Пролог

Жил в Аду мужчина.

Он был там недолго, но в Аду даже секунда ощущалась как вечность.

Он не заслуживал быть в аду. Последним делом в одной из многих жизней он пожертвовал собой ради друга, которого поклялся защищать, который оказался сложнее, чем он мог представить.

Но ад и не был для тех, кто заслуживал его. Убийцы, насильники и те, кто лизал мороженое в магазине и возвращал в холодильник… Нет, порой людям просто не везло.

Этот мужчина оказался в портале в ад, когда умер, и демон легко утащил его за собой. Хоть он не был идеальным (а почти всю жизнь не был даже смертным), он точно не заслуживал такой судьбы.

Но из — за того, что он был особенным и не заслуживал этого, особенно после множества жертв ради других за свое время на земле, было сделано исключение.

Другой мужчина, его товарищ, наставник и собрат, решил нарушить правила и отправиться в ад, чтобы вытащить.

Или отвести так далеко, как мог.

К Тонкой Вуали.

К месту между мирами, где он мог оставаться, защищенный от вечности пыток, но обреченный смотреть, как мир, где он когда — то жил, проносится мимо.

Он мог жить с этим.

Он надеялся, что однажды шагнет сквозь Вуаль и вернется к друзьям. Случались ведь и не такие странности?

А до этого он наблюдал и ждал.

Коротал время.

Но было плохо, что мужчина был не один.

Что — то еще, что — то ужасно злое, было в Вуали с ним.

Тоже смотрело, тоже ждало.

Наблюдало.

Выжидало.

Один

Мне было пятнадцать, когда демон сказал мне сжечь дом.

Я знала, что он был моим Джейкобом, сверхъестественным проводником, который должен был направлять меня, но он не справился. И для меня он всегда был демоном. Как еще назвать то, что радовалось твоей тьме и отталкивало тебя от света?

Порой казалось, что это было вчера, хотя прошло одиннадцать лет. Одиннадцать лет назад моя жизнь стала меняться к худшему. И к лучшему. Было сложно понять, когда много хорошего появилось из плохого.

Не удивительно, что в пятнадцать я стала ходить к психологу. Он ни капли не верил мне, считал, что я была больна. Он слушал меня, прикрываясь желанием помочь, понять. Но в конце он оказался как многие другие. Было проще дать мне лекарства и закончить на этом. Проще было лишить меня свободы, словно это прогнало бы демонов и призраков.

Сегодня я сидела в кабинете доктора Ланы Ливо, которая стала важной частью моей жизни за последние три года. Я долго боролась с идеей вернуться к терапии, но когда я ментально ударилась об каменное дно, я поняла, что выбора не было. К счастью, мне повезло найти психолога, которая выслушала всю историю моей жизни, без тайн и стыда, и верила мне, когда я говорила ей о своем общении с мертвыми.

Даже если она не совсем верила мне (кто мог ее винить?), она слушала и предлагала решения, словно мои слова были для нее сущей правдой, и, если честно, это все изменило.

— Итак, Перри, — сказала доктор Ливо, когда я удобнее устроилась на диване. У нее была маленькая лохматая собачка — спасатель по кличке Поргус, которая приходила за ласками, когда ты ощущал печаль, но пока что он спал в своей лежанке в углу. — Как ты?

Вопрос всегда был одним и тем же, сколько бы раз я ее ни видела. После смерти мамы я ходила к ней раз в неделю. Теперь я взяла себя в руки и приходила раз в месяц. Прогресс.

— Хорошо, — сказала я ей. Мой ответ тоже всегда был одинаковым.

Она тепло улыбнулась мне, неспешно разглядывала меня минуту. Мне нравилось, как она это делала, как она считывала с меня многое, даже не говоря об этом. Порой мне казалось, что она слышала мои мысли, но я не осмеливалась спрашивать ее об этом. Было проще расслабиться и дать ей порыться в моем разуме и расставить все на места.

Она склонила голову, светлые волосы съехали на бок. Доктор Ливо была удивительно юной. Я не спрашивала ее о возрасте, но на вид ей было чуть больше тридцати.

— Хорошо, — сказала она и снова улыбнулась. — Но теперь все иначе, да?

Я смотрела на нее миг, гадая, что она могла понять по моему лицу. А потом стала посасывать губу, пока обдумывала это, ведь она была права. Все изменилось с нашей прошлой встречи.

Я медленно кивнула.

— Да. Кое — что изменилось. И перемены большие.

— Перемены — это хорошо, Перри, — сказала она мне. — Почему бы тебе не начать с самой большой перемены?

Я невольно улыбнулась.

— Самое большое? Ну, мы продаем квартиру и переезжаем. Не знаю, когда — мы еще не выставили квартиру на продажу и не нашли другое место, но все же.

— Ого, — сказала она. — Это большое изменение. Ты упоминала, что хотела переехать, да? Что воспоминания…

— Не все воспоминания плохие, — быстро сказала я. — Есть и хорошие.

Но порой казалось, что плохие воспоминания оставили следы на полу. Пятно крови на паркете не отмывалось, как я ни старалась его оттереть. Кровь мертвой девушки, которая текла из нее, хотя она давно умерла.

Я отогнала картину с Эбби, ненавидя то, что, хоть я видела ее в квартире почти четыре года назад, она все еще пугала меня. Но, видимо, такое бывало, когда кто — то так пробирался в душу.

— Перри, — мягко сказала доктор.

Я опомнилась и быстро улыбнулась ей.

— Квартира хорошая, правда. Но я хотела переехать. Место отличное. Мне нравится жить в центре. Вот только оно не ощущалось… нашим. Понимаете? Будто это всегда было его место, но не мое.

Она кивнула.

— И что вызвало переезд? Вы с мужем поговорили или…?

— Не совсем, — я посасывала губу, потрясающее чувство хлынуло на меня. — Мы заработали деньги. Много денег.

Она выпрямила, скрестила изящные лодыжки в укороченных бежевых штанах.

— Могу я спросить, как?

— Две недели назад, перед Хэллоуином, я получила сообщения и письма от Гарри, который хотел воспользоваться нашими услугами. Но не услугами видеосъемки от «Haunted Media». Я про… наши способности.

— Видеть призраков?

— Да, — осторожно ответила я, благодарная, что она это сказала. — Он сказал, что у него умерла жена, и он хотел, чтобы мы поговорили с ней.

— Хотел, чтобы ты и Декс поговорили с ней?

— Да. И я проигнорировала сообщения, решив, что он чокнутый, и я не хотела возвращаться в тот мир. Но он так легко не сдался. Он узнал, где мы жили. Дождался, когда Декс выйдет из квартиры, и заговорил с ним. Рассказал о деле, — я сделала паузу. — Только ему он сказал — а мне не отметил — что он хотел заплатить нам сто тысяч долларов.

Она моргнула, рот раскрылся.

— Ты шутишь.

Я покачала головой.

— И я так думала. Думала, что это нереально.

— Сто тысяч долларов за…

— За поход в заброшенный дом и разговор с его мертвой женой.

— И ты это сделала? — она удивилась, когда я кивнула. — Я знаю, как часто ты говоришь о той жизни, и как ты рада, что это осталось позади.

— Знаю, — я вздохнула. — Знаю, и мне пришлось обдумать это. Но… не знаю, это обрадовало Декса. Я давно не видела его таким счастливым. А еще нам нужны были деньги, и я решила… может, это стоило риска.

— И это того стоило?

Я пожала плечами, посмотрела на свои ладони, на облупившийся синий лак.

— Пока не уверена.

— Вам заплатили?

— Да, — я посмотрела в ее глаза. — Но мне от этого нехорошо.

Она нахмурилась.

— О чем ты?

— Мы сделали то, о чем просил Гарри. Вошли в дом, хотя все прошло не так, как мы думали. Его там даже не было, его странный пасынок все показывал нам, будто проводил экскурсию. Время просто… пролетело. И мы не поговорили с ней. Мы ни с кем не поговорили.

— И тебе кажется, что вы не заслуживаете денег. Ты это хочешь сказать.

Ага.

Она скрестила ноги и распрямила их, отклонилась в кресле, разглядывая меня.

— Ты хочешь поговорить о том, что видела там?

— Почему вы думаете, что я что — то видела?

— А ты видела?

Я закрыла глаза на миг, быстро прокрутила то, что случилось в ночь на Хэллоуин, в своей голове. Там был Декс, моя сестра Ада и ее парень Джей. Мы были в костюмах для Хэллоуина. Пасынок Гарри, Атлас По, встретил нас у дома и повел меня и Декса внутрь, Ада и Джей остались ждать во дворе.

Я кашлянула.

— У дома безумная атмосфера, это точно. Внутри так странно, темно, и дом больше, чем должен быть. Как разлом. Словно ему нет конца, и он ведет куда — то… глубже, — я отогнала ощущение. — Декс сказал, что видел женщину, призрака, и слышал ее в своей голове. Я ему верю, конечно, но не видела и не слышала ее.

— Это была не мертвая жена?

— Наверное. Атлас сказал, что это был кто — то другой. Мы осмотрели этажи, и кроме давящей атмосферы дома я ничего не видела до конца. А потом увидела реку крови, текущую из запертой ванной, позже река утекла под дверь. Свет вдруг включился, и я увидела всякое.

— Всякое?

— Людей. Мертвецов. Призраков. Как хотите. А потом они пропали, и все. Мы ушли.

Уголок ее рта чуть приподнялся.

— Ты так просто это описываешь.

— Было удивительно просто.

Она склонилась, уперев локти в колени.

— Перри. Сколько ты приходила сюда, ты прямо рассказывала о том, что видела. Ты прямо описывала, что чувствовала со своим даром, своей способностью. Ты сказала, что видела призраков годами, даже после шоу. И ты говорила, что не рассказываешь мужу об этом.

— Просто это не проблема. Я привыкла. А он оберегает меня, и я не хочу его тревожить.

— Я знаю. Потому меня немного тревожит, как легкомысленно ты относишься ко всему делу. Ты по своей воле вернулась к той части жизни, которую была рада оставить позади. Я знаю, что сильно влияли деньги, но такое нельзя воспринимать легко. Тут перемены больше, чем получение денег, чем желание продать квартиру. Тебе нужно принять это.

Я обдумывала это, разглядывая свои ногти. Мое сердце забилось быстрее, и я ощущала его пульс у татуировки якоря на запястье.

— Я не хочу принимать это, — тихо сказала я.

Она медленно кивнула, сделала паузу.

— Как ты себя чувствовала там? Когда согласилась делать это, когда пошла в дом и увидела то, от чего пыталась прятаться?

— Я боялась, — призналась я. — Конечно, боялась. Но, думаю, меня больше пугала идея, чем само дело. Я боялась, что это разрушит нас. Было столько боли после смерти мамы, после того, как Декс, кхм… я боялась, что вызывая смерть на разговор, мы вернемся к той боли, — я выдохнула с дрожью. — Но, когда я прошла внутрь, страх будто пропал. Ладно, страх все время был там, но он изменился в нечто волнующее, так сказать.