Линде поднял рабочий лист.

— Вообще-то, мы должны говорить про аборты. — Он указал на двух других девочек. — Держу пари, вы за аборты.

Та, что симпатичней, закатила глаза.

— Захлопнись, Рэй. Наличие вагины не значит, что мы за аборты.

— Да, но разве вам не хочется иметь право выбора?

Шей передвинул стул ближе к ним, соответственно, ближе ко мне. Когда он наклонился вперед и сложил руки на столе, его крупные колени коснулись моих.

Симпатичная девочка ничего не сказала. Она сжала губы и перевела взгляд на подругу.

Та кашлянула и подвинулась чуть вперед на своем стуле. Потом облокотилась на стол.

— Что мы должны обсудить по заданию? Наше личное мнение?

Линде ткнул пальцем в листок.

— Номер один. — Он склонил голову, чтобы прочитать. — Обсудить закон об абортах.

— Это не значит, что мы должны говорить о нашем личном мнении. — Та, что симпатичней, вырвала листок у него из рук. Она сгорбилась над заданием и стала двигать пальцем по тексту, читая вопрос полностью. — Нужно высказать свою позицию об абортах, сделать обзор следующих вопросов, затрагивающих точку зрения за аборты или против. Группа должна будет представить свое обсуждение аудитории. — Она шмыгнула и отдала лист Линде. — К черту. Я не собираюсь этого делать.

Линде настороженно посмотрел на бумагу.

— Я представлю нас. — Шей подался вперед, и когда потянулся за листом, его колено снова коснулось моего. — Что насчет тебя, Кларк? Каково твое мнение насчет абортов?

Пожала плечами. Я не имела своего мнения.

Почему он касается меня коленом?

— Давай же, — симпатичная девочка подняла брови в любопытстве. — У тебя должно быть какое-то мнение.

— А какое твоё?

Шей издал тихий смешок, и девчонка недовольно на него посмотрела. Он проигнорировал взгляд, взял ручку и приготовился писать все, что она скажет. Он мог бы убрать ногу подальше от моей, но этого не произошло. Та оставалась прижата к моей.

Он вскинул брови.

— Ну что, Бэкс? Я готов записывать.

— Пошёл ты, Коулман, — она засмущалась. Ее шея покраснела, но он, слегка усмехаясь, не отводил от нее глаз. — Я не знаю. Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Скажи, что думаешь и почему, — медленно повторил Шей. Ухмылка не сходила с его лица, как и блеск из глаз.

Когда опускала взгляд на стол, пожимая худыми плечами, её щеки порозовели. Сложив руки на столе так, что локти свисали, она словно пыталась приблизиться к нему.

— Я не знаю. В смысле, моя семья религиозная.

— Значит, ты против абортов? — спросил Линде.

— Да. Что насчет тебя? — Но она спрашивала не Линде. Ее глаза были устремлены на Шея. Стало очевидно, кому адресован данный вопрос.

Он поднял ручку и ухмыльнулся.

— Я просто докладчик группы. Вы, ребята, говорите мне, что писать.

Линде выругался, усмехаясь и качая головой.

— Давай же, — Бэкс расплылась в улыбке. — Ты должен сказать нам.

— А что насчет тебя, Эми? — проворчал он.

Простушка кашлянула.

— Меня зовут Эбби, и я не знаю. — Девочки обменялись взглядами. — Наверное, я думаю так же. Мой отец пастор. Я должна быть против абортов.

Глаза Линде расширились.

— Твой отец пастор?

Бэкс засмеялась, размахивая руками.

— Остынь. У нее есть парень.

Линде нахмурился.

— Да я не об этом. Я просто удивлен...

— Он учится не здесь, — перебила Эбби.

Бэкс повернулась к своей подруге.

— Почему ты это сказала?

Та снова пожала плечами, убирая волосы за ухо.

— Что? Он учится не здесь, а в Метал. Это в четырех часах езды отсюда.

— Разве Метал не христианский колледж?

Я покосилась на Шея. Лицо выглядело серьезным, но не его глаза. Таким же взглядом он смотрел на меня в первый день. Смеялся надо мной точно так же, как над этими людьми сейчас.

— Ага, — обе девушки повернулись к нему. Эбби начала расправлять рукава, разглаживая их. — Уверена, он тоже против абортов.

Это действовало на нервы.

Я, наверное, издала какой-то звук, потому что теперь все уставились на меня.

Когда Шей задавал вопрос, я чувствовала, как его губы растягивались в ухмылке:

— Да? У тебя другое мнение?

Я выпрямилась на стуле, пожимая плечами.

— У меня нет мнения, но это определенно не зависит от того, кто мой отец или ходит ли мой парень в христианскую школу. У меня нет мнения, потому что со мной этого еще не случалось. Когда случится, если случится, тогда и узнаю. Это будет мое мнение. Оно не будет основано на том, что мне сказал кто-то другой.

Линде сжал губы и откинулся назад. Мне показалось, что я услышала: «Ух, черт».

Бэкс наклонила голову в мою сторону.

— Ты хочешь сказать, что у меня нет своего мнения?

— Я не хотела показаться грубой, но это то, что ты сказала. И мое мнение о твоих словах.

— Прости? — Ее губы сжались.

— Ты против абортов, потому что твоя семья религиозна. — Я вытянула к ней руки. — Сама это сказала, — я посмотрела на Эбби, но она уже знала, что ее ждет. Она начала отодвигаться дальше на своем стуле. — Ты сказала то же самое. Твой отец пастор, и ты не можешь думать по-другому. Я не уверена насчет всей этой фигни с парнем, но ты все равно считаешь отца основной причиной. — Я облокотилась на спинку стула.

Видите, во мне всё еще осталась адвокатская жилка. Этого недостаточно, чтобы продолжать занятия, но все-таки она есть.

Линде захохотал.

Я повернулась к нему.

— Что насчет тебя? Каково твое мнение, пока мистер Докладчик отказывается отвечать?

— Ох, — он перестал смеяться, и его взгляд начал метаться между нами. — Я думаю, — он начал дергать воротник рубашки, — я за аборты.

Он склонил голову набок, как будто говоря: «Ну вот, я сказал это». Затем повернулся к девочкам.

— Мою сестру изнасиловали. Она не хотела иметь детей, ей было всего четырнадцать. Так что, да, — его взгляд снова был направлен на меня. — Я за аборты, потому что я не пойду против сестры, чувства вины и мук, которые она испытывала каждый день из-за какого-то урода, решившего взять ее силой.

Я не стала смотреть на Бэкс и Эбби. Я чувствовала себя виноватой за то, что спросила его, но тут профессор оповестил, что время подошло к концу. Следовало собрать все в кучу и выступить. Когда очередь дошла до нас, Шей встал.

— Мы зашли в тупик.

Профессор скрестил руки на животе.

— У вас в группе пять человек. Как это вы не смогли определиться?

Шей взглянул на меня, затем сказал:

— Два против абортов, два за. И один человек еще не определился.

Я была удивлена выбору девочек, но по какой-то причине совсем не удивлена, что Шей за аборты. Я глянула на Линде. Никогда не смогла бы угадать его мнение, просто посмотрев на него.

Словно почувствовав мое внимание, он посмотрел на меня и кивнул.

Ну вот.

Я понимаю, почему так много ребят хотят попасть в футбольную команду университета Дулейн. Ради уважения.

Я улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

Я только что нашла друга на политологии, но радость не продлилась долго.

— Хорошо, — сообщил профессор. — Хорошее выступление. Теперь обменяйтесь номерами и информацией с членами ваших групп. Этим составом вы будете сдавать итоговую презентацию в конце семестра, что составит третью часть вашей оценки.

Я застонала и упала на стол.

Шей засмеялся. Он склонился ближе, к моему уху, и прошептал:

— Вы только посмотрите. Буду ждать с нетерпением. — И похлопал меня по спине. — Спасибо, Кларк. Я знал, что эта пара не будет скучной.

А я внезапно почувствовала горечь во рту.