Теперь он вспомнил, почему так редко просыпался в несусветную рань.

Когда зрение прояснилось, Хаммер увидел Лиама, сидящего на дальнем краю кровати, его широкие, обнаженные плечи двигались. Несколько слов, брошенных чертовым ирландцем прошлой ночью, воскресили в памяти Джульетту. Макен не желал, чтобы старый друг тыкал его носом в прошлые ошибки. Он уже не мог забыть их зловоние. К счастью, в воздухе ощущался аромат какао, и это дало ему возможность переключиться, сосредоточившись на чем-то другом.

Так же на него подействовал и вид Рейн.

Девушка стояла между ног Лиама, с ее плеч ниспадал тонкий белый халат. Тень обозначила ее обнаженную грудь. Лиам собственнически и со знанием ласкал ее. Тело Хаммера напряглось. Его основная задача, состоящая в защите Рейн, смешалась с неугомонной потребностью поиметь девушку всеми известными способами.

«Он заставил ее сомневаться в своей любви. Примет ли она его теперь?»

Опершись на локоть, Хаммер, наблюдал, как Рейн, мурлыча, расслабляла каждый свой мускул для Лиама. Боль в голове отошла на второй план, поскольку теперь все внимание Макена занимала пульсация между его ног.

Почувствовав сухость во рту, мужчина рассеянно потянулся за водой на тумбочке и отхлебнул, не отрывая глаз от Рейн.

— Нам вскоре понадобится еще лосьон, — прошептал Лиам, скользя руками по груди их женщины.

— Ммм. Куплю позже сегодня.

— Хорошая мысль. А то там осталось немного.

— Мы не можем допустить, чтобы он закончился, — Рейн застонала. — Я с нетерпением жду этого каждое утро.

Хаммер сдвинул брови. Он никогда не участвовал в этом ритуале и даже никогда не видел его. Их несомненная близость заставила его испытать укол ревности.

Несмотря на то, что он уже несколько месяцев был любовником Рейн, они никогда не разделяли этот уровень спокойной интимности.

Его накрыло осознание: «Мы оба устали жить с призраком…»

В течение многих лет, идея Макена о том, чтобы он и Лиам, работая в тандеме, делили сабмиссива своей мечты, чтобы посмотреть, как она расцветет, была утопией. Но Рейн стала этой женщиной. Жизнь, о которой он всегда мечтал, была в его руках. Но если он сам не возьмет себя в руки, они вполне могут оставить его позади.

— Доброе утро, — его скрипучий голос нарушил тишину.

— Я не слышала, как ты пришел прошлой ночью, — Рейн бросила в его сторону настороженный взгляд, запахивая халат и завязывая пояс на талии.

Закрывая себя от него.

Беспокойство сдавило горло Хаммера.

— Извини, я не ответил на твое сообщение прошлой ночью.

— Ты занят. Я знаю.

Он вскочил с кровати и кинулся к ней. Боже, ему нужно было почувствовать ее. Опасливо, она отступила назад. «Она не хотела, чтобы он прикасался к ней?»

— Поговори со мной, прелесть, — грудь Макена раскололась на две части.

— О чем? — пожала она плечами.

Он ухватился за тему, которая не сможет расстроить ее:

— Каким кремом Лиам растирал тебя?

— Обычным маслом какао.

Лиам скользнул рукой под халат, глядя на Хаммера:

— Я наношу масло на ее грудь и живот каждое утро, чтобы сохранить кожу мягкой и предохранить от появления растяжек.

Подобрав банку, лежащую на матрасе рядом с другом, Хаммер понюхал ее, в поисках любого повода, чтобы прикоснуться к девушке.

— Я мог бы помочь.

Рейн посмотрела на Лиама. Неуверенность, проскользнувшая на ее лице, вызвала чувство вины, ударившее кулаком в живот.

— Если хочешь.

— Конечно, хочу, — он обхватил рукой свой стояк, желая, чтобы Рейн увидела его «голод» по ней. — Это похоже на то, что я не хочу тебя?

— То, что ты твердый, должно заставить меня чувствовать себя особенной? — девушка отвела глаза.

Неправильный подход. Хаммер сел на матрас рядом с Лиамом, накрывая колени покрывалом.

— Прелесть, мне жаль, что я отсутствовал. Я никогда не хотел, чтобы ты сомневалась в моей преданности.

Кроме дрожащего подбородка ничего не выдало ее тревоги. Она стояла, не двигаясь, молча говоря ему, что он сделал именно это.

Не сдержавшись, Макен схватил ее руку и положил ладонь девушки на свою грудь, в области сердца.

— Скажи это, Рейн. Скажи мне, что я сволочь и что я обидел тебя. Сделай это.

Она вырвалась:

— Последние два месяца, я чувствовала себя так же, как в первые шесть лет, что прожила с тобой в «Темнице» – невидимой, недостойной. — Девушка покачала головой. — Я больше так не могу.

Сердце Хаммера остановилось.

— Рейн, детка, ты никогда не была для меня ни той, ни другой. Я был слишком занят. Я знаю. Но я клянусь, ничто не сможет заставить меня перестать любить тебя. Ничто.

— Я хочу верить… но я знаю тебя. Твои аппетиты, — она скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от него. — Ты никогда не был человеком, который будет долго воздерживаться.

«Она думала, что у меня был кто-то на стороне?»

— После тебя я не прикасался ни к одной женщине, — он рывком поднялся на ноги и обхватил руками лицо девушки, желая, чтобы она поверила ему. — Ты разрушила меня для всех остальных.

— Не надо говорить мне то, что, по-твоему, я хочу услышать, — попыталась отодвинуться она.

Но в этот раз он не стал ее отпускать.

— Ты знаешь меня, я никогда не пытался скормить тебе с ложечки фуфло, чтобы пощадить твои чувства. Я люблю секс. В этом ты права. Так что мой кулак работает изо всех сил.

— Это не то, что нужно было сказать, приятель, — застонал Лиам. — Пора вручить тебе лопату для говна.

— Твой кулак? — глаза Рейн сузились. — Я ждала тебя возбужденная и обеспокоенная тем, что ты потерял интерес ко мне. А ты предпочитаешь уединиться с собственной рукой?

— Блять, нет! Я всегда предпочитаю тебя.

— Тогда почему ты игнорируешь мои видео? Ты больше не с нами? Когда ты занимаешься сексом, то создается впечатление, будто на моем месте могла быть любая другая женщина. Держу пари, Марли ты уделял больше внимания, когда спал с ней.

Макен отпустил девушку, понурив голову. «Как он может опровергать ее слова, когда они были правдивы?» После нападения Билла, он настолько погряз в своих заботах об эмоциональном состоянии Рейн, что дал ей слишком много времени и пространства. На самом деле, он мешал ее восстановлению, вместо того, чтобы просто дарить ей свою любовь и поддержку.

— Прелесть, я ужасно сожалею, что заставил тебя чувствовать себя так. Каждую ночь, приходя домой, я нахожу тебя спящей. Я не стану будить беременную женщину, чтобы она обслужила меня. Это чертовски эгоистично. Но я клянусь, ни мой член, ни флоггер не коснулись другой сабы.

— Мы видимся каждый день. Проводим вместе почти каждое воскресенье. И ты ни разу не приказал мне встать на колени.

— Я переживал, что ты еще не готова. Я могу провести всю оставшуюся жизнь, не вкушая твоего подчинения, если это то, что тебе нужно. Но не ставь на нас крест. Ты, Лиам и наш малыш значите для меня все. Я люблю тебя.

— Любишь ли? — неприкрытая тоска отразилась на ее лице. — Или ты решил, что хочешь меня лишь потому, что это сделал Лиам?

— Я всегда любил тебя. Ты знаешь, я чертовски плох в демонстрации чувств, — он снова взял ее лицо в ладони.

— Так исправь это. Общайся со мной! Вы были так настойчивы в том, чтобы я говорила вам обо всем: что желала, думала, чувствовала… Я приложила все возможные усилия, чтобы быть открытой. Вывернула себя наизнанку в попытках, потому что хотела, чтобы это сработало. А ты… — слезы побежали из глаз девушки, Рейн сжала кулаки. — Я понятия не имею, что происходит в твоей голове и почему ты отстранился…

— Я не смог уберечь тебя от Билла, и я борюсь с собой, пытаясь принять это каждый божий день.

— Ты думаешь, я виню тебя в произошедшем? — Рейн выглядела удивленной. — Ты не заставлял его.

— Я перестал платить этому ублюдку. Я знал, что он жестокий. Но не думал, что он осмелится прийти за тобой, — Хаммер отвернулся, задыхаясь от сожаления. — Я был неправ.

— Макен… — она расслабилась, прижимаясь к нему.