"Рейнджер Джедрусински, у нас будет возможность поближе посмотреть на колонию древесных котов?"

"Сегодня мы просто посмотрим," - ответила рейнджер Джедрусински. "Может быть позже. Мы хотим понаблюдать и убедиться, что древесные коты действительно покинули его. Иногда они уходят на короткие промежутки времени. Возможно, что пожар в этом районе заставил его обитателей временно переместиться."

"Я удивлена," - сказала Кесия Гайен, эксперт-лингвист. "Почему вы не знаете больше о древесных котах? Стефани Харрингтон впервые столкнулась с ними в конце 1518 года. Я думаю, что за три года вы могли бы по крайней мере отметить крупные поселения."

Что-то в тоне рейнджера Джедрусински сказало Андерсу, что она много раз отвечала на этот вопрос. "Прежде всего, хотя Стефани теперь признается, что впервые увидела древесного кота по имени "Львиное Сердце" в конце 1518 года, она не сразу поделилась информацией. Лишь в марте 1519 года все мы узнали секрет - и я думаю, мы и тогда бы не узнали, если бы Львиное Сердце не был так сильно ранен, что не мог убежать, а его клан не решил остаться и поддержать его."

"Это подводит меня к утверждению, которое вы не можете игнорировать. Люди были на Сфинксе с 1422 года. Мы не видели древесных котов почти сто лет. Это означает, что они решили скрываться от нас."

"Но теперь вы знаете, что они там." Протест Гайен был сформулирован достаточно вежливо, но Андерс был уверен, что она делала это для отца - в конце концов, он был боссом. "Разве вы не можете проводить спутниковые съемки, использовать инфракрасный диапазон для обнаружения скоплений, которые могут указывать на плотность популяции?"

Такие варианты обсуждались довольно серьезно, когда разрабатывался план исследований этой миссии. Тогда Андерс считал эти предложения вполне разумными, настолько, что он был удивлен, услышав, как рейнджер Джедрусински рассмеялась в искреннем веселье.

"Приятно общаться с теми, кто интересуется древесными котами, как некоторые из нас в СЛС. Я бы хотела, чтобы остальной Сфинкс разделял ваши приоритеты. Реальность такова, что в то время, как большинство жителей Сфинкса рады, что был обнаружен такой интересный новый вид - продажи игрушечных древесных котов идут хорошо, как у местных жителей, так и у туристов, но на самом деле древесные коты не считаются очень важными."

"Не важными?" - доктор Уиттакер не верил ее словам. "Разумный вид и не важен?"

"Вы забываете, сэр, что одна из причин, по которой вы и ваша команда здесь - помочь решить, действительно ли древесные коты разумны и, если да, то в какой степени. Никто не спорит с тем, что они используют инструменты, но отсутствие у них языка остается огромным препятствием для принятия их в число разумных."

"Но сложные платформы, которые они строят…" - запротестовал доктор Уиттакер.

"Я могу назвать вам дюжину видов птиц на одной Земле," - ответила рейнджер Джедрусински, "которые строят гнезда такие же или более сложные. Вспомните термитники, ульи или бобровые плотины - и это только примеры на Земле."

Как и ожидалось, Ивамото высказался по своей специализации: "А как насчет каменных инструментов? Конечно, они показывают интеллект."

"Различные земные приматы делают простые каменные орудия. Морские выдры тщательно отбирают и даже меняют форму камней, которые они используют для вскрытия моллюсков. Похожие на медведей виды на вашей собственной Урако, которых никто не называет "людьми", делают простые каменные топоры. На самом деле, мы возлагаем именно на вас особую надежду, мистер Ивамото. Каменные орудия - и сети - являются одними из лучших доказательств разумности древесных котов, которые у нас есть, и они убеждают всех, кроме самых упрямых."

"Но что," - настаивала Гайен, возможно недовольная тем, что инструменты предпочитают языку, "об использовании взгляда со спутника для создания карты колоний?"

Рейнджер Джедрусински вздохнула: "На Сфинксе много дикой природы - в некоторых местах очень много. Более того, древесные коты - не единственные местные существа, живущие в группах. Наконец, довольно просто, СЛС не имеет много спутникового времени. Наша основная миссия заключается в том, чтобы управлять дикими районами на благо колонистов, а не забирать ресурсы, необходимые для других целей. Помните, это колонизованный мир. У нас просто нет инфраструктуры для того, что многие считают роскошью."

"Я читал," - вмешался Андерс, думая, что кто-то должен поддержать рейнджера, "как мало тепловые сканеры могут проникнуть сквозь толстый слой листвы, поэтому, даже если вы могли бы получить спутниковое время, оно не принесло бы много пользы."

"Это так," - бодро согласилась рейнджер Джедрусински.

Этот вопрос о технологических вариантах и приоритетах занял следующую часть пути. Андерс почти не слушал - он уже слышал много подобных дискуссий, даже между матерью и отцом о том, как "должны" расходоваться государственные деньги. Вместо этого он изучал ландшафт, вспоминая то, чему его научили Стефани и Карл во время похода, о разных деревьях и зонах, в которых они росли. Он чувствовал, что становится лучше в определении различных типов.

Конечно, это была роща частокольного дерева. Эти прямые стволы были узнаваемы даже на расстоянии, даже, может быть, особенно - с воздуха, где необычные узоры их соединений действительно выделялись. С окончанием лета - можно даже утверждать, что сезон был на грани осени - среди зеленых выделялись несколько ярких, красных листьев.

Андерс читал, что частокольное дерево осенью сбрасывает листья. Он подумал, а могут ли древесные коты так легко спрятаться зимой. Может быть это будет время, чтобы попытаться нанести на карту колонии или использовать тепловизионную технологию. Он собирался предложить это, но затем вспомнил продолжительность сезонов на Сфинксе. Зимы не будет здесь пятнадцать месяцев. К тому времени эта экспедиция уже давно уедет.

Ему стало немного грустно, а потом настроение улучшилось. Может быть, будет зимняя экспедиция. К тому времени ему будет семнадцать. Если он будет усердно учиться, внесет что-то важное в эту первую экспедицию, возможно, он сможет вернуться. Может быть, как и Стефани, он мог бы служить своего рода рейнджером-стажером или стажером-помощником или чем-то в этом роде. Отец никогда не захочет видеть его на такой работе, но он готов поспорить, что доктор Нэц мог захотеть.

Когда рейнджер Джедрусински привела их на место оставленного поселения древесных котов, гул возбужденного разговора был общим.

"Это находится на границе частокольного леса и более открытой местности."

"Смотрите! Эта платформа почти новая. Даже отсюда я могу сказать, что они использовали много кружевной ивы. Это отличается от образцов, которые доктор Хоббард показывала нам."

"Эта корзина с довольно большим отверстие в дне. Интересно, почему они оставили ее. Может быть, ее церемониально "убили"."

Андерс мог сказать, что отцу не терпелось выйти и осмотреться. Когда рейнджер Джедрусински отвлеклась, отвечая на вопрос доктора Эмберли о вероятном источнике мотка меха, приколотого к стволу частокольного дерева, Андерс увидел, как отец взглянул на указатель направления аэрофургона, а затем сделал несколько заметок на своем уни-линке. Что-то в том, как он быстро наклонился, чтобы сделать несколько снимков, заставило Андерса думать, что отец надеялся, что этого никто не заметил.

После короткой остановки рейнджер Джедрусински повернула аэрофургон в направлении базы: "Извините, но завтра утром, когда все вы будете лежать в постели, у меня будут пожарное дежурство. Я уточню у гловного рейнджера Шелтона, когда мы можем вернуться. В конце концов вы, ребята, будете здесь еще несколько месяцев. Есть много времени."

Если бы рейнджер Джедрусински знала доктора Уиттакера так же хорошо, как Андерс, она бы обеспокоилась тем, насколько спокойно он принял этот отъезд. Конечно, доктор Нэц посмотрел на своего давнего босса с любопытством, но ничего не сказал.

Когда они вернулись в корпус рейнджеров, где они жили, их ждало сообщение.

"Привет. Это Марджори Харрингтон. Мы празднуем пятнадцатый день рождения Стефани. Мы подумали, что если вы не в поле, Андерс мог бы прийти. Стефани и Карл, с которыми он уже встречался, будут здесь, а еще это даст ему возможность познакомиться с другими местными детьми его возраста, на случай, если он когда-нибудь устанет от людей, которые думают только о древесных котах. Андерсу, конечно, не нужно приносить подарок или что-то еще, и я думаю, что Стефани была бы рада видеть его здесь."

Она закончила, назвав дату, время и свой личный контактный номер.

Доктор Уиттакер выглядел почти так же довольным, как когда узнал, что он победил в соревновании за право возглавить проект на Сфинксе.

"Хорошо, мальчик," - сказал он, стуча Андерса между лопатками. "Если доктор Харрингтон не думает, что ты хоть немного нравишься ее дочери, я не антрополог. Я непременно позабочусь о том, чтобы ты смог появиться на этой вечеринке. Может быть, я доставлю тебя сам, просто чтобы показать дружелюбие ... конечно, я отклоню любое предложение остаться. Не хочу стеснять тебя."

Насвистывая, доктор Уиттакер пошел в душ. Андерс, медленно снимая с себя полевую одежду, удивлялся, почему его собственная реакция на принятие приглашения была такой смешанной. В конце концов, его отец не просил его делать что-то хуже, чем то, что его мать делала каждый день, верно?

* * *

Сжав зубы, Стефани вышла из аэрокара, затем вытащила свой черно-оранжевый дельтаплан из грузового отсека. Львиное Сердце легко выпрыгнул за дельтапланом. По крайней мере он явно с нетерпением ждал сегодняшнего занятия.