Глава 14

Дом оказался меньше, чем мне запомнилось. Окрестность, двор ― все вокруг меньше, грязнее и сильно обветшалое, хотя не знаю, было ли это результатом забывчивости или сработала разрушительная сила времени.

Никакого транспорта не стояло напротив дома. Весь газон на лужайке порос сорняком. Дверь едва держалась на петлях. Не было ни одного признака доказывающего, что здесь кто -то живет. Тишина окутывала дом, словно туман, с большой вероятностью отгоняя даже самых отчаянных обитателей трущоб и хулиганов.

И действительно, когда я толкнула дверь, та со скрежетом отворилась. В воздухе кружилась пыль, мелкие букашки подсвечивались от яркого света ― ночной кошмар ипохондрика. И я вошла внутрь.

Все тот же диван в красно-зеленую клетку стоял в гостиной. Тот же корявый дубовый стол в маленькой нише столовой. Тот же пожелтевший холодильник, расположенный у стены на кухне с отсутствием дребезжания, указывающее на его работоспособность.

Я бродила по комнатам с крепко сжатыми руками, словно кто-то другой не предвзято рассматривал обломки бедствия прошлого со всей скрупулезностью. Но ни у мебели, ни у многолетней пыли не было ответов на вопросы из моего детства, так же как вековые дубы не могли объяснить войн или людскую алчность. Я пришла не за этим.

Сквозь сетчатую дверь я взглянула на маленькую неухоженную лужайку. На клочок земли, где однажды стоял восемнадцати летний парень, проявив сострадание, и выступал в защиту девочки, которая не могла постоять за себя. Но десять лет терзания чувством вины, разочарования, гнева закончились. Десять лет молчания, тайной ярости против монстра у всех на виду. Мужчина, кто умер семь лет назад от сердечного приступа, согласно записям в городском архиве, которые я нашла.

Я обрадовалась, что шина оказалась по-прежнему вместительной. Я забралась внутрь, не совсем уместившись так же хорошо, как раньше, но мне удалось подобрать конечности. Я понимала женщин, которые отдают предпочтение сжатому замкнутому пространству, нежели свободе и океанским брызгам. В жизни побросает тебя , как на волнах, не взирая на боль или удовольствие. Свернувшись в резиновой шине, мое видение мира сузилось до круга в небе.

Никто не искал меня здесь. Никого это не заботило, кроме одного человека.

Я не спала, а уплывала в безопасное место, где ничто не может меня потревожить.

Послышался хруст сухих сорняков и истертой гальки под приближающимися шагами. Я ждала, затаив дыхание. Солнце заслонила затененная голова, что я не могла разобрать, кто это. Но все же знала.

― Эй, малышка.

Сглотнув, я ответила:

― Тебе не следовало вылезать из кровати.

― А тебе находиться здесь одной.

Я позволила ему вытащить себя из укрытия, и плечом к плечу мы устроились на шине. Оба стали крупнее, чем раньше, стали сильнее морально. Однажды я прочитала, как закаляли мечи в древние времена. Кузнецы наслаивали металл, многократно расплавляя его и преобразуя в новый, более крепкий клинок. Так и со мной, хотя у него было другое мнение на этот счет, ну это же Тайлер.

Он опустился передо мной на корточки, нежно проведя по моим волосам.

― Расскажи мне, чего ты хочешь. ― его взгляд излучал мягкость, будто он уже знал.

С невидящим взором, я покачала головой. Если бы все было так просто.

― Думала, что сможешь улизнуть из больницы и покончить со мной? ― держа пальцами мой подбородок, он развернул меня глазами к себе. ― Ты моя.

Я осмелилась рассмеяться.

― Просто потому что так сказал Карлос. Потому что отдал меня тебе.

Со всей серьезностью Тайлер рассматривал меня.

― Ты всегда была моей. Просто мы были слишком юны, чтобы что-то предпринять.

― Я ведь шлюха, ― с трудом выдавила я.

Он крепче сжал мою шею сзади.

― Нет, Мия. Ты никогда ее не была.

На этот раз я искренне заливисто рассмеялась.

Видя мое неверие, он покачал головой.

― Тогда я подвел тебя. Не понимал, что имею. Не знал, как тебя защитить. Такого больше не будет.

Тайлер прозвучал так уверенно.

― А что если я не хочу тебя?

― Правда? ― потворствующе спросил он. ― Тогда скажи, чего хочешь.

Конечно, тебя. Я желала того, чего у меня никогда не будет. И с его стороны было жестоко дразнить меня этим.

― Ты ошибаешься, я продажная особа, ― у меня не водилось денег, нисколько, но было тело, чтобы продавать за еду. В прямом смысле сказанной фразы, я вернулась в то положение, в котором оказалась десять лет назад. Что ж, он сам попросил сказать, чего я хочу. ― Мне нужны деньги.

Он не выглядел удивленным, пожав плечами, произнес.

― Не вопрос.

Я внимательно наблюдала за ним, стараясь разобраться в происходящем.

― В обмен на мое тело.

Легкий кивок.

― Идет.

Проклятье, я не могла прочесть его. Какую игру он затеял? Ему на самом то деле не нужна падшая девушка, не в обычной жизни. Подобная связь хуже некуда. Если бы он действительно был как Карлос или как Лео, то удерживал бы меня под замком. Только когда я поняла, что Тайлер не сможет, да и не станет так поступать, то осознала, насколько этого хочу сама. Простому, порядочному парню не зачем иметь со мной дело.

― Пошли, ― скомандовал он. ― Ты ведь не заставляла ждать Карлоса?

Я нахмурилась, почти уверенная, что он дразнится. В его голубых глазах вспыхнул огонь, согревая их, но выражение лица оставалось невозмутимым, а губы сжатыми.

― Я серьезно. Мы заключили сделку.

― Ты вообще уверенна? Ведь еще даже не назвала цену, ― ухмыльнувшись, продолжил. ― Не думаю, что ты профи.

Я вспыхнула от таких слов. Вот гаденыш. Определенно издевается.

А хуже всего, что он прав. Я ничего не смыслила в торговле телом. Я совершила несколько раз обмен, пока скиталась по улице еще до Карлоса, чисто ради еды. Я встречала нескольких девочек, кто обслуживал людей Карлоса, но они не задерживались надолго, чтобы сблизиться с ними. Да и сам Карлос не играл долго с другими женщинами, когда появилась я, а может и никогда. Почему я раньше этого не замечала, насколько странное поведение для человека подобного ему? Неужели верность.

Я понятия не имела, сколько стоят услуги проститутки. Мысленно я обратилась к фильму «Красотка». Героиня вроде зарабатывала семьсот баксов за неделю. Включая оплату на проживание и питание. Но столько было уйму времени назад. Так же нужно учитывать инфляцию или шлюхам не положено? Черт бы побрал Тайлера за то, что так все усложнил.

― Тысяча долларов в неделю, ― наконец произнесла я.

Он не засмеялся, а наоборот обдумывал ответ.

― Это значит сколько, около пятидесяти тысяч баксов в год? Согласен.

Я прикрыла глаза. Неужели он только что нанял меня... на постоянной основе?

Он взял меня за руку и потянул в сторону припаркованной перед домом темной машины, после остановился и кивнул головой на дом.

― Тебе отсюда что-то нужно?

Я оглянулась на него: облупившаяся краска, покосившееся крыльцо, разбитые окна, и все в таком духе.

― Пожалуй, нет.

Он сжал руку, и я подняла на него взгляд.

― Он принадлежит мне.

Глубоко вздохнув, произнесла:

― Почему?

Тайлер пожал плечами, выглядя немного виноватым.

― Когда твой отец умер, дом выставили на аукцион. К тому времени тебя давно здесь не было, и я предположил, что в один прекрасный день ты можешь вернуться... или, видимо, я просто не хотел, чтобы кто-то жил в нем.

Его слова наполнили меня теплом. Гребаная связь, которую мы делили, такая же настоящая извилистая и спутанная, как артерии, сжимающие сердце. Он понимал меня.

― Я тоже не хочу, чтобы в нем кто-то жил. Я хочу… ― мне все еще трудно было формулировать собственные желания. Ведь меня годами тренировали покорности. ― Хочу, чтобы его снесли.

В этот момент, я могла поклясться, его глаза светились от гордости.

― Считай, уже сделано.

― Спасибо тебе, ― меня переполняли эмоции, угрожая вытеснить чувство умиротворения, которое охватило меня, с момента, когда я покинула больницу свободной женщиной.

Возможно, он знал, что это значит для меня, как близко я была на грани, поэтому добавил:

― Но за это, я вычту из твоего жалованья.

Мои губы растянулись в улыбке, но я прикрыла ее рукой. Какой же засранец.

Тайлер застал меня врасплох, отдернув руку от лица и прижавшись ко мне в поцелуе, но так же быстро отстранился. Улыбка коснулась его глаз, хотя сам он не улыбался.

― Пошли, ― сказал он. ― У нас насыщенный день.

А после он приступил к исполнению своей угрозы, водя меня по бесконечной череде магазинов. Я никогда столько не ходила, особенно с отцом. А Карлос обычно сам покупал мне одежду, заказывая то, что он хотел видеть на мне, наряжая, как куклу. Тайлер действовал похоже, настаивая на покупке вещей в большом количестве. С разницей, что мне приходилось брать все подряд, из-за чего появилось чувство подавленности, а я хотела свободы. Как только, я решила, что с меня хватит, Тайлер повел меня в свой дом.

Небольшой домик коттеджного типа возвышался на небольшом участке. Мне здесь не место.

Я сконфуженно бросала взгляд на ряды дубов, пока мы шли по пешеходной дорожке. Знаю, Тайлер заметил, но не стал комментировать, спасибо ему.

Сказав, что умеет готовить только макароны с сыром, он заказал пиццу, а я слишком устала, чтобы заниматься ужином. Позже Тайлер включил фильм, какую то романтическую комедию, взятую на прокат, которую я смотрела с полнейшим изумлением и трепетом. Весь вечер я прибывала в ошеломленном состоянии, словно попала в волшебную страну. Практически стала обычным человеком.

Я долго принимала душ. Ну, точнее, не совсем так. Обнаружила для себя одну вещь из совместного проживания с Карлосом, которой мне недоставало, Господи, неужели всего неделю назад, я жила в его комплексе ― это бесконечный запас горячей воды. Даже в больнице, где мне пришлось пробыть всю прошлую неделю, с водой не было проблем. А в этом маленьком доме, где все подстроено под холостяка, водонагревателя хватало на десять минут.