны взять вертолет.

Я рванул вслед за Лукой к его машине. Он вдавил газ пол в ту же секунду, как мы оба сели. Нам не стоило позволять Арии и Джианне уезжать в Хэмптонс без нас. Мы думали, что там они будут в большей безопасности. Думали, что наши враги нападут в городе, куда съехалось много людей — от Синдиката и от нас, — чтобы почтить память отца. Мы оказались гребаными идиотами.

Лука ударил по рулю.

— Я найду и убью каждого русского, если хоть волос упадет с головы Арии.

— Я с тобой, — кивнул я. Мне плевать, скольких русских придется порубить в капусту, чтобы вызволить Джианну. Проклятье.

Приземлившись, наконец, рядом с нашим особняком в Хэмптонсе, мы с Лукой не проронили больше ни слова. Мы оба понимали, что, вполне возможно, уже опоздали.

— Они будут в порядке, — сказал я Луке.

Выскочив из вертолета, мы выстрелами проложили себе путь, пока не оказались в холле особняка. Вытаскивая свой нож из горла какого-то засранца, я выпрямился, услышав, как один из русских ублюдков завопил из глубины здания:

— У нас твоя жена, Витиелло. Если хочешь увидеть ее в целости и сохранности, лучше остановиться и сложить оружие.

Лука посмотрел на меня.

— Только без глупостей, Маттео.

— Ты не единственный, кому есть что терять, — хмуро сказал я. — Джианна тоже там.

Лука кивнул и медленно двинулся вперед. Я следовал за ним по пятам. Сначала я увидел Арию. Один из подручных русского главаря, уебок по имени Виталий, приставил нож к ее горлу. Лука прикончит этого урода.

— Так это твоя жена, Витиелло? — спросил Виталий, но я его почти не слушал.

Джианна лежала, растянувшись на полу, у нее на лбу расплывался большой синяк. Я видел, что ее трясло, но не был уверен, от страха или от боли. Взгляд ее голубых глаз встретился с моим. Над ней возвышался русский амбал. Во мне проснулась жажда крови. Я повертел в руках клинки, примеряясь, какую часть тела русского мне отрезать в первую очередь; наверное, ту руку, которой он ударил ее.

Джианна не отводила от меня глаз, как будто знала, что я все исправлю. Сейчас я рядом и не позволю никому из этих уебков навредить ей ещё больше. И, видит бог, я заставлю их заплатить, заставлю сожалеть о дне, когда они посмели взглянуть на Джианну, заставлю их жалеть, что они, блядь, вообще родились.

— Отпусти ее, Виталий, — прорычал Лука.

— Мне так не кажется, — ответил Виталий с этим своим гребаным мерзким акцентом. — Ты взял то, что принадлежит нам, Витиелло, а теперь у меня есть то, что принадлежит тебе. Я хочу знать, где это.

Не знаю точно, что сделал этот говнюк из Братвы, потому что я не сводил глаз с захватившего Джианну русского и с мудаков позади него, но Лука сделал угрожающий шаг вперед, потом замер.

— Опусти оружие, или я перережу ей горло.

После дождичка в четверг, козел.

Раздался глухой стук, вслед за ним ещё один. Я тут же перевел свой взгляд на Луку и увидел, что он бросил свои пистолеты на пол. Я не мог в это поверить. Он прищурился, глядя на меня.

Он серьезно? Судя по выражению на его лице, вполне. Я медленно опустил ножи. Джианна закрыла глаза, как будто думая, что все кончено. Это еще не конец, отнюдь нет. Не раньше, чем я убью всех мудаков, находящихся в этой комнате и заставлю их пожалеть о том, что они вообще появились на свет.

— У твоей жены восхитительный вкус. Интересно, она везде такая вкусная? — сказал Виталий, притягивая к себе Арию, как будто собираясь ее поцеловать. Я бы сказал, что Лука был в секундах от атаки.

Русский амбал, стоявший позади Джианны, подтолкнул ее ботинком по заднице и ухмыльнулься. Эта нога будет вторым пунктом в списке того, что я ему отрежу, и я не буду торопиться убивать его.

Виталий провел языком по подбородку Арии. Она выглядела так, словно ее вот-вот вырвет. А затем она дотянулась до заднего кармана своих штанов и вытащила финку. Где, черт возьми, она его нашла? В ту же секунду, как она всадила нож Виталию в бедро, я упал на колени, схватив левой рукой пистолет, а правой — один из своих ножей. Я выстрелил четыре раза подряд. Две пули прошли через икры того амбала, который пинал Джианну, третья размозжила все кости его правой руки, четвертая пробила череп ещё одному уроду. Одновременно с этим я метнул нож, попав в глазницу третьего русского.

Я рванул к Джианне, скользнул руками под ее тело и оттащил ее в сторону, под защиту массивного деревянного буфета. Встав перед ней на колени, я выстрелил в одного за другим двух русских. Лицо Джианны было прижато к моему колену, и я положил свою ладонь ей на макушку, погладив ее распущенные рыжие волосы.

Послышался женский крик. Оглядевшись вокруг, я остановил свой взгляд на Луке, который держал в своих объятьях неподвижное тело Арии. Я замер, мое сердце бешено грохотало в груди.

— Нет! — захрипела Джианна. Она пыталась сесть, но руки ее не держали, и она вновь рухнула на меня. — Ария!

Я обнял ее, и она посмотрела на меня глазами, полными ужаса.

— Помоги Арии! Помоги ей! — зашептала она.

Джианна вновь попыталась встать. Я помог ей подняться, одной рукой придержав за талию, но не позволяя подойти к сестре. Лука выглядел так, словно готов был убить любого, кто осмелится приблизиться. На его лице было выражение, которого я никогда прежде не видел. С нашим жестоким образом жизни, мы с Лукой могли сорваться в любой момент. Но до сих пор я не думал, что на этой планете существует что-то, что могло бы довести Луку до срыва.

Джианна расплакалась. Я коснулся ее щеки.

— Тс-с. С Арией все будет хорошо. Лука не даст ей умереть.

Ради всего святого, я надеялся, что прав. Джианна прильнула ко мне, смяв ладонями мою рубашку. Я посмотрел на нее сверху вниз.

Когда Ария наконец открыла глаза, Джианна всхлипнула и спрятала лицо у меня на груди. Обхватив ладонями ее лицо, я поцеловал ее. Она никак не отреагировала. Вероятно, из-за того, что была в шоке.

— Что с Джианной, Лили и Фаби? — спросила Ария едва слышно.

— В порядке, — подняла Джианна голову, но не отпустила меня.

Лука поднял Арию на руки и после недолгих споров отнес её наверх в одну из спален. Док уже был в пути.

Джианна пыталась стоять самостоятельно, но покачнулась и сжала мою руку. Её взгляд на мгновение расфокусировался, прежде чем снова остановился на мне. Она молча уставилась на меня снизу вверх. Я осторожно провел кончиками пальцев над кровоподтёком у нее на лбу.

— Это единственное место, где тебе больно?

Она пожала плечами, поморщившись.

— У меня болит бок и ребра.

— Эй, Маттео, что делать с этим уебком? — спросил Ромеро, подтолкнув русского амбала, пнувшего Джианну.

— Он один выжил?

— Есть ещё один, как минимум, — ответил Ромеро.

— Хорошо. Но этот мой. Допрашивать его буду я.

— Это тот парень, который ударил меня по голове, — тихо сказала Джианна.

— Я знаю.

Она внимательно посмотрела на меня. Не знаю точно, что она там хотела увидеть. Джианна прикрыла на мгновение глаза, но тут же снова открыла.

— Тебе необходимо прилечь, — сказал я.

Она даже не пыталась протестовать, что было плохим признаком. Крепче прижав ее к себе, я повел Джианну по лестнице.

— Маттео? — позвал Ромеро.

Я кинул взгляд через плечо на него и других мужчин.

— Я вернусь через минуту. Избавьтесь от трупов и уведите двоих оставшихся живых русских в подвал.

— Хорошо, — кивнул Ромеро. Затем его взгляд скользнул к телу Чезаре, распростершемуся на полу. Мы уже ничем не могли ему помочь. Я давно его знал. Он всегда был хорошим, верным солдатом. Придет время скорбеть о нем, но не сейчас.

Я помог Джианне подняться по лестнице и практически пронес её по коридору в одну из гостевых спален. На самом деле, мне очень хотелось отнести ее в свою комнату, но я не хотел начинать чёртову драку до тех пор, пока Джианна не поправится достаточно, чтобы быть достойным противником. Она легла на кровать, со стоном закрыв глаза.

Я наклонился над ней.

— Я хочу взглянуть на твои ребра. Не бей меня.

Она широко открыла глаза, и у нее на губах заиграла слабая улыбка. Я задался вопросом, потому ли это, что у нее сотрясение мозга, или из-за того, что она наконец-то примирилась с предстоящим браком.

Я медленно стал приподнимать ее рубашку, сантиметр за сантиметром обнажая кремовую кожу, но прежде, чем мой мозг успел подкинуть какую-нибудь идею, я увидел первые синяки. Один большой на талии и два поменьше на ребрах. Я осторожно прощупал кровоподтек на талии, но она дернулась от моего прикосновения, зашипев: