Эта улыбка заставила ее снова нервничать и волноваться, но она улыбнулась ему в ответ, а затем поспешила выключить свет.

Эффект от свечей был приятным. Она поставила свечи так, чтобы свет мерцал на разных уровнях, и это придавало мягкое, темное свечение всему. Элиза хотела, чтобы этот контраст света и тени сочетался с его мускулами и татуировками. Но это было не совсем идеально, поэтому ей хотелось большего.

– Не думай, что я странная из-за следующей части, ладно?

– Ты же не собираешься просить меня одеться как единорог или что-то в этом роде? – Роум бросил на нее настороженный взгляд.

– Ничего подобного. – Элиза рассмеялась. – Но вся моя концепция, что я собираюсь реализовать – это игра света и тени на коже, поэтому хочу убедиться, что это заметно. – Она отошла в сторону, взяла маленькую бутылочку детского масла и показала ему.

– Ты собираешься меня обмазать? – Роум выглядел удивленным.

– Ну, вообще-то я думала, что ты сможешь...

– О нет. – Он покачал головой, прервав ход ее мыслей, прежде чем она успела закончить. – Если мы это делаем, то ты сама меня обмажешь. Считай это платой за все это дешевое моделирование, которое ты получаешь.

Элиза пожала плечами, изображая безразличие.

– Я могу это сделать. – Она стряхнула колпачок и брызнула изрядное количество себе на ладонь, а затем начала растирать руки, чтобы согреть масло.

– Давай. – Его глаза сверкнули, когда она протянула к нему руки.

Он шагнул немного ближе к ней.

Когда его взгляд упал на нее, Элиза вдруг почувствовала себя неловко. Она нерешительно положила кончики пальцев ему на грудь и снова удивилась тому, насколько он теплый.

– Как хорошо. – Роум вдохнул от ее прикосновения, долго и медленно.

Так оно и было, не так ли? Элиза была очарована прикосновением к нему. Вместо того чтобы быстро и деловито размазать масло, она провела кончиками пальцев вверх и вниз по его телу, чувствуя мышцы под кожей и наслаждаясь тем, как он себя чувствует.

Роум застонал, его дыхание стало прерывистым.

– Как ты можешь сводить меня с ума таким маленьким прикосновением, Элиза? – его голос был тихим шепотом в ее ухе.

Элиза не знала. Ее собственное сердце колотилось от желания, пульс бешено колотился, когда она скользнула руками по его груди, а затем прижала ладони к нему, покрывая больше кожи. Прикасаться к нему было пагубной привычкой, и девушка была рада, что он предложил ей сделать это. Элиза начинала возбуждаться. Черт побери, она уже была возбуждена, но прикосновения только усиливали желание, тепло собиралось между ее ног.

– Ну и как оно выглядит? – прошептал Роум ей на ухо.

Элиза вздрогнула от хрипоты в его голосе.

Она провела ладонями вверх и вниз по его большим, мускулистым рукам, размазывая масло, а затем попыталась изучить его с непредвзятой точки зрения. Но все, что она видела, это свет свечей, мерцающий на больших загорелых мышцах и черных линиях татуировок, рассекающих бронзовую кожу.

Пока Элиза смотрела, Роум переместился, его член шевельнулся в боксерах. Он выглядел огромным и напряженным даже сквозь одежду.

Элиза посмотрела на Роума, и у нее перехватило дыхание. На его лице было то самое выражение, что она пыталась поймать на фотографии. Это сексуальное выражение «Иди сюда и дай мне трахнуть тебя». На мгновение возбуждение переполнило ее, девушка схватила ближайшее полотенце, чтобы вытереть руки.

– Придержи это выражение лица.

– Что, – пробормотал он. – Выражение «Мой член сейчас тверд как камень»?

– Вот именно, – согласилась Элиза, возвращаясь за фотоаппаратом.

Она сняла крышку объектива и сфокусировалась, застонав от того, насколько идеальным был снимок.

– Боже мой, Роум. От тебя просто дух захватывает.

– Вот как? – его голос был хриплым от желания.

Элиза сжала бедра, начав фотографировать. Затвор щелкал и жужжал милю в минуту, когда она делала снимок за снимком.

– А ты можешь... можешь мне попозировать? Может быть, немного согнуться? – Роум так и сделал, и в течение следующих нескольких минут она руководила им, чтобы он принимал разные позы. Он поворачивался к ней спиной, поднимал руку над головой, делал все, что Элиза попросит.

Через несколько мгновений Элиза снова начала терять его выражение лица. Ей нужно было увидеть этот мягкий, сексуальный взгляд в его глазах.

– Роум... – Она прикусила губу, размышляя.

– Хм? – Он скользнул рукой вниз по смазанному маслом животу, создавая завораживающую игру света и тени, на мгновение отвлекшую ее.

– Ты... ты все еще думаешь обо мне грязно?

– Теперь да. – Его веки снова закрылись, немедленно.

– О чем ты думаешь? – Элиза продолжала фотографировать, очарованная его лицом, его глазами.

– Вроде как подумываю о том, чтобы затащить тебя на эти простыни и съесть твою киску, просто чтобы посмотреть, смогу ли заставить тебя снова брызнуть.

У Элизы перехватило дыхание, ее пальцы на мгновение задрожали на камере. Мужчина только облизнул губы. У нее вырвался стон, когда она представила себе это.

– Здесь? – выдохнула девушка.

– Мы здесь одни, не так ли?

– Так и есть. – Они были одни.

– И ты сказала, что хочешь получить некоторый жизненный опыт.

Элиза продолжала фотографировать, запечатлевая его красивый рот и этот мягкий, сексуальный взгляд в его глазах. В этот момент мужчина источал секс. Она не могла дождаться, чтобы увидеть получившиеся фотографии.

– Я думаю, что поедание твоей киски будет большим опытом для тебя, – пробормотал Роум. Он скользнул пальцами по своей маслянистой руке, и она развернулась, чтобы поймать это движение. – Просто зарываюсь лицом туда и лижу тебя часами напролет. Ты когда-нибудь думала об этом?

Его голос был таким восхитительным и чувственным, что накатывал на нее волной. Ей было трудно сосредоточиться. Это было не просто от эффекта его голоса или мысленного образа того, как он делает это с ней; это было все. И вдруг ей надоело фотографировать. Ей снова захотелось прикоснуться к нему.

Ей нужно было прикоснуться к нему. Мысленный образ промелькнул в ее голове, и у Элизы перехватило дыхание. Хватит ли у нее смелости сделать это?

Боже, как же ей этого хотелось. Собравшись с духом, Элиза поставила камеру на ближайший стол и снова взяла масло.

– Я думаю, нам нужно немного больше масла. – Она прикусила губу, а затем посмотрела на него, сияющего и прекрасного в свете свечей.

– Думаю, ты просто используешь это как предлог, чтобы положить свои руки на меня, – сказал Роум, даже когда она еще больше брызнула масла в ладони.

В этом он не ошибся.

– Может быть, мне нравится прикасаться к тебе.

– Ты не слышишь, как я жалуюсь. – Роум усмехнулся.

Элиза снова подошла к нему и шагнула ближе, упиваясь его видом и запахом. Она скользнула руками к его животу и прижала их там, затем взглянула на него.

Его глаза казались тенями в свете свечи, но девушка знала, что его взгляд был полностью сосредоточен на ней. У Элизы снова перехватило дыхание, она скользнула скользкими, маслянистыми руками по его боксерам, не сводя с него глаз.

Роум застонал, все его тело напряглось в ответ.

Ее первой реакцией было отшатнуться и извиниться. Но он положил руки ей на плечи, удерживая на месте, и Элиза поняла, что он не хочет отталкивать ее. Роум стонал от удовольствия. Конечно, он делал это. Она просто была глупой гусыней.

Элиза почувствовала, как ее пальцы коснулись жестких волосков, и обхватила руками его твердый член. Это был первый раз, когда она прикоснулась к нему там. Ее удивило, насколько он был тверд и сколько тепла от него исходило. Обвив пальцы вокруг его члена, она слегка сжала его, проверяя его обхват.

– Ты большой.

– Ты мне льстишь, – сказал Роум напряженным голосом. Он наклонился вперед коснулся губами ее губ. – И черт возьми, но твои руки чувствуются потрясающе.

– Неужели? – У нее перехватило дыхание от его удовольствия.

Элиза провела пальцами вверх и вниз по его длине, желая, чтобы его боксеры не мешали. Головка его члена была мокрой от жидкости, от его смазки. Ей хотелось попробовать его на вкус, но ее руки были маслянистыми. Тогда она попробует его в другой раз.

– Я хочу погладить тебя, – сказала Элиза поцеловав его.

– Неужели? – Роум снова застонал.

– Можно? – Осмелев, девушка снова обвила руками его длину и провела один раз.

– Твои руки прекрасно ощущаются. – Его дыхание было прерывистым.

Так ли это? Элиза снова погладила его по всей длине, проверяя. Угол, под которым она стояла, не делал это легким, но это не имело значения. Что имело значение, так это его реакция на ее прикосновение. Роум прикрыл глаза от удовольствия.

И ей это нравилось.

Элиза погладила его, позволяя скользким ладоням делать свою работу, пока двигалась взад и вперед медленным, скользящем движении.

Его губы двигались, чтобы захватить ее, и поцелуй, подаренный им, был беспорядочным и неистовым, даже когда прижался к ней бедрами, толкая ее руки вверх и вниз по своей длине. Это возбуждало ее, и она двигалась быстрее, наблюдая за его реакцией.

– Напряги руку, – сказал Роум ей хриплым голосом.

Сам он потянулся руками к ее волосам и зарылся в них, губами проследовал по ее подбородку, горлу, словно хотел поцеловать и прикоснуться к ней, но ее руки слишком сильно его отвлекали.

Ей это нравилось.

Элиза крепче сжала его руку и погладила сильнее.

– Вот так? – Она была вознаграждена стоном и очередным толчком его бедер.

Роум опустил большую и сильную руку, чтобы накрыть ее ладонь. К ее удивлению, он крепче обнял ее, а затем начал работать сам, используя ее руку. Зачарованная и возбужденная, Элиза позволила ему вести себя, наблюдая за его лицом, когда он закрыл глаза, и в каждой линии его лица отразилось напряжение. Быстрее и сильнее, Роум работал ее рукой на своем члене, а затем с низким стоном в горле кончил. Горячие, липкие нити спермы покрыли внутреннюю сторону его боксеров и попали ей на руки. Тем не менее, он продолжал тереться о ее руку, выжимая все до последней капли из своего оргазма.