В непроглядной мгле, в которой сейчас бродили сержант Коффи и капрал Уоллис, было две линии прослушивания, каждая из которых состояла из глубоко разветвленной системы бесчисленных одиночных постов, на каждом их которых находилось два или три человека. Сообщения с постов убеждали командование в том, что ни один вражеский танк не пересек некую условную линию, разделяющую обе армии. Американские танки, постоянно посылая опознавательные сигналы, рыскали между постами в поисках прорвавшегося врага. Неприятельские танки вели такое же патрулирование на своей стороне.

Но внезапно на американском участке фронта в две мили шириной замолчали все посты первой линии. Сотни телефонов перестали присылать доклады о перемещениях противника. Пока Коффи и Уоллис бродили вокруг маленького бункера, пытаясь выяснить, каким образом были умерщвлены его обитатели, начала пропадать связь с постами второй линии.

То один, то другой пост внезапно прекращал отвечать. Полдюжины из них вели переговоры со штабами своих секторов, когда связь прервалась на полуслове. Провода остались неповрежденными.

В течении следующих пятнадцати жутких минут еще сто постов перестали принимать и отправлять сигналы. Генеральный Штаб в жёстких выражениях потребовал объяснения происходящему, поскольку ситуация складывалась очень серьёзная. И, когда командующий штабом сектора второй линии принялся с пылом объяснять, что он делает всё возможное, он вдруг замолчал на полуслове, и, таким образом, связь со штабом также была потеряна.

Штаб сектора фронта, казалось, смог избежать участи, постигшей все его посты, но оттуда смогли сообщить только то, что посты не смогли предупредить о том, что конкретно привело к их уничтожению. Американские танки, патрулирующие внезапно вымершую зону, сообщали, что не наблюдают вражеских танков. Танк G-81, подошедший к одному из постов меньше чем через десять минут после того, как тот замолчал, получил приказ выяснить что произошло. Один из членов экипажа, одев противогаз, открыл внешнюю дверь. Сразу же после этого передачи с G-81 прекратились.

Всё происходящее было четко видно в Генштабе, который помещался в огромном, специально построенном для этой цели танке. Он был длиной в семьдесят футов, и лежал, укрытый вечным туманом, окруженный группой других, меньших танков, от каждого из которых кабели вели к телефонам и приборам стального монстра. Дальше в тумане, разумеется, были и другие танки, сотни танков, настоящих боевых машин, сейчас тихие и неподвижные, но в любой момент готовые защитить мозговой центр всей армии.

Внутри штабного танка на ситуационной карте в мельчайших деталях открывалась панорама всей битвы. Карта лежала на огромном столе, залитая безжалостно ярким белым светом. Всё поле боя помещалось на ней. По её поверхности туда-сюда ползали крохотные искорки, а сотни булавок с разноцветными головками отмечали положения различных объектов. Ползущие искорки отмечали позиции американских танков, и были похожи на отметки движущихся поездов на специальных картах железнодорожных диспетчеров. Крохотные лампочки под картой, зажигаясь одна за другой, отмечали продвижение танков.

Генерал задумчиво следил за тем, как по карте ползут искорки, как зажигаются и гаснут разноцветные огоньки, как механическая рука опускается на карту и перемещает маленькие булавки. Генерал почти не двигался и не разговаривал. Он имел вид человека, полностью поглощенного этой игрой, похожей на шахматную партию, - игрой, ставкой в которой была судьба нации.

Он видел ситуация во всех деталях: ползущие белые точечки показывали его собственные танки там, где они находились в данный момент. Загорающиеся голубые огоньки отмечали координаты, в которых последний раз были обнаружены танки врага. За спиной генерала стояли два штаб-офицера, которые в пристегнутые к мундирам телефонные трубки отдавали рутинные приказы, направляя ближайшие американские патрульные танки в те районы, где был замечен противник.

Внезапно генерал вытянул руку и указал своими тонкими, длинными пальцами художника одно место на карте.

- Они уничтожили наши аванпосты в этой области. Вторжение на участке шириной в две мили, - задумчиво произнес он. Слово «аванпост» использовалось в стародавние времена, когда генерал еще был простым солдатом, во времена открытой войны, которая сейчас как будто бы вновь воскресла.

- Один танк, сэр, - прозвучал голос, и механическая рука опустила на карту булавку с черной головкой, - попытался разведать замолчавший пост. Солдат в противогазе вышел наружу, и с тех пор танк не отвечает.

- Это газ, - произнес генерал, глядя на черную булавку. – Конечно же, это их новый газ. Должно быть, он проникает через газовые маски или защитные кремы², или через то и другое.

Он посмотрел на одного из офицеров, рядком сидевших напротив него; у каждого из них на голове были наушники, а перед губами висел микрофон, на коленях у них лежали планшеты, в которых они время от времени делали пометки и перемещали булавки.

- Капитан Харви, - позвал генерал, - вы уверены, что мёртвую зону не обстреливали химическими снарядами?

- Так точно, господин генерал. Противник не производил достаточно сильного обстрела, чтобы вывести из строя большое количество наших постов. Да и те обстрелы, что были, пришлись на другие участки фронта.

Офицер поднял глаза на генерала, а потом опять склонился над своим планшетом, отмечая участки, на которых воздушная разведка засекла в тумане вспышки залпов тяжелых орудий.

- Их авиация не сбрасывала бомб, не так ли?

Другой офицер оторвал взгляд от своего планшета.

- Наши аэропланы контролируют воздушное пространство в этом квадрате, сэр.

- Значит, либо у них есть бесшумные танки, - задумчиво пробормотал генерал, - либо…

Механические пальцы поместили на карту красную булавку.

- Сэр, с одним из наблюдательных постов восстановлена связь. Два пехотинца, отставшие от своего подразделения, забрели туда и обнаружили, что расчет пулемета убит, на телах были надеты противогазы. Никаких танков или следов. Их личности уже установлены, сэр, и сейчас они ищут поблизости следы гусениц или снаряды.

Генерал бесстрастно кивнул.

- Сообщите мне, если они что-то обнаружат. Незамедлительно.

И он опять погрузился в напряженное созерцание карты с ползущими по ней искорками и внезапно появляющимися и исчезающими точками света. Вон там, на левом фланге, четыре белые искры ползли к точке, которая некоторое время назад была отмечена голубой вспышкой. Внезапно красный огонёк зажегся там, где ползла одна из белых искорок. Один из двух офицеров, стоявших позади генерала, резким голосом отдал приказ. В следующее мгновение оставшиеся три белые искры изменили направление своего движения. Они направились к красному огоньку – в ту точку, в которой экипажем первого танка был обнаружен неприятель.

- Танк противника уничтожен в этом пункте, сэр, - произнес голос сверху.

- Уничтожено три наших наблюдательных поста, - пробормотал генерал. – Противник знает об этом. Для них это хорошая возможность. Необходимо снова занять эти посты.

- Приказы отданы, сэр, - произнес штаб-офицер у него за спиной. – Но докладов пока нет.

Генерал снова перевел взгляд на участок фронта шириной и глубиной в две мили, где остался один функционирующий наблюдательный пост, занятый двумя заблудившимися пехотинцами. Сражение в тумане развивалось, и генерал должен был лично наблюдать за происходящим, ибо часто по мелким и незначительным признакам можно открыть истинные планы противника. Но мёртвая зона не была, разумеется, чем-то мелким и незначительным. Полдюжины танков ползли через неё, монотонно докладывая об отсутствии признаков вражеского прорыва. Внезапно одна из искорок, отмечавших на карте эти танки, погасла.

- С танком потеряна связь, сэр.

Генерал, погруженный в свои думы, безучастно наблюдал за происходящим.

- Отправьте четыре вертолета, - после паузы произнес он, - пусть очистят этот квадрат. Посмотрим, чем там занимается враг.

Один из офицеров, видящих напротив него, быстро отдал приказ. Издали послышался рёв, вскоре затихший. Вертолёты поднялись в воздух. Они пронесутся через туманное море, а над нужным квадратом снизятся почти до самой земли, и их мощные воздушные винты развеют завесу тумана под собой чтобы можно было увидеть, что происходит на земле. Если в проделанных в тумане дырах будут замечены какие-либо движущиеся танки, они мгновенно будут замечены и уничтожены артиллерийским огнем, в то время как сами артиллерийские батареи будут по-прежнему укрыты искусственным туманом.

Больше никакие звуки не проникали внутрь монструозного танка. Слышалось лишь слабое монотонное гудение электрогенератора, да время от времени раздавались тихие, но чёткие приказы офицеров позади генерала, которые помогали поддерживать эту партию в патовом состоянии.

Офицер ВВС вздернул голову, прижимая руками наушники плотнее к голове, как будто бы это помогало ему лучше слышать.

- Сэр, противник отправил шестьдесят боевых машин чтобы атаковать наши вертолеты. Мы послали сорок наших одноместных в качестве эскорта.

- Дайте им достаточно плотно втянуться в бой, - рассеянно произнес генерал, - чтобы у противника сформировалось представление, что мы отчаянно нуждаемся в информации. Потом отзовите их назад.

Снова воцарилась тишина. Механические пальцы втыкали булавки тут и там. Вражеский танк уничтожен в одном месте. В другом американский танк наткнулся на неприятеля и перестал отвечать. Противник отправил четыре вертолета в сопровождении пятидесяти истребителей чтобы разведать местность позади американских линий. Они обнаружили взвод из четырех американских танков, которые бросились в разные стороны из очищенного винтами пространства, словно букашки из-под перевернутого камня. Тотчас же сто пятьдесят орудий обрушили свой смертоносный огонь на то место, где были обнаружены танки. С двумя из них была потеряна связь.