Затем он медленно пришел в себя, посмотрел на нее своими восхитительными, полуприкрытыми глазами, наклонился и поцеловал ее.

– Я справилась? – робко спросила Элиза, убирая руку.

Она была в сперме и детском масле, но Элиза была совершенно очарована тем, что они только что сделали.

– Черт возьми, да, – пробормотал Роум и скользнул языком по ее губам. – И я собираюсь съесть твою киску, как только мы уберемся.

–Я... я не... ты не должен... – У нее перехватило дыхание в горле.

– Я знаю, – сказал он ей. – Но я хочу. Ты мокрая для меня?

Элиза кивнула, очарованная голубизной его глаз.

– Прикосновение ко мне тебя возбудило?

О боже, да, так и было.

– Да.

– Тогда позволь мне сделать то же самое для тебя. Думаешь, мне это не доставит удовольствия?

– Но... – При этой мысли у нее перехватило дыхание.

– Или подожди. – Он замер. – Тебе нужно было сделать еще несколько снимков?

Элиза покачала головой.

– Нет? Хорошо. Потому что я не могу дождаться, чтобы оказаться у тебя между ног. – Роум прижался еще одним крепким поцелуем к ее губам и стащил свои боксеры, затем использовал их, чтобы вытереть слегка обмякший член, а затем ее руки.

И Элиза не могла не смотреть на него.

Это был первый раз, когда она смогла действительно хорошо рассмотреть его. В прошлый раз он оставил свою одежду для нее. Но теперь, при свете свечи, она могла видеть все.

Его член был большим и толстым, что не удивило ее, так как она сама это чувствовала. Круглая головка была смуглого, темного цвета, толстая вена бежала по всей его длине. Его яйца висели под стволом, а пах был покрыт тонким слоем темных волос, что было поразительно, так как у него было мало волос на груди и животе, по большей части вокруг его пупка.

Роум был красивым. Влажным от спермы. Элиза не могла оторвать от него глаз. Он кончил, но его член все еще стоял прямо, все еще большой. Значит ли это, что он может кончить снова? Ей хотелось спросить, но он притянул ее к себе и потянулся руками к поясу ее джинсов.

– Ты собираешься раздеться для меня? – Роум поцеловал ее в шею.

Элиза подумала о свете свечей и о том, что он увидит ее слегка раздвинутые бедра, немного округлую спину и напряглась, охваченная паникой.

– Я... я не знаю...

– Ш-ш-ш, – прошептал он и провел маслянистой рукой по ее волосам. Он схватил часть волос и притянул ее к своим губам, затем медленно, намеренно поцеловал ее, пока она не задохнулась и не отвлеклась. – Может, мы просто снимем эти штаны, а? Ты можешь оставить свой топ, если тебе от этого станет лучше, хотя мне бы очень хотелось увидеть эти красивые груди.

Элиза прикусила губу, положив руку ему на грудь, и так же быстро отстранилась, так как он все еще был покрыт маслом.

– Да, я собираюсь сделать всю тебя жирной. Спроси меня, есть ли мне этого дело. – Роум лукаво улыбнулся ей, и потянулся пальцами к пуговице ее джинсов, расстегнув их.

Ткань свободно упала вокруг ее бедер, и он засунул руку в ее трусики.

А потом Элиза прижалась к нему, когда он скользнул пальцами по гладким складкам ее лона, находя ее влажной.

– А вот и моя девочка, – пробормотал Роум и снова поцеловал ее. – Все горячо и готово для меня. Тебе нравится мысль о моих губах на тебе?

У Элизы перехватило дыхание, и она молча уставилась на него.

– Я... да. – Слова вырвались из ее горла почти насильно.

Это было трудно признать, ее лицо сразу же вспыхнуло в ответ.

– Ложись ради меня.

– Я... будь осторожен, чтобы мы не опрокинули свечи. – Элиза огляделась, посмотрела на покрытый тканью пол, потом снова на него, голого и блестящего.

– Тебе не нужно читать мне лекции о безопасности. – Роум усмехнулся. – Это я сейчас весь в масле.

Девушка осторожно села на пол, неловко вытянув перед собой ноги. Она не знала, что делать. Лежать на спине ровно, как доска? Мысленный образ этого был смешон. Сидеть скрестив ноги? В итоге она неловко оперлась на руки, ожидая его.

Роум опустился перед ней на колени, весь такой великолепный и голый. Он ухмыльнулся, затаил дыхание, и положив одну руку ей на колено, притянул ее к себе. Ткань под ней смялась и Элиза неловко пошевелилась.

– Подними бедра, – приказал он.

Она так и сделала, и он тут же потянул с нее джинсы, стягивая их вниз по бедрам. Медленно, ее трусики, ее ужасные, смущающие трусики, были открыты. Но Роум не дразнил ее из-за них. Он просто подсунул палец под пояс и начал стягивать их вниз вместе с джинсами.

Элиза окажется обнаженной ниже пояса.

Тревога боролась с волнением. Она хотела сделать это, но ей было страшно. Что, если ему не понравится, как она выглядит? Что, если он заметит, что ее бедра не ровные? Что, если он увидит шрам на ее ягодице и начнет расспрашивать об этом? Она прикусила губу не зная остановить его или нет.

– Это веселее, чем разворачивать подарки на Рождество. – Роум посмотрел на нее и сверкнул улыбкой.

Ей показалось настолько абсурдным говорить это, что она фыркнула-хихикнула. Стягивать с нее штаны было совсем не то, что открывать подарки.

Но он только усмехнулся и подмигнул ей, а затем поднял одну ее ногу за другой, чтобы стащить с нее одежду. Затем отбросил ее джинсы и трусики в сторону.

И Элиза сидела в тревоге ожидая, что он что-нибудь скажет.

Роум провел рукой по ее бледной икре, затем погладил колено, оставив на коже отблеск детского масла.

– Красивая.

Она покраснела от удовольствия. У нее не было длинных ног, они не были подтянутыми или загорелыми. На самом деле они были довольно бледными, но он заставлял ее чувствовать себя красивой.

Мужская рука продолжала скользить вверх по ее ноге, и глаза Роума встретились с ее глазами, такие голубые и напряженные. Затем он сжал внутреннюю сторону ее колена, предлагая ей раздвинуть ноги.

Прикусив губу, Элиза так и сделала.

Роум двинулся вверх и накрыл ладонью ее киску.

– Скажи мне, если ты взбесишься или испугаешься, хорошо? – Он посмотрел на нее с жаром в глазах.

Она медленно кивнула.

Он пошевелил рукой, проведя большим пальцем по ее кудряшкам. Элиза была мокрой, невероятно мокрой до такой степени, что смутилась бы, если бы не выражение удовлетворения на его лице. Его пальцы скользнули между ее складок, и Роум снова посмотрел на нее.

Трудно было смотреть ему в глаза, когда он касался ее так интимно. Элиза чувствовала себя невероятно уязвимой, невероятно обнаженной и невероятно, ужасно возбужденной. Желание сомкнуть ноги и оттолкнуть его было реальным и сильным, таким же сильным, как и возбуждение в ней, когда она думала, что он сделает дальше.

– Я собираюсь поцеловать тебя, – пробормотал Роум. – Я собираюсь похоронить себя в этой сладкой плоти и попробовать тебя на вкус. И я собираюсь лизать твою киску, как будто это мой любимый десерт и дразнить твой клитор своим языком. И я не собираюсь останавливаться, пока ты не кончишь.

Элиза задохнулась от его слов, ее ноги дрожали. Одно дело знать, что он собирается это сделать; совсем другое, когда он стоит на коленях между ее раздвинутыми ногами и объявляет, как собирается ее облизать. Но она не могла оторваться от его пристального голубого взгляда.

– Ты готова? – спросил он ее.

О боже, она должна что-то сказать? Например, «да, продолжай и начинай лизать»? Разве он не может просто начать? Губы Элизы на мгновение дрогнули, и когда из ее сжатого горла не вырвалось ни слова, она кивнула ему, широко раскрыв глаза.

Затем Роум одарил ее той сексуальной, уверенной улыбкой, заставив ее растаять внутри, и наклонился, прерывая их зрительный контакт. Она удивленно смотрела, как он склонился над ее раздвинутыми ногами, а затем переместил свое большое тело.

А потом его рот оказался на ней.

Элиза замерла, ее тело напряглось, когда почувствовала первое прикосновение его языка к своей плоти. Это были не совсем те фейерверки и взрывы, которых она ожидала. Вместо этого просто почувствовала нежный толчок незнакомого прикосновения. Она нахмурилась про себя. Он что-то делал не так? О боже, что если это она сделала что-то не так? Что, если в этом был какой-то трюк, а она этого не знала...

– Элиза, – пробормотал Роум, не поднимая глаз. – Ты чертовски напряжена. Ложись на спину, закрой глаза и расслабься, хорошо?

– Х-хорошо, – пробормотала она и легла на жесткий пол, стараясь не смущаться. – Тебе нужно, чтобы я что-нибудь сделала...

– Да. Расслабься.

– Я и пытаюсь. Это трудно, когда ты сидишь у меня между ног, – парировала она.

Роум усмехнулся, и дрожь пробежала по ее коже, когда она поняла, что может чувствовать его смех на своей плоти. Она хотела посмотреть еще раз, но пообещала ему, что ляжет на спину и закроет глаза.

– Почему бы тебе не попробовать глубоко дышать или что-нибудь в этом роде?

– А? – Почему они разговаривали о дыхании, когда он собирался лизнуть ее между ног?

– Да, – сказал он. – Это хороший способ расслабиться. Вдохни, сосчитай до пяти, выдохни, сосчитай до пяти. И повтори. Ты все еще чертовски напряжена и это заставляет меня нервничать.

– О. Прости.

Элиза послушно начала делать то, что он предложил, медленно вдыхая, считая и снова выдыхая. Его губы больше не касались ее, но она чувствовала, как он скользит рукой вверх и вниз по ее бедру в поглаживающем, успокаивающем движении. Это было... довольно мило, вынуждена была признать Элиза. Почти лучше, чем когда его рот был на ней, но она не сказала ему этого. Это может задеть его чувства.

Может, она просто не из тех девушек, которые любят оральный секс.

Элиза продолжала медленно вдыхать и выдыхать, ее мышцы медленно расслаблялись. Напряжение покидало ее тело, чему способствовали его поглаживающие руки. Теперь Роум просто гладил внутреннюю сторону ее бедер, скользя по коже. Костяшки его пальцев задели ее бедро, и она вздрогнула, но это была хорошая дрожь.

– Ты считаешь? – Его голос был тихим шепотом.

– Раз, два, три, четыре, пять, – послушно повторяла она на выдохе, затем снова начала считать в голове, вдыхая. Это дыхание было довольно приятным. Она определенно чувствовала себя расслабленной.