ГЛАВА 5

Вдали показались первые трейлеры и палатки, и я не смог сдержать улыбки. Жить кочевой жизнью не очень удобно, особенно санитарные условия иногда оставляли желать лучшего. Но мы предпочитали жить среди друг друга, а не останавливаться в мотелях. Конечно, некоторые гонщики предпочитали комфорт близлежащих гостиниц и присоединялись к нам только в ночь перед гонкой, особенно те, кто спонсировался своими богатыми родителями и делал это не ради денег. К счастью, их было немного. Поскольку всего через неделю предстояло провести семь гонок, всем придется разбивать лагерь или спать в машинах.

Я припарковал автомобиль на краю лагеря и вышел. Трейлер Крэнка стоял в центре, а вокруг него расположились импровизированные домики всех остальных. Когда я отсутствовал, все оставалось на нем, и его трейлер часто становился нашим деловым домом.

Было уже далеко за полдень, и завтра последний день, чтобы подготовиться перед нашей семидневной гонкой, особенно вдолбить правила в участников. Я уже знал нескольких человек, с которыми мне придется провести разговор, чтобы убедиться, что они действительно поняли мое сообщение.

В центре горел костер, готовясь к наступлению ночи, и воздух наполнился запахом коптильни и барбекю. Я установил свою маленькую двухместную палатку, прикрепив ее к машине. Я предпочитал не спускать глаз со своего автомобиля. Иногда случались странные происшествия.

— Как Вегас? — спросила Динара у меня за спиной, как раз когда я застегнул молнию на палатке.

Обернувшись, я увидел, что она стоит очень близко, скрестив руки на обрезанной футболке AC/DC, вновь демонстрируя этот дразнящий пирсинг. Это было крошечное красно-золотое яйцо. На этот раз Динара была не в ботинках, а в шлепанцах, показывающие темно-красные накрашенные ногти.

— Что произошло с твоим лицом?

Моя губа слегка распухла от боя с Римо.

— Дружеская схватка с моим братом. И Вегас такой же, как всегда. Громкий, яркий и грязный, — ответил я, отрывая глаза от ее тела и встречаясь с ее понимающим взглядом.

Динара казалась проницательной, но даже если нет, она бы уже заметила, что я смотрю на нее. Не заметить этого не составляло труда. Одна только ее уверенность притягивала меня.

Динара приподняла брови, прислонилась к моей машине и сделала глоток из пластикового стаканчика.

— Кто-то затаил злобу на родной город.

Я уставился куда-то вдаль. Она протянула мне стаканчик.

— Ты выглядишь так, будто нуждаешься в этом больше, чем я. Почему ты дрался с братом?

Я взял стаканчик, не спрашивая, что это, и сделал большой глоток. Ожог от водки расцвел во рту и проник в горло. Я ненавидел эту дрянь и никогда не понимал, зачем пить ее в чистом виде. Губы Динары дрогнули, словно она знала, о чем я думаю.

— Дима приготовил водку сам.

Я вернул ей стаканчик, проигнорировав ее предыдущий вопрос.

— Ты уверена, что она безопасна?

Мои глаза пробежались по территории в поисках ее тени, и, конечно же, я нашел его возле машины, наблюдающего за нами.

— Ты не похож на человека, который боится рисковать.

— Нет. Я просто не хочу умирать от употребления домашней водки. Есть гораздо более интересные способы покинуть эту планету.

Она сделала глоток, прежде чем ее губы растянулись в дразнящей улыбке.

— Например, погибнуть в автомобильной гонке или быть убитым вражеской пулей?

— Да, что-то в этом роде.

Я залез рукой в открытое пассажирское окно и вытащил чистую футболку. Я ехал в ней по дороге из Вегаса и когда ставил палатку под палящим полуденным солнцем. Я стянул через голову толстовку и бросил ее на капот рядом с Динарой. Она быстро взглянула на одежду, но затем ее взгляд переместился на меня, определенно оценивая. Ее глаза задержались на моем прессе, прежде чем она просканировала шрамы на моем теле, останавливаясь на моей испорченной татуировки Каморры.

— Похоже, ты не новичок в танцах со смертью.

Я пожал плечами. Я не хотел говорить о том времени, когда заработал большинство из этих шрамов. Я надел чистую белую футболку и наклонился к Динаре. Некоторые девушки, делившие палатки со своими парнями-гонщиками или любовниками, бросали на нас любопытные взгляды. Некоторые из них пытались поладить со мной, но я не принимал их ухаживаний. Динара проследила за моим взглядом.

— Ты положил глаз на одну из них?

Я усмехнулся.

— Нет. Я не смешиваю работу и удовольствие.

Динара склонила голову набок.

— Как-то это не по Фальконе. Зачем ограничивать себя, когда ты сам устанавливаешь правила? Вы короли на своей территории.

— Римо король. Все остальные его вассалы.

Я мог бы пнуть себя за нотку горечи в голосе, заставляющую меня звучать как обиженного подростка, но я был по-королевски зол на Римо за то, что он держал прошлое Динары в секрете от меня.

— Ты многое, но не вассал. Похоже, у тебя имеются амбиции стать цареубийцей, чтобы захватить корону для себя.

Ярость пробежала по моим венам от этого обвинения. Даже когда Римо иногда выводил меня из себя, он был моим Капо и братом. Я любил его и скорее искромсал бы себя на куски, чем предал бы его. Я замаскировал свою первоначальную реакцию, понимая, что это дает мне шанс выяснить истинные намерения Динары. Если я оставлю для себя дверь открытой, предавая Римо, она сможет увидеть во мне уголок и поделиться своим планам мести. Я уставился на горизонт, оставив вопрос висеть, между нами. Динара внимательно посмотрела на меня, но выражение ее лица было невозможно прочесть.

— Находясь Вегасе ты отчитался своим братьям о принцессе Братвы? — спросила она после почти минуты молчания.

Все больше и больше людей собиралось вокруг костра, усаживаясь на разложенные вокруг него поленья, и аромат копченых ребрышек теперь безошибочно доносился до моего носа. Вокруг играла музыка, красочная смесь хитов последних нескольких лет, потому что вкусы в лагере сильно различались.

— Не так уж много, о чем можно было бы сообщить, не так ли? — она пожала плечами и посмотрела на меня так, словно не поверила. — Я не знаю, почему ты здесь. Ты загадка, как и причины, по которым ты ищешь моей близости.

— Кто-то слишком самоуверен. Может, я просто хочу насладиться острыми ощущениями гонок.

— Большое совпадение, что ты присоединилась к гоночному лагерю, который находится на территории Каморры. У тебя история с нами, и у твоего отца тоже.

— Что ты знаешь о моей истории с Каморрой? — резко прошептала она.

Впервые в ее прекрасной маске появилась трещина. До сих пор она не была слишком эмоциональна.

Ее вспышка застала меня врасплох, но я сохранил хладнокровие. Я пожал плечами.

— Я знаю, что твоя мать работает шлюхой в одном из наших борделей.

Динара замерла, медленно опуская стаканчик с губ. На ее лице отразилось явное недоверие.

— Моя мать мертва.

Ее голос звучал... испуганно и радостно одновременно.

— Нет, не мертва. Она жива и работает на нас в Лас-Вегасе.

Динара, нахмурившись, отвела взгляд. Опустошила стаканчик и поставила его на капот. Я хотел бы, чтобы она позволила мне увидеть ее глаза, но она старательно скрывала их, не желая, чтобы я увидел ее эмоции, но остальная часть ее тела дала мне намек на ее смятение. Ее руки дрожали, когда она полезла в карман и достала косяк. Она закурила и глубоко, прерывисто затянулась.

— Ты уверен?

Знакомый сладкий аромат марихуаны просочился в мой нос, и глубокая жажда поселилась в моем теле. Я отказался от более тяжелых наркотиков во время пребывания в Нью-Йорке после того, как Лука сломал мне несколько ребер, обнаружив меня под кайфом. Но отказаться было труднее, особенно потому, что многие курили их на вечеринках после гонок и барбекю.

Быть может, мне следовало отступить, но по какой-то безумной причине Римо хотел, чтобы я рассказал ей. Рискую ли я его жизнью или жизнью Динары, делясь этим с ней? Но отступать было поздно.

— Да. Я виделся с ней несколько раз за эти годы.

Это было преувеличением. Я никогда с ней не общался, только видел мельком. Я почти ничего не помнил о ней, даже если она была такой же красивой, как ее дочь. Она туманная тень, на которой я не могу сосредоточиться.

— И тоже трахнул, если она одна из ваших шлюх?

Я поморщился.

— Нет.

Динара закатила глаза.

— Не притворяйся возмущённым. Я знаю, как все устроено. Гангстеры часто прибегают к услугам шлюх, и многие из них даже теряют свою девственность. Я знакома с этим бизнесом. Братва и Итальянская мафия не так уж сильно отличаются друг от друга.

То, как она произнесла Братва, почти заставило меня оценить это слово.

— Я не трахал твою мать, Динара. У меня нет привычки спать с каждой доступной киской.

Но я не мог говорить за своих братьев. Римо определенно трахал ее в прошлом. Я не был уверен насчет Нино и Савио, но последний совал свой член в кого-нибудь, прежде чем Джемма связала его.

Динара кивнула, но ничего не ответила. Она выглядела расстроенной. Дима оттолкнулся от машины и стал медленно идти. Настоящий защитник. Мне хотелось надрать его задницу. Выражение его лица было не как у телохранителя, но и не как у брата.

Она вскочила на ноги и уронила косяк, прежде чем наступить на него. Я почувствовал острую боль, которую старался игнорировать.

— Мне нужно покинуть лагерь и вернуться в Чикаго.

Я покачал головой и тоже встал.

— Завтра вечером начинается первая гонка семидневного цикла. Вы оба должны быть здесь во второй половине дня, чтобы подготовиться. Если вы пропустите первую гонку, вы не сможете присоединиться к ней позже. Каждый заезд строится на предыдущем. А если вы пропустите семь гонок, ваши шансы остаться в лагере близки к нулю.

Я не хотел, чтобы Динара исчезала так скоро. Я хотел удержать ее рядом, чтобы узнать больше о ее истории и о ней.

— Я вовремя вернусь, — отрезала она и двинулась прочь.

Я коснулся ее руки.

— Мы почти в 2253 километрах от Чикаго.