Я сжала его ладонь и потянула его к двери, накинула свой плащ.

Ресторан находился в основном здании отеля, окруженный окнами во всю стену, из которых обычно был чудесный вид на пляж. Сейчас наружи было темно, но стены ресторана были из дерева, и большой каменный камин придавал уют.

В центре даже было место для танцев, и ди — джей во фраке стоял в углу, и несколько пожилых пар покачивались под Билли Холидей.

— Мы тут самые молодые, — сказал Декс, когда официант дал нам меню. Мое похмелье угасло достаточно, чтобы мы заказали бутылку дорогого красного вина (хотя тут все было дорогое).

— Я могу лишь надеяться, что однажды и мы будем такими, — сказала я, восхищаясь танцующими парами. — Они выглядят такими счастливыми. Кроме того парня. У него будто запор.

Декс рассмеялся и потянулся за хлебом, как только официант принес корзинку с ним.

— Ты права.

— Что мы будем однажды такими?

— Да, — он отломил кусок хлеба и намазал на него много масла с травами. — Мы будем такими, надеюсь, без запора. Но я серьезно, нужно делать это часто. Мы так много работаем, и нас всего двое. Думаю, мы забываем… просто отдыхать. Отрываться. Поступать безрассудно.

Я невольно улыбнулась. От его пыла мое сердце пропустило удар, и то, что он выглядел при этом безумно красиво, только сильнее влияло на меня.

— Я не думала, что ты назовешь нас скучными.

Его глаза сияли.

— Скучными? Детка, мы не скучные.

— Знаю, — я опустила ладонь поверх его руки. — И даже если бы были, думаю, мы заслужили немного домашней нормальности после того, что пережили в прошлом.

— Точно, — он перевернул мою ладонь и сжал ее, глядя глубоко мне в глаза. — Заслужили. И часть этой нормальности просто… отпустить себя. Давай сделаем что — то безумное.

О, это могло привести ко многому с ним.

— Например? — с тревогой спросила я.

— Отправимся в путешествие, — сказал он. — Настоящее. Если бы ты могла куда — нибудь поехать, куда бы отправилась?

Я обдумывала это, пока официант принес нам вино и принял заказы — ризотто с гребешками для меня и лосося на кедровой дощечке для него. Хоть у нас были деньги, я старалась не паниковать от цен.

— Даже не знаю, если честно, — сказала я, официант налил вино и ушел. — Может, в Париж? Я никогда не была в Европе.

Он помрачнел.

— Что я сказала? — спросила я. — О, это из — за того, что ты француз? — его мама была француженкой, говорила с сильным акцентом. Я встречала ее, конечно, как призрака.

Он покачал головой.

— Нет. Я хотел бы показать тебе Париж. Может, летом, — он поднял бокал вина. Я тоже так сделала. — За твой день рождения, детка. За будущие приключения.

Я стукнулась бокалом об его бокал, улыбаясь ему.

— Спасибо. За нас.

Пока я делала глоток (вкус вина был дорогим), он вытащил из кармана штанов конверт и подвинул ко мне.

— А это твой подарок на день рождения.

— Мне? — я проглотила вино. — Я думала, это был подарок на день рождения, — я указала на ресторан и отель.

— Нет, это был подарок на годовщину свадьбы, — сказал он. — А это на день рождения.

Я не знала, что там могло быть. Я взяла конверт и заинтересованно открыла, взглянула на Декса. Он пристально наблюдал.

Внутри была пара сложенных распечаток.

Я с любопытством посмотрела на Декса, вытащила страницы и развернула.

Билеты на самолет. Первый класс. В Кауаи. В январе.

— Боже, — тихо сказала я от потрясения. — Гавайи?

Он выжидающе смотрел на меня.

— Это… хорошо?

— Да. Боже. Правда? Ты уверен? — я была в шоке. Это было неожиданно даже для него.

— Почему нет? Мы заслуживаем побыть в хорошем и жарком месте, пока тут зима.

Я захихикала, радуясь.

— Я даже не могу представить тебя на пляже. На теплом, с белым песком, солнцем и голубым небом. Без куртки. Не получается.

Он усмехнулся.

— Эй, я легко загораю. Это ты будешь выглядеть неуместно. Ты такая бледная, что всех ослепишь.

— Эй, — вскрикнула я, пиная его под столом, но я смеялась. Я встала, обошла стол и обняла Декса сзади, пока он сидел, поцеловала в щеку. — Спасибо, — прошептала я. — Правда. Это много для меня значит.

Я села на место, ощущая себя будто в небе. Я знала, что поездка не была чем — то крупным, но для нас так было. Нам нужно было ненадолго забыть об ответственности и просто расслабиться, открыть новое место вместе. Конечно, тропический остров в Тихом океане не был в стиле Декса и Перри, но это был еще один повод отправиться туда.

— А еще, — добавил он. — Там дождь почти всю зиму, так что мы будем как дома.

— Пускай идет дождь хоть все время. Он будет теплым, — я хлопнула в ладоши. — О, мы сможем посмотреть все места, где снимали «Парк Юрского периода»!

— Потому я и выбрал это место.

Принесли еду, и мы доели ее — и закончили с вином — в рекордные сроки. Порции были маленькими, и я не объелась, так что осталось место для десерта. Я заставила Декса пообещать, что они не будут петь мне в честь дня рождения, и, к счастью, крем — брюле принесли без смущающей музыки.

Пока мы ждали наши напитки после ужина, Декс протянул руку и пригласил меня на танец. Я заметила, что он поговорил с ди — джеем, пока шел в туалет, ранее, и когда он кивнул мужчине, ведя меня танцевать, я не очень удивилась, когда началась знакомая мелодия «Enjoy the Silence» от «Depeche Mode».

Пока другие танцующие не знали, что делать с песней, Декс знал. Он притянул меня к себе, одна рука обвила мою талию, танец был медленным, но бодрым. Он так хорошо танцевал, что я просто дала ему вести меня, было просто соответствовать его движениям, когда я просто отпустила себя.

— All I ever wanted, — пел он мне, голос сочетался с низким тембром Дэвида Гаана волшебным образом, — all I ever needed, is here, in my arms*.

По моему телу пробежали мурашки, живот покалывало, его идеальный низкий голос проникал в меня. Мне хотелось добавить высокую гармонию Мартина Гора, но я не хотела портить бархатный идеал поющего Декса.

И это было так романтично. Я закрыла глаза и прильнула головой к его груди, вдыхая запах любимого мужчины, позволяя песне, которую я любила, двигать нас синхронно.

И тогда это поднялось из глубин во мне, как песня, которую я не могла подавить.

— Декс, — прошептала я, обвив руками его шею, глядя на него с такими эмоциями, что я могла разлететься на миллион кусочков. — Я хочу ребенка.

Его брови приподнялись. Глаза расширились. Он моргнул.

— Что? — сказал он, облизнув губы, наши движения замедлились до остановки в центре зала.

Я сглотнула, пытаясь держать себя в руках. Я не думала, что будет так страшно. Слова «words are very unnecessary»** в песне заставили меня подумать дважды, пока она звучала в зале.

Я отвела взгляд, но Декс был быстрым, его пальцы поймали мой подбородок, подняли мою голову, заставляя смотреть ему в глаза.

— Что ты только что сказала? — тихо спросил он, глядя на меня дикими глазами. Его пальцы на моем подбородке подрагивали.

— Думаю, я готова… — начала я. — Нет, я знаю, что я готова. Я хочу завести семью. С тобой. Это понятно. Я хочу от тебя детей.

Боже. Почему это звучало нормально в голове, но стоило открыть рот, и я зазвучала как идиотка?

— Наверное, это прозвучало неправильно, — быстро добавила я. — Прости.

— Неправильно? — смог выдавить Декс. Мы все еще стояли посреди танцпола, и он разглядывал мои глаза, словно что — то искал. Его ладони подвинулись на моем лице, пропали в моих волосах, пока он удерживал меня на месте. — Перри, прошу, скажи, что ты говорила это всерьез, потому что я впущу это в сердце. И там оно и останется.

Я тепло улыбнулась ему.

— Я говорила все это всерьез. Я бы хотела залететь от тебя.

Он потрясенно смотрел на меня миг, а потом рассмеялся, его глаза слезились, а улыбка была такой широкой, что я едва дышала.

— Я даже не знаю, что сказать. Не знаю.

— Скажи «да»? Да, я хочу, чтобы ты залетела от меня?

Он рассмеялся снова, прильнул лбом к моему лбу.

— Не верится, что ты хочешь это. Ты, правда, хочешь? Я пытался не давить на тебя… знаю, это сложная тема для нас, и…

— Ты не давил на меня, — быстро сказала я. — Ни капли. Ты всегда давал мне много места для моих решений, и… я хочу этого, Декс. Только это я и хочу. Ты, я и ребенок. Я хочу, чтобы мы были семьей. Я хочу любить маленькую версию нас.

Он все еще потрясенно смотрел на меня, но теперь на него нашло что — то еще. Его нижняя губа задрожала, из глаз грозили пролиться слезы.

О, боже.

Я едва дышала, а он отвел взгляд, прижал кулак ко рту, зажмурившись, из глаз лились слезы.

О, нет. Черт, нет.

Я заставила его плакать.

— Декс, — тихо сказала я, коснулась его щеки и смахнула слезы большим пальцем.

— Я в порядке, — сказал он, ловя мой взгляд. Он улыбнулся мне смущенно и радостно. Декс редко плакал, еще реже его можно было увидеть смущенным. — Все хорошо.

— Ты плачешь, — сказала я ему. — Ты точно в порядке?

Он кивнул, тихо рассмеялся, и звук был потрясенным.

— Нам нужно уйти отсюда, — сказал он, озираясь. Он сжал мою ладонь и потянул меня мимо столиков, пока мы не покинули ресторан так, словно убегали с места преступления. Но преступлением были только большие эмоции Декса.

— А счет? — спросила я, мы схватили верхнюю одежду и вышли наружу.

— Они знают, в каком мы номере, — сказал он, спеша со мной по холодной туманной дорожке к нашему домику. Я действовала на чистом адреналине, внутри все было легким и шипящим, как шампанское, и в воздухе ощущалось что — то чудесное и неизвестное. Это заряжало.

Мы добрались до нашей двери, и Декс стал отчаянно бороться с ключ — картой.

— Ты точно в порядке? Не злишься? Не расстроился? — спросила я.

Он замер, чтобы посмотреть на меня как на сумасшедшую.

— Злюсь? Расстроен? — он подошел ко мне, сжал мое лицо, пылко вглядываясь в мои глаза. — Перри. Я всегда этого хотел. Не только свою семью, любимую семью, но семью с тобой. Я люблю тебя каждой клеточкой себя, черт возьми, и это… я даже не могу осознать, как сильно хочу детей с тобой. Как сильно мне нужно быть отцом.

Он поцеловал меня так глубоко, что я ощутила это душой, его рот был со вкусом слез.