Глава 9

Стерлинг

Моя челюсть болела от проклятого напряжения.

Что, черт побери, произошло?

– Как удалось остановить самолет? Они, блять, так не делают, – вслух спросил я себя, а также Патрика и Рида, двух моих самых надежных сотрудников.

Мы были вместе с подготовки новобранцев. У моего отца были все деньги в мире, чтобы отправить меня в колледж, но он считал, что армия была лучшим использованием моего времени, делая меня респектабельным в глазах закона и большой денежной толпы в Чикаго и за его пределами. Мы втроем оказались в одном рекрутском классе. Наше происхождение не могло быть более разным, но каждый из нас знал одну вещь. Мы знали, как выжить.

Не только в бою, но и ночью в своей койке.

Для этого требовались мозги, мускулы и мужество. Нужно было пройти это в одиночку, чтобы доказать, что ты достоин, и прикрывать спину своего брата всякий раз, когда он в этом нуждался. Один восемнадцатимесячный тур по пустыне превратился в два. Спешить домой не было никакой причины. Моя мать была занята своей жизнью, и я, черт возьми, не был заинтересован в том, чтобы вернуться к отцу.

В конце концов, я вернулся.

Он знал, что так и будет. Ну, если меня не убьют до того, как мне дадут шанс.

Блудный сын.

Я был единственным наследником династии, которую он годами защищал железным кулаком. В бою я не только оттачивал свое мастерство бойца и снайпера, но и прививал себе жажду крови.

Я бы не сказал, что это сработало так, как он планировал.

С каждым днем в пустыне росла жажда. Однако кровь, которую я искал, не была случайной. Она принадлежала ему.

Возвращение в Чикаго длилось недолго. Возможно, он увидел угрозу, которую сам же и создал. По прибытии меня снова увезли. На этот раз это была школа бизнеса Росса, в нескольких минутах езды от Анн-Арбора, штат Мичиган. Четыре года спустя, будучи выпускником Росса и бывшим военным, мое резюме, чтобы возглавить империю Спарроу, было почти готово. То, что великий Аллистер считал последним шагом, было мое пребывание в окопах Южного Чикаго, где я учился ориентироваться в обеих сторонах Чикагского бизнеса.

Это означало в одну минуту решать судьбы людей, а в следующую – курить сигары из старых денег. Черт, иногда это происходило одновременно. В мире технологий человек может одновременно играть в покер и заказывать смерть. А если ко всему прочему он возьмет банк, это будет адская ночь.

В ту ночь, когда было найдено тело моего отца – за исключением четвертого пальца правой руки, – я занял свое законное место у руля. Империя Спарроу принадлежала мне, как и золотое кольцо с фамильным гербом. С тех пор мне не хватало только одного: женщины, достойной носить мое имя.

Этот выбор был сделан очень давно.

В этот момент я не возражал против такого выбора. Я знал, что Арания принадлежит мне с самого детства. Она родилась спустя семь лет после меня, я знаю ее будущее с тех пор, как она была еще девочкой. Я наблюдал за ней и следил за ней. В то время как отец внушал мне, что Арания – моя, мать не соглашалась. Она не раз предупреждала, что объединение наших семей может стать моим концом. Возможно, она была права, и, как и в случае с отправкой меня на войну, отец, в конечном счете, планировал мою гибель. Независимо от того, что ожидало меня в будущем, я находил утешение в том, что Аллистер Спарроу мог наблюдать за этим будущим только из ада.

Хотя с того рокового дня я знал, что нам с Аранией суждено быть вместе, когда за дело берется слишком много фракций, выбор времени был крайне важен, а ее неведение о своей судьбе – необходимым.

Арания не могла понять, как на протяжении многих лет одно ее присутствие на Земле было светом, помогавшим мне пережить самые темные дни.

Доставить ее в Чикаго было первым шагом к раскрытию ее существования. Процесс оказался проще, чем я себе представлял. Я признался, что ожидал большего сопротивления, доставляя ее сюда. Она избегала этого большую часть своей жизни.

Но потом она оказалась здесь, в моих гребаных объятиях, ее прекрасные бархатистые глаза смотрели на меня, и мое разочарование быстро исчезло. Она приехала в Чикаго по собственной воле, и ее возвращение будет таким же. Это не означало, что я питал иллюзии, что она страстно этого желала. Ее борьба была осязаема. Она сверкнула искрой, которая более чем заинтриговала меня.

Был ли я в форме, в кампусе или в империи Спарроу, женщины падали к моим ногам, охотно подчиняясь моим желаниям. По общему признанию, я использовал их, чтобы выждать время. Они не были достойны ничего большего. Женщина, которая была рождена для статуса моей жены, не согнулась. В ее тоне и взгляде был вызов. Хотя это было ново для меня, мне это нравилось.

Когда я думал о нашем разговоре несколько минут назад, я не мог решить, был ли я зол на ее дерзость и хотел наказать за то, как она говорила со мной, или я был чертовски возбужден и хотел наказать ее только для того, чтобы посмотреть, как ее круглая задница краснеет под моей ладонью, прежде чем доставить ей удовольствие так, как она никогда не забудет.

Мой свет, мой источник счастья имела наглость обвинять меня, как будто я организовал остановку этого проклятого самолета. Если бы это было так, я бы не стал в этом сомневаться.

Я снова сосредоточился на настоящем.

Оба мужчины были поглощены своими занятиями. Рид стучал по клавишам – да, во множественном числе, переходя от одной клавиатуры к другой, – исследуя авиалинии. Экстраординарный хакер, не было такой системы, в которую он не смог бы проникнуть. В то же время Патрик держал два телефона, координируя побег Арании.

– Знаем ли мы, что это были они? – спросил я Рида.

– Эндрю Уолш уже некоторое время находится в поле зрения. Ходили слухи. Я точно знаю, что парень начал несколько лет назад как сошка, на улицах. Он быстро продвигался по служебной лестнице отряда МакФаддена. Они называли его малышом, потому что его внешность давала ему доступ туда, где другие терпели неудачу. Захват дочери МакКри поможет ему продвинуться по службе быстрее, чем любое другое задание.

У меня вена на шее сильнее пульсировала от одной только мысли, что она в его поле зрения. Она, блять, была в его поле зрения. Он был с ней.

– Я думал, что список пассажиров самолета проверили. Ты говоришь мне, что он был на том же рейсе по стечению обстоятельств?

– Фальшивое удостоверение личности, – ответил Рид.

– Она у Скотта, – сказал Патрик, прервав наш разговор, прежде чем Рид успел продолжить объяснения.

– Я хочу, чтобы кто-нибудь остался в Боулдере, пока она там, – сказал я, чувствуя смесь облегчения и ярости.

– Я все устрою, – вызвался Патрик.

– Ты хочешь, чтобы она знала?

Я провела рукой по волосам.

– Нет. Скажи ей, чтобы она связалась с тобой, если почувствует что-то не ладное – какие-то дурные предчувствия, какое-то беспокойство. В противном случае скажите наблюдателю, чтобы он держался позади и наблюдал с безопасного расстояния.

Мой кулак ударил по большому деревянному столу.

– Если только она не в опасности. Тогда он входит. Никаких колебаний.

– Он? У меня есть на этой должности женщина, – сказал Патрик.

Блять.

– Мне наплевать. Пока Арания защищена.

Рид посмотрел на меня с глупым выражением лица.

– Что?

– Есть опасения? Беспокойство? Ты имеешь в виду, что касается кого-то, кроме тебя.

Это заставило меня усмехнуться.

– Да, именно это я и имею в виду.

Хорошо, мне нравились эти два придурка. В остальном же временами их откровенность граничила с неподчинением. Предполагаю, именно это и происходит, когда вы прошли через жизнь и смерть вместе.

– Они уже в самолете, – доложил Патрик, его новости были похожи на радиокомментарии.

Мне нужен был визуальный контакт, но пока придется обойтись аудио.

– Что на счёт Уолша?

– Прибыла вторая команда, но он выкрутился, – ответил Патрик.

– Они ищут его.

– Как, черт возьми, они позволили ему ускользнуть? – спросил Рид.

– Выследите его, – сказал я. – Это приказ Спарроу: никому к ней не прикасаться.

– Никому? – повторил Патрик с усмешкой.

– Никому кроме меня? – уточнил я.