Когда входная дверь открылась, раздался звон. Я присел на корточки, высунув голову из-за угла. Высокая фигура включила фонарик, но направила луч на пол.

- Может, все-таки выйдем, - сказал Райкер.

ГЛАВА 8

Забавно, но я всегда считал Райкера отвратительным типом. Он говорил с набитым ртом, пердел, не извиняясь, ковырял в носу прямо перед вами и всегда ел грязную пищу или, по крайней мере, делал ее грязной, съедая ее. Раньше я считал его мерзким, а теперь он поймал меня на том, что я занимаюсь сексом с женщиной вдвое моложе меня в круглосуточном магазине, полном крови, гноя, мочи и фекалий.

Райкер нашел выключатель и включил свет. Оглядевшись вокруг, я поняла, насколько хуже мы все сделали. Взъерошенные волосы Сэйдж оставили на стенах красные следы, по форме напоминающие веер. Двери были испачканы, а на заднице Сэйдж остался след коричневой спермы. Повсюду виднелись кровавые следы.

Сэйдж стояла перед прилавком. Она почти добралась до своих джинсов. Обнаженная, если не считать свитера, она держала его нижнюю часть, натянув как можно ниже, чтобы скрыть свой стыд. Она выглядела так, словно только что сошла со съемочной площадки «Кэрри»^[15]. А я выглядел еще хуже. Падение оставило меня покрытым мусором. В волосах застряли розовые комочки сухожилий, а под рубашкой меня царапали кусочки костей. К коже прилипли волосы, которые не принадлежали ни мне, ни Сэйдж. С плеча на колено стекало жидкое дерьмо. Все, кроме моего лица, было темно-красного оттенка, но смущение придавало ему соответствующий оттенок.

Вместо того, чтобы выражать шок и отвращение, лицо Райкера было вялым, как у трупа, а это было еще хуже.

- Это плохо, - сказал Райкер.

- Гарри, просто выслушай меня.

- Очень, очень плохо.

Сэйдж шмыгнула носом и потянулась за джинсами, затем зашла за прилавок, чтобы надеть их.

- Просто так получилось, - сказал я своему боссу. - Мы не хотели, чтобы все так обернулось.

Сэйдж взяла с витрины пачку сигарет, разорвала ее зубами, сунула в рот сигарету и закурила. Она скрестила руки на груди без лифчика. Капля оставшейся спермы вытекла из моего затихшего члена, увлажняя мои трусы. Говоря это, Райкер смотрел в пол:

- Мистер Галанос позвонил мне около часа назад. Сказал, что он обеспокоен тем, что вы двое не сможете вовремя привести помещение в порядок…

- Гарри…

-...конечно, я сказал ему, что мы очень тщательно относимся к своей работе и что вы оба отличные криминалисты. Что вы трудолюбивы. Настоящие профессионалы, - oн подчеркнул это слово. - Но он хотел быть вдвойне уверен, что его клиенты не увидят этого дерьма. Поэтому я сказал ему, что заскочу и…

- Гарри, послушай…

- Нет, ты послушай, Майк, - eго слова прозвучали еще более угрожающе, потому что он не повысил голоса. У него был такой же нейтральный тон. - Что бы вы тут ни делали, я не хочу этого знать. Но это в лучшем случае порочно, если не совсем незаконно.

Я взглянул на Сэйдж, но ее взгляд был затерян в пространстве. Из ее ноздрей повалил дым. Мой пульс был таким громким, что я мог его слышать.

Наконец Райкер посмотрел мне в глаза.

- Все, что я хочу сказать, это то, что с этого момента ты уволен. Сэйдж, ты тоже.

Я заломил руки, и они оставили брызги крови на коробках из-под молока рядом со мной.

- Гарри, здесь полный бардак. Если мы не наведем порядок, ты потеряешь контракт. Я знаю, что подвел тебя, позволь нам хотя бы позаботиться об этом для тебя.

Райкер снова отвернулся. Он был бледен и опустошен, как раздраженный родитель в очереди в тематический парк.

- Я могу попросить об одолжении Кирби из Нью-Йорка. Его филиал управляет городом, так что у него большая команда. Некоторые из его ребят выйдут, если я переплачу в полтора раза. Это большие траты, но я должен делать то, что должен делать в подобных ситуациях.

Я все еще не мог смириться с этим. Я вдруг очень привязался к своей работе.

- Да, хорошо, но как насчет следующего раза? Кого ты пошлешь, когда придет следующий контракт? Мы - твоя команда. Ты же знаешь, как трудно найти людей для этой работы.

Райкер поджал губы и уставился в потолок. На мгновение ему показалось, что он обдумывает все это, что он подумывает о том, чтобы пойти домой и притвориться, что ничего этого никогда не было.

- Если вы уйдете прямо сейчас, мы сможем удержать полицию от этого, - сказал он. - Я не хочу, чтобы то, что здесь произошло, выплыло наружу. Это погубит меня, и уж точно погубит вас обоих. Насколько я понимаю, нам троим выгодно держать это в секрете.

До меня донесся запах сигареты Сэйдж, землистая вонь от нее вернула меня к полудням в проливе Лонг-Айленд, где, будучи подростком, мои друзья и я проводили лето, гоняясь за девушками и бросая фрисби, куря сигареты, пока солнце освещало наши преображающиеся тела. Я не курил уже двадцать пять лет, но сейчас мне очень хотелось закурить. Они, казалось, предлагали какое-то освобождение. Сэйдж стряхнула свой окурок на стойку и оставила его там. В любом случае, это место было катастрофой. Она надела пальто с вызывающим видом, как будто ты-не-можешь-уволить-меня-это-я-увольняюсь, и это был язык ее тела. Очевидно, сокрушительный стыд за то, что мы сделали, был тяжестью, которую я должен был нести сам.

Мне нужно было больше времени, чтобы поговорить с Гарри. Не в жалкой попытке спасти мою работу – этот корабль уплыл, врезался в ледник и затонул, но в попытке объяснить, если не оправдать, мое шокирующее поведение. То, что меня поймали, вернуло мне всю грязь моих деяний, и теперь я был отвратительным мутантом, который отчаянно хотел снова стать человеком. Я хотел как-то объяснить это, убедить Райкера и себя в том, что я не психопат-извращенец. Но Сэйдж уже собиралась выйти, и я не хотел, чтобы она покинула парковку, не поговорив со мной. Я не был уверен, что именно хочу ей сказать, но чувствовал, что должен что-то сказать.

- Сэйдж, Подожди секунду.

- Нет, - ответил Райкер. - Уходи, Сэйдж. Она правильно все поняла, Майк. Убирайся отсюда, пока я не передумал и не вызвал полицию.

Сэйдж молча прошла мимо Райкера. Она даже не взглянула на него. У нее был тот снобистский взгляд, который бывает у некоторых женщин, когда они знают, что ошибаются, но никогда не признают этого. Я схватил пальто и направился к двери, но почувствовал, что не могу пройти мимо Гарри без каких-то последних слов. Но когда я открыл рот, из него ничего не вышло.

Райкер откашлялся.

- Я могу послать кого-нибудь за костюмами и материалами. Вы получите свой последний чек по почте, и он будет включать оплату за вашу работу сегодня вечером.

- Но я не сделал ничего пока еще.

Он покачал головой.

- Просто убирайся к черту от меня, ладно?

Я колебался, желая сказать ему, что сожалею, хотя знал, что он не хочет этого слышать, что это только ухудшит ситуацию. Снаружи зажглись красные огни, и на мгновение я был уверен, что меня арестует Галлахан, но это были всего лишь задние фонари Сэйдж. Она отступала. Она уезжала. Я бросил последний взгляд на Гарри, который не ответил на мой взгляд, и вышел на холод, преследуя единственное, что у меня осталось.

* * *

Я всегда предчувствовал беду.

Я не был достаточно проницателен, чтобы точно знать, когда она нанесет удар, но я всегда чувствовал ее приближение, даже когда все было в лучшем виде. Даже на стадии медового месяца моего брака в моем сознании была черная тень, из-за которой то, что было между мной и Рейчел, казалось лишь временным, хотя я хотел, чтобы это длилось вечно. Во мне было заложено, что все хорошее когда-нибудь кончается. Как бы мы ни старались сохранить что-то живым, все вещи разрушаются и разлагаются. Каждая радость, которую может предложить жизнь, подчинена энтропии. Даже на должности в отделе кадров, которую я занимал более десяти лет, меня преследовала паранойя, уверявшая, что однажды меня уволят. Кто-то может сказать, что такого рода пессимизм создает самореализующееся пророчество. И хотя в этом есть некоторая заслуга, это не меняет того факта, что разрушение приходит к нам даже тогда, когда мы не предпринимаем никаких действий, чтобы инициировать его. Вещи существуют только для того, чтобы мы их теряли. Мы наслаждаемся моментами только потому, что знаем, что они проходят, и мы никогда не вернем их обратно. Поэтому, хотя многие мои неудачи случались в самые неожиданные моменты, они все же были довольно предсказуемы. Но я, черт возьми, не мог предвидеть, что однажды сбегу с места преступления, чтобы поймать свою партнершу, после того как нас уволили за секс на работе, чья-то кровь и дерьмо замерзли на моей одежде холодной ноябрьской ночью.

- Сэйдж! Подожди!

Ее машина едва не врезалась в меня, когда она рванула вперед. Она ударила по тормозам и опустила стекло.

- Что? - спросила она, держа во рту новую сигарету.

- Даже не знаю. Мы должны поговорить об этом или еще о чем-нибудь, верно?

- А о чем тут говорить? Нас поймали. Веселье закончилось.

Моя гортань напряглась.

- Кончилось? Что ты имеешь в виду?

- Жаль, что ты потерял работу, но это было здорово, пока оно длилось, детка, - oна послала мне воздушный поцелуй. - Береги себя.

"БМВ" на холостом ходу двинулся вперед. Я ухватился за подоконник, и машина снова заскрипела, останавливаясь.

- Эй, эй. Ну же, Сэйдж, - я улыбнулся, но это был больше нервный тик, чем что-либо еще. - Я имею в виду, я знаю, что это лажа, но мы не должны этого делать…

- Майк, пожалуйста. Не делай этого. Ты знал, что это такое. И это было здорово, детка, правда. Самое лучшее, что у меня когда-либо было. Но теперь все кончено. Давай отпустим это изящно.

- Но почему? Давай, мы все еще можем заниматься сексом. Мы все еще можем извращаться другими способами.

Ее глаза выражали искреннюю жалость.

- Прости, детка. Нет крови – нет секса. Без крови, ебля с тобой просто ничего бы мне не дала. Без обид. А теперь отпусти машину. Я хочу вернуться домой.