Глава 8

Кеннеди

Это было безумие.

Все, что произошло со вчерашнего вечера, казалось невероятным. Я должна была отключить свое гиперактивное воображение. Но было ли это моим воображением? Зачем звонил этот таинственный человек? Как он узнал, что я не на своем рейсе? Был ли Марк действительно угрозой? Что это за угроза? Я у кого-то в поле зрения?

Вопросы приходили быстрее, чем ответы.

Казалось, что человек, которому я не должна доверять, был не тот милый молодой человек, который ждал меня, а тот, кто устроил мне засаду прошлой ночью, или Патрик, который вел меня, как ягненка на заклание.

Уборная была непривычно пуста, все девять кабинок свободны. Такого никогда не бывало. Впрочем, сейчас ночь. Пока мои высокие каблуки стучали по кафелю, я толкала каждую дверь, отчасти ожидая, что кто-то ждет внутри. Каждый детектив или триллер, который я когда-либо видела, крутился у меня в голове. Все, что мне нужно, это страшный саундтрек, сопровождающий эхо моих шагов.

Вкатив ручную кладь в кабинку, я облегченно вздохнула. Возможно, они ошибались. В конце концов, я все еще хотела знать, как мой таинственный мужчина узнал, что я неожиданно остановилась. Он сказал, что мои устройства прослушиваются. Значит ли это, что их также отслеживают?

Через мгновение, когда я вымыла руки и плеснула водой в лицо, моя сумочка снова загудела. Я узнала в этом звуке сигнал входящей смс. Я хотела проигнорировать его, но любопытство было сильнее. Если бы только это придало мне сил.

Водитель: «ЭНДРЮ УОЛШ, 24 ГОДА. СЧИТАЕТСЯ ВООРУЖЕННЫМ И ОПАСНЫМ. НЕ СТОИТ НЕДООЦЕНИВАТЬ. ОРУЖИЕ ПРОПУСКАЕТСЯ УПРАВЛЕНИЕМ БЕЗОПАСНОСТИ ЧАЩЕ, ЧЕМ ЕГО НАХОДЯТ».

Второе сообщение с того же номера.

Водитель: «В ЧАСТНОМ АНГАРЕ ВДАЛИ ОТ ТЕРМИНАЛА ЖДЕТ САМОЛЕТ. ОТПРАВИЛИ ЗА ТОБОЙ МАШИНУ».

Все это не имело никакого смысла. Я устала подчиняться командам. Это заслуживало разговора. Вместо того чтобы написать сообщение, я вернулась в кабинку и нажала кнопку вызова.

– Мисс Хокинс?

В трубке послышался голос Патрика.

Знакомый голос не должен был разочаровывать меня, но разочаровал.

– Я думала, что доберусь... неважно. Слушай, его зовут Марк, и он ждет за дверью уборной.

– Мэм, это его ненастоящее имя и он опасен.

– Он точно не выглядит и не действует...

– Помните, как я ответил на ваш вопрос?

Я мысленно вернулась назад. Перед самым приездом в О'Хара я спросила Патрика, что бы он сделал на моем месте, если бы вернулся в Чикаго. Он сказал, что если бы знал то, что знает, то не уехал бы из Чикаго.

– Да, помню.

– Пункт проката автомобилей находится в гараже. Подождите пять минут, и машина, которая была отправлена, будет на улице между аэропортом и гаражом. Не заходите в гараж.

– Это безумие.

– Оптика в гараже делает его опасным. Угрозы могут быть повсюду. Более чем вероятно, что там вас тоже ждет машина. Не та машина, в которой вы хотели бы оказаться. Водителя, которого вы должны ожидать, зовут Скотт. Он будет на черном Шевроле Сабербен и не один. Его помощник вооружен.

– Куда они меня отвезут?

– В ангар, где вас ждет самолет.

Я боялась задать следующий вопрос.

– Куда меня отвезет самолет?

Пожалуйста, не говори: «Чикаго». Я не готова к Чикаго. Мне нужно увидеть Луизу.

– В Боулдер, мэм. Босс обещал. Он держит свое слово.

Я вздохнула.

– Я все еще не знаю.

– Пожалуйста, садитесь в машину Скотта. Любое другое решение может иметь смертельные последствия.

Я сделала глубокий вдох.

– Если что-нибудь случится, береги Луизу… и ее ребенка ... и «Полотно греха». Пожалуйста.

– Ничего не произойдет, если вы будете следовать этим инструкциям. Вы будете в Боулдере меньше, чем через два часа.

– Это была не я. Скажи ему это. Луиза не должна быть наказана.

– Мэм, доберитесь до Сабербена.

– Патрик?

– Да? – ответил он, вне всякого сомнения, раздраженный моими опасениями.

– Как я могу доверять тебе или ему после прошлой ночи?

– Как вы можете позволить себе не делать этого прямо сейчас?

– Чёрный Сабербен?

– Канарские номера.

Я не попрощалась и вообще ничего не сказала. Я просто положила трубку, услышав, как в уборную вошли женщина и маленький ребенок. Из щели рядом с дверью я наблюдала за ними в зеркало, пока они не скрылись в другой кабинке, маленький ребенок задавал миллион вопросов.

Эта ночь заставила меня не доверять никому, даже матери и ребенку.

Выйдя из кабинки, я еще раз взглянула в зеркало. Отражение было совсем не похоже на ту женщину в отеле прошлой ночью. Она была уверена в себе и контролировала ситуацию, будучи генеральным директором растущей компании. На меня смотрела усталая женщина с бледным лицом, размазанным макияжем, торчащими волосами и, прежде всего, страхом в карих глазах.

И тут я вспомнила, что в моей ручной клади есть смена белья. У меня не было возможности переодеться в Чикаго, но если бы я сделала это сейчас, то выиграла бы несколько минут.

Сколько сказал Патрик?

Пять минут.

Через три минуты, уже без платья и каблуков, я вышла из уборной в джинсах и длинном топе. Мои каблуки были заменены парой лоферов. Я полагала, что обувь без каблуков поможет мне бежать – если мне представится такая возможность. Кроме того, у меня не было других вариантов. Шпильки выпали из моих волос, и теперь локоны были собраны в низкий хвост.

– А я все гадал, почему ты так долго, – сказал Марк, он же Эндрю.

Я попыталась улыбнуться, но была уверена, что это больше похоже на гримасу.

– Как я уже сказала, это была долгая ночь. Я решила, что так будет удобнее для семичасовой поездки.

Он пожал плечами.

– Скорее семи с половиной. Ты все еще планируешь арендовать свой собственный автомобиль? Мы могли бы разделить расходы, и ты могла бы помочь мне забыть на некоторое время об этом интервью.

– Наверное, мне нужно посмотреть, что там есть.

Прошло четыре минуты.

– Идем.

Марк улыбнулся своей мальчишеской улыбкой, когда мы направились к эскалаторам.

– Прокат автомобилей находится в гараже.

Он остановился и обернулся.

– На этом этаже есть дорожка, так что нам не придется переходить улицу.

Что?

– Ммм. Сейчас середина ночи. Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом.

Неужели я говорила также глупо, как чувствовала себя? Ложь никогда не была моей сильной стороной.

– Тогда эскалаторы, – сказал он, положив руку мне на поясницу и ведя меня к движущейся лестнице.

В этот момент я все поняла.

Я знала, что, несмотря на детское обаяние Марка, Патрик и мой таинственный собеседник были правы. Застенчивый, нервный молодой человек, который боялся представиться и беспокоился о собеседовании, не имел бы уверенности вести меня, положив руку на спину. Я сделала шаг в сторону от его прикосновения, мои нервы были на пределе.

Они правы, меня ввели в заблуждение.

Мы вышли наружу, к стеклянной стене. Сначала автоматически открылись внутренние двери, а затем и наружные. Свежий воздух наполнил легкие, когда к обочине подъехал большой черный Сабербен. Несмотря на ранний час, дул теплый ветерок. На тротуарах было мало людей.

Пассажирская дверь открылась, и из нее вышел коренастый мужчина в черном костюме. Его пиджак был расстегнут, открывая ремень кобуры. На мгновение я подумала о том, что аэропорты должны быть свободными от оружия зонами. Вспомнив предупреждение Патрика о Марке, я решила, что мне все равно.

– Мисс Хокинс, – сказал мужчина из Сабербена.

Я повернулась к Марку.

– Думаю, меня подвезут. Удачной поездки.

Он выглядел смущенным, когда потянулся к моей руке, его хватка усилилась.

– Подожди.

– Не трогай ее, – сказал мужчина с пассажирского сиденья, сунув руку под пальто.

– Кеннеди?

Тон Марка не соответствовал тому, как он схватил меня за руку.

– Я сказал отпусти ее.

Как только он это сделал, я поспешила прочь.

– Мне очень жаль.

Я покачала головой, когда мое сердцебиение ускорилось, и я приблизилась к Сабербену, еще раз оглянувшись.

Водитель уже обошел машину и открыл мне дверцу. Я отказалась обернуться, чтобы посмотреть, что происходит с или у Марка, когда началась суматоха.

– Скотт? – спросила я.

– Да, мисс Хокинс. Мы предупредим мистера Спарроу, что вы в безопасности.

Тяжесть моего забытого прошлого тяжело навалилась на меня, когда я рухнула на заднее сиденье обещанного внедорожника. После того, как двое мужчин присоединились ко мне, двери закрылись. Хлопки эхом отдавались в тишине салона, эхом отдавались слова моей матери: «Аллистер Спарроу сейчас главный. Когда-нибудь это будет его сын Стерлинг».

Человек в распределительном центре не мог быть отцом.

Теперь у моего таинственного мужчины было имя.