― Еб*ная сука.

Он просто взбешен, отводит руку назад и резко выбрасывает вперед, сильно ударив меня в челюсть. Мое скрученное тело отлетает в обратном направлении, кувыркаясь через спинку дивана, сваливаясь на пол. Джон огибает кушетку и пинает меня в живот. Слава Богу, что снял ботинки. Снова боль... чертова боль. Схватив меня за руку, поднимает с пола и кидает на подлокотник. Если бы я была настоящей, то плечо вылетело бы из сустава, но все кажется реальным. Боль настоящая.

От удара в челюсть голова пульсирует и раскалывается. Острая боль пронзает ребра.

― Ты просто не в моем вкусе, ― подражает он высокому фальцету Лейси.

С лицом, уткнувшимся в диванные подушки, понятия не имею, что будет дальше. Рассечение кожи на моем теле единственное предупреждение, прежде чем пылающая боль охватывает мою задницу и бедра.

Еще один треск и снова всплеск боли.

Каждый удар более острый и жестокий, чем предыдущий.

Ничего не могу сделать, чтобы защитить себя.

― Тебе нравится это, Лейси? Ты шлюха! Нравится вкус моего ремня? Спорим, что ты плохая девочка, которая обожает, когда ей надирают задницу. Правда?

Нет! Стоп! Я Джейн. Пожалуйста, остановись! Больно.

― Хотел бы я, бл*ть, слышать твой вопль. Они должны делать эти штуки, чтобы задница краснела, когда лупишь ее.

Каждый мучительный удар его кожаного ремня обжигает кожу пылающим мучением. Мой распахнутый рот кричит и умоляет остановиться.

Джон нависает надо мной, кажется, часами избивая спину, задницу и бедра своим ремнем. У него нет причин останавливаться. На пластиковом теле никогда не появятся шрамы и кровь.

Пожалуйста. Пожалуйста. Прошу, не надо.

Мой скулеж не доходит до глухих ушей.

Единственная передышка наступает, когда рука мужчины устает. Тяжело дыша, Джон возвращается на кухню. Я слышу, как открывается и закрывается дверца микроволновки. Потом запах горячей пиццы.

Он стоит там босой и поглощает остатки еды.

Словно обычный парень.

Как нормальный парень, который не забил девушку ремнем до полусмерти.

Потому что на самом деле он и не... он избил меня вместо нее.

Не девушку... а оно.

Тем временем мое тело охвачено дрожью и болью. Словно на каждом дюйме синяки и порезы, когда лежу на подлокотнике. Не в первый раз думаю, что умру... снова.

Господи, молю, пожалуйста. Просто дай мне умереть.

Я вздрагиваю от звука приближающихся шагов Джона. Кода он переворачивает меня, то вижу в его руке маркер.

Откинув мою голову назад, мужчина начинает что-то писать у меня на лбу. Пытаюсь разобрать буквы по движениям маркера, скользящего по коже, но не могу. Джон отстраняется назад, чтобы полюбоваться на свою работу и ржет.

Чувство страха засасывает меня.

Передвигая мое беззащитное тело, он пишет что-то на животе. Пытаюсь наклониться вперед, чтобы разглядеть, но ничего не выходит.

Продолжая унижение, он кладет меня на свои колени и разводит половинки моей задницы. Прикосновение его рук к ушибам заставляет вздрогнуть. Я ощущаю, как холодный кончик маркера обводит анальное отверстие по кругу. Затем, Джон что-то вырисовывает у меня на спине. Чувствую, как он чертит длинную толстую линию до расщелины и треугольник. Нет, не треугольник, а стрелку.

О, Боже.

Смеясь, он поднимается и относит меня в ванную.

Я пялюсь в ужасе.

Джон лезет в карман джинсов и вытаскивает телефон. Следует яркая вспышка, потом еще одна и еще.

Он делает со мной селфи.

Переложив меня под руку, он упирает мои бедра на стойку в ванной, а рукой разжимает половинки моей задницы.

Мелькает вспышка. Потом снова и снова.

Голова ужасно кружится, когда мужчина вновь меня перемещает.

Когда он печатает в телефоне, я пялюсь на свое отражение.

На лбу кроваво-красными печатными буквами он написал «ШЛЮХА».

На животе ― «ТРАХНИ ШЛЮХУ», и нарисовал стрелку, указывающую на киску.

Гляжу на свое поруганное тело в отражении. Теперь я не только вещь, секс-игрушка, но и больше не красотка. Бледно-кремовая кожа вся поцарапана и испачкана. Лысая голова выглядела деформированной и маленькой без парика. Словно идиотка, я ищу повреждения и порезы от бичевания ремнем.

Конечно же, их нет. Никаких признаков моей боли и страданий.

Никаких доказательств его надругательства.

Я так расстроена тем, что у меня забрали имя, личность. Думаю, теперь есть новое. Я помечена им.

Шлюха.

Поврежденная шлюха.

Звонит телефон Джона. Он отвечает, смеясь.

― Точно, чувак? Больной!

Я лишь слышу искаженный шепот собеседника.

― Ты гребаный гений. Прямо сейчас это сделаю. Ага, да. Пришлю тебе фотки.

Джон откладывает телефон и берет красный маркер.

На сей раз мне приходится наблюдать, как он рисует мерзкий член на левой щеке, указывающий на мой непристойно распахнутый рот. Затем поворачивает мою голову, чтобы написать «НАКОРМИ ШЛЮХУ» на правой щеке.

Я хочу умереть. Пожалуйста, Господи, дай мне умереть.