ГЛАВА 8

Джианна

Маттео выступил вперёд. От бушующего на улице ливня его темные волосы были влажными и взъерошенными, а белоснежная рубашка облепила торс. В тот момент я думала лишь о том, какой глупой была, полагая, что смогу его забыть. Он был более мужественным, чем все встреченные мной парни, вместе взятые. Взгляд его тёмных глаз остановился на мне, а затем переместился на мою руку, которая была всё ещё прижата к промежности Сида. Не оставалось никаких сомнений в том, чем мы занимались, и лицо Маттео перекосило от ярости.

— Что за хуйня, чуваки? — завопил Сид.

Я хотела закричать: «Заткнись, заткнись!» Но у меня не было шанса. В два прыжка Маттео пересёк комнату, схватил за руку Сида и отшвырнул его от меня. Сид упал на пол, на лице у него появилась гримаса боли, а вслед за тем — злости. С раздувающимися ноздрями и взглядом почти черных глаз, от которого мне захотелось спрятаться, Маттео навис надо мной. Я прямо встретила его взгляд. Ему хотелось меня напугать, но моего страха он никогда не получит.

В это время Сид поднялся на ноги и чуть не потерял свои чёртовы штаны. Должно быть, в какой-то момент он расстегнул их, чтобы «упростить» мне задачу. Парень шагнул к Маттео, и я вскочила с дивана, понимая, что должна вмешаться, прежде чем все зайдет слишком далеко.

— А ну валите из квартиры, или я вызову гребаных копов, — заявил Сид.

О, Господи, только не это.

Маттео бросил на меня такой взгляд, что я осознала, насколько опасна эта ситуация. Не для меня, а для того, кого не следовало втягивать в эту гребаную клоаку — мафиозную жизнь.

— Он совсем не то хотел сказать, — ляпнула я.

— Именно то, блядь, — сердито перебил Сид. Похоже, сейчас он совершенно позабыл о своих пацифистских идеалах.

Маттео пока не успел вытащить пушку. Мне хотелось верить, что это хороший знак, но я мельком взглянула на двух мужчин рядом с ним, и мое сердце ухнуло в пятки. Они оба были из свиты моего отца. Они уже закрыли дверь и с безразличным выражением на лицах встали рядом с ней. А вот закрытая дверь никогда не предвещала ничего хорошего. Что бы я ни сказала, это не изменит их намерений, потому что они выполняли приказ моего отца. Они сделают то, что им велели. Теперь мне мог помочь лишь один человек.

Сид уставился на Маттео, как будто собирался его ударить. Маттео даже не дрогнул, лишь посмотрел на Сида страшнейшим взглядом, который я когда-либо видела в чьих-либо глазах. Даже не зная, кто такой Маттео, Сид, должно быть, почувствовал, насколько опасен человек перед ним. Сид сделал шаг назад, его взгляд метался между Маттео и мной. Я рванула и встала между Сидом и Маттео.

— Он тут ни при чем. Пожалуйста, просто позволь ему уйти.

Люди отца оскалились, и один из них пробормотал что-то очень похожее на «шлюха». Маттео ещё больше помрачнел. Отцовские солдаты выжидающе наблюдали за ним. Своим побегом я нанесла оскорбление Маттео, и, что еще хуже, была с другим мужчиной. В нашем мире мужчине в положении Маттео, дабы защитить свою честь, можно было сделать только одно. Всегда, когда видела Маттео, он был с какой-нибудь вариацией нахальной ухмылки на лице, но теперь от веселья не осталось и следа.

— Я, пожалуй, пойду, — вдруг пробормотал Сид, отступая назад. — Меня это не касается.

Трус. Мне стало не по себе, когда эта мысль пришла мне в голову. Бегство было бы для него самым здравым поступком. Он не мог защитить меня от Маттео или от головорезов отца, но тот факт, что он даже не попытался, — этого я могла, но не собиралась понимать.

Один из людей отца, кажется, Стэн, если правильно помню, схватил Сида за руки. Сид начал отчаянно бороться, но было очевидно, что ему никогда не приходилось драться. Хохотнув, Стэн заломил ему руки за спину и ударил коленом по позвоночнику. Вскрикнув, Сид рухнул на колени, удержавшись вертикально только благодаря крепкой хватке Стэна.

— Эй! Прекратите это, — крикнула я, собираясь вмешаться, однако Маттео дёрнул меня за руку, останавливая. Я обернулась, собираясь огрызнуться ему в лицо, но остановилась. Он был единственным шансом Сида, как бы глупо это ни звучало.

— Пожалуйста, — прошептала я, несмотря на то, что мольба оставила во рту горечь унижения. Маттео равнодушно уставился на меня своими черными глазами. Бессмысленно было ожидать от него помощи после того, что я сделала. — Не убивай его. Просто отпусти. Он не опасен.

— Ты хочешь, чтобы я пощадил ебаря, который лапал тебя? Ты позволила этому сосунку взять кое-что мое и просишь, чтобы я просто отпустил его? Этого ты от меня хочешь? — спросил Маттео опасно тихим голосом.

Я проглотила колкость, готовую сорваться с губ. Я ему не принадлежала и никогда этому не бывать. То, чем мы с Сидом занимались, совершенно не касалось Маттео. Даже если бы я трахалась с Сидом, это всё равно не его собачье дело. Даже если бы я трахалась с каждым встречным-поперечным, и тогда это бы его не касалось. Наверное, нужно было сказать ему, что я не спала с Сидом. Может, если Маттео узнает, что ничего не было, это успокоит его. Знание того, что он еще что-то может у меня забрать, потешит его эго. Но гордость держала мой рот на замке.

— Нам пора идти. Кто-нибудь мог слышать, как мы выбили дверь. Надо избавиться от этого мудака и уезжать, — сказал Стэн, ещё раз пнув Сида по спине. Выпучив глаза от ужаса, Сид переводил свой взгляд между нами.

— Заткнись, — резко прикрикнул Маттео, и Стэн захлопнул свой рот.

Я дотронулась до руки Маттео, почувствовав пальцами под влажной тканью его рубашки напрягшиеся мышцы. Придется проглотить свою чертову гордость, если хочу спасти жизнь Сиду.

— Маттео, нет...

Мои слова были прерваны глухим хлопком пистолета с глушителем. Я замерла, метнув взгляд в сторону источника звука. Второй мафиози держал глок с глушителем, направленным на то место, где за несколько минут до этого находилась голова Сида. Сид завалился вперед, безвольно свесив голову, кровь из которой струилась на пол. Стэн отпустил его руки, и тело, перевернувшись, с оглушительным грохотом рухнуло на пол. Я не могла отвести глаз. Моя рука медленно скользнула вниз по руке Маттео.

— Я что, давал тебе грёбаный приказ убить его? — прорычал Маттео.

— Это дело Синдиката. Пока она не замужем за тобой, то подпадает под нашу юрисдикцию, как и этот говнюк. — Стэн пнул безжизненное тело Сида, и я вздрогнула. Внутри меня был разъяренный зверь, жаждущий выцарапать Стэну его гребаные глаза, жаждущий убить их всех, но меня словно парализовало.

Вокруг головы Сида растекалась лужа крови, впитываясь в его дреды. Мой желудок сжался в комок. Такое количество крови я видела до этого всего три раза. Впервые — когда Лука отрезал Раффаэле палец, второй раз — на рубашке Луки после того, как он разобрался с парнем, накачавшим Арию рогипнолом, и в третий раз — когда на нас напали русские. Мои подозрения подтвердились: с каждым разом не становилось проще, как утверждали некоторые. Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к этому.

Стэн кивнул в мою сторону.

— А что насчет остальных свидетелей? Ты не одна тут живешь.

Я зажмурилась от такого сильного ужаса, охватившего меня, что едва могла вздохнуть. Нельзя позволить им убить и моих соседок. Девушки были ко мне очень добры. Они не заслужили этого. Мой взгляд нашел глаза Маттео. Он внимательно посмотрел на меня, а затем обернулся к головорезам отца:

— Мы здесь закончили.

Стэн выглядел так, будто хотел запротестовать, но второй парень пихнул его в плечо. Бросив взгляд на меня, Стэн открыл дверь и проверил коридор.

— Чисто. Вперёд.

Я в последний раз оглянулась на тело Сида. Маттео приобнял меня за талию, но на него я даже не смотрела. Не могла себя заставить отвести взгляд от Сида, как будто мое внимание было единственным, что связывало его с жизнью. Но к тому времени он давно ушел. Ошметки его мозгов образовали на полу красное море.

Маттео подтолкнул меня к двери и повел по коридору. Стэн шел перед нами, а второй мужчина — позади. Окружена. Я был окружена. Я должна попытаться сбежать. Все было против меня, однако раньше это меня никогда не останавливало. Возможно, это мой последний шанс убежать. Как только вернусь в Штаты, ловушка захлопнется. Я не привыкла сдаваться и всегда боролась, но до сих пор только мне самой приходилось расплачиваться за свою смелость. Сегодня невинный человек, не запятнанный тьмой моего мира, заплатил своей жизнью за мои мечты, за мою жажду свободы, за мой эгоизм. Мне казалось, что я смогу уйти от судьбы, оставить позади мир крови, но по неосторожности втянула ни в чем неповинных людей в этот мир.

Смогу ли я жить с этим?

Не уверена.

Может быть, это наша сущность — нести страдания и смерть всем окружающим. Возможно, именно по этой причине нам лучше оставаться в кругу своих. Разве не об этом предупреждала меня когда-то Ария?

Ария. Наконец-то мы увидимся снова. Это и была хорошая новость, которая меня сейчас поддерживала. Сестра поможет мне справиться с этим. Всегда помогала.

Я почувствовала болезненную хватку Маттео на своем запястье. В его взгляде ясно читалось: теперь, когда меня поймали, он никогда больше не позволит мне сбежать.

***

Все было как в тумане. Меня затолкнули в машину на заднее сиденье, Маттео скользнул вслед за мной и сел рядом, а потом, под визг шин, мы рванули прочь. Я наблюдала за тем, как скрывается из виду место, которое в последние два месяца я называла своим домом. Прижавшись лбом к холодному стеклу, я даже моргала с трудом. Каждый раз, когда закрывала глаза, под веками расплывались багровые реки. Сид умер из-за меня.

Я слышала, как в отдалении Маттео разговаривал с кем-то по телефону, но была не в состоянии сосредоточиться. Это конец. Он отвезет меня к отцу, и я не сомневалась, что не стоит рассчитывать на какое-либо милосердие. Я предала не только Синдикат, но и Нью-Йорк, поставив отца и Маттео в унизительное положение. Меня накажут. Я бросила взгляд на Маттео, который уставился на спинку переднего сиденья. Я поскорее застегнула свой бюстгальтер и поправила его, вернув на место. Разумеется, Маттео это заметил.