Глава 7

Я ударила Эйдена по яйцам.

Я пнула Эйдена чертового Кинга по яйцам.

Мои ноги скользят и останавливаются на пороге класса.

Я задыхаюсь.

У меня вспотели руки.

Волна адреналина исчезает из моего организма, оставляя дрожь в конечностях.

Плечи трясутся от сдерживаемого смеха. Если бы я не боялась, что мои одноклассники начнут называть меня сумасшедшей, я бы громко засмеялась.

Я хочу бегать, прыгать и бить себя кулаками.

Это странный вид свободы, которого я никогда не ощущала.

Я всегда была тихой и замкнутой, но сейчас? Я чувствую, что могу ударить луну и пнуть звезды.

Глубоко вздохнув, я расправляю плечи и вхожу в класс с высоко поднятой головой. В мою сторону летят несколько смешков и замечании о холодном сердце, но они похожи на белый шум.

Эти маленькие задиры могут выкладываться в полную силу, и это не будет иметь значения.

Я только что ударила их короля. Между ног.

Внутренне улыбаясь, мой взгляд падает на трех других демонов.

Коул сидит за своим столом и читает учебник по физике. Ксандер сидит на столе и спорит с Ронаном, который стоит.

Остальные ученики либо пытаются включиться в разговор, либо наблюдают.

Самое печальное, что я думаю, что они делают это подсознательно. Их привлекает все, что представляют собой четыре всадника.

Сила.

Очарование.

Богатство.

Ронан это Смерть, потому что он непробиваемая скала в центре поля.

Коул это Голод; молчаливый, но смертоносный, когда наносит удар.

Ксандер это Война; все, что он знает, это как сеять хаос.

И он что-то сделал с Ким. Потому что даже сейчас ее здесь нет.

Ким никогда не опаздывала в школу.

Это может быть мое ложное чувство храбрости или остатки адреналина, все еще бурлящее в венах, но я не останавливаюсь, чтобы подумать об этом.

Я хватаюсь за лямку рюкзака и шагаю к троице.

— Говорю тебе, дружище. — Ронан постукивает указательным пальцем по столу перед Ксандером. — Она пришла на вечеринку из-за меня.

— Все пришли из-за тебя, — говорит Коул. — Ты организовал вечеринку, не забыл?

— La ferme — заткнись, капитан! Дело не в этом. — Ронан продолжает разговаривать с Ксандером. — Признай это, она пришла ради меня.

— Если это поможет твоему эго, конечно. —

Ксандер смеется. — Не мог бы ты передать мне то, что курил прошлой ночью?

Ронан хмурится.

— Зачем?

— Это дерьмо хорошое, если оно заставляет тебя верить в то, чего не существует.

— Пошел ты, Найт.

Ронан бросается на него.

В этот самый момент нейтральный взгляд Коула встречается с моим. Он прочищает горло, и двое других, которые все еще препираются, замолкают.

— Холодное Сердце? — Ронан отшатывается, будто его ударили. — Мне мерещится или это на самом деле Холодное Сердце перед нами? — он оглядывается за моей спиной и вокруг, а затем ухмыляется. — Ты здесь, чтобы признаться мне в своей любви? Я знал, что ты всегда была влюблена в меня, но извини, я принимаю признания только днем. Правила есть правила.

Я игнорирую его и смотрю Ксандеру в лицо.

— Где она? — спрашиваю я.

Ксандер спрыгивает со стола.

— Где кто?

— Ким, — выдавливаю я.

— Ох, — брови Ксандера поднимаются в притворном беспокойстве, когда он роется под столом. — Капитан, не видел здесь маленькую Кимберли? Нет? Как насчет тебя, Ро? Обыщи свой карман, может, она там спряталась.

Ронан демонстративно засовывает руки в карманы.

— Нет, ее здесь нет. — он ухмыляется, доставая упаковку презерватива. — Но я нашёл это. — мои губы сжимаются в отвращении. —Quoi? — Что? — спрашивает Ронан. — Всегда защищён.

— Я здесь не ради ваших игр, — говорю я никому конкретно.

— Тогда зачем ты здесь? — спрашивает Ксандер.

— Ким. Где она?

— Если ты не знаешь, где твоя подруга, откуда мне знать, Холодное Сердце?

Я подхожу ближе, все еще сжимая лямку рюкзака.

— Я знаю, что ты что-то сделал с ней вчера.

Он улыбается, как маньяк.

— У тебя есть доказательства?

Мои ногти впиваются в ладонь, пока я почти не пускаю кровь.

— Подожди. — Ронан встает, между нами. — Что было? Какие доказательства? Кто-нибудь, введите меня в курс дела. — Коул качает головой. — Что? Я чувствую себя обделённым. — Ронан пинает своего друга по ноге. — Сначала Кинг на вчерашней тренировке выкинул свое дерьмо, потом Найт вытворяет какую-то хуйню за нашими спинами, а теперь к нам обращается Холодное Сердце. Вы должны признать, что в этом нет ничего нормального.

Только одно предложение продолжает крутиться у меня в голове, как петля.

Кинг на вчерашней тренировке выкинул свое дерьмо.

Что, черт возьми, это должно означать? Эйден образцовый игрок и ученик. Он не просто выкидывает свое дерьмо.

Имеет ли это отношение к тому, что он сделал вчера?

— Кто-нибудь, просветите меня. — Ронан переводит взгляд с одного друга на другого. — Кто-то? Кто-нибудь?

— Держись подальше от Ким, — говорю я Ксандеру со всей злобой, на какую только способна.

— Или что? Ты меня остановишь?

Я уже собираюсь ответить, когда, к сожалению — или к счастью, это зависит от того, как вы это видите, — в класс входит учитель. Все садятся, и я нахожу свободное место позади.

Мой взгляд встречается с игривым взглядом Ксандера. Он садится в ряд рядом, бросает мне мой телефон и ухмыляется.

Я вздрагиваю. Мудак.

— Оу, смотри. Кимберли нет в классе.

Хвастливый тон, которым он говорит, раздражает меня.

— Мистер Найт. — обращается миссис Стоун. — Урок начался, я была бы признательна, если бы вы сосредоточились.

— Вы завладели всем моим вниманием, миссис Стоун.

Он улыбается ей с ямочками на щеках и открывает свой блокнот.

Миссис Стоун начинает перечислять учебную программу класса. Я беру ручку и блокнот и начинаю делать пометки.

Наш учитель английской литературы, вероятно, самая пожилая в школе и, скорей всего, скоро уйдет на пенсию. Ее седые волосы собраны в консервативный пучок, а очки удерживаются на тех золотых ремешках, которыми больше никто не пользуется.

Открывается дверь. Весь класс замолкает. Даже миссис Стоун.

Я останавливаюсь на середине строчки и поднимаю голову.

Раскрасневшаяся Ким выглядывает из-за двери, ее волосы в беспорядке.

В классе раздаются смешки и смех.

— Вы опоздали на десять минут, мисс Рид, — ругает миссис Стоун.

— Я... эм... — Ким спотыкается на собственных словах.

Я вздрагиваю, ощущая ее дискомфорт под кожей. Она всегда ненавидела находиться в центре внимания.

— В чем дело, Пузо, потеряла язык вместе с жиром?

Кто-то насмехается сбоку.

Миссис Стоун бросает на него свирепый взгляд.

— Еще одно слово, и наказаны будете вы,

мистер Роббинс.

Его лицо становится пепельно-серым, и мне хочется встать и обнять миссис Стоун. Она, наверное, единственная учительница, которая не закрывает глаза на издевательства. По крайней мере, от таких незначительных людей, как Роббинс. Сомневаюсь, что она сделала бы что-нибудь, если бы в этом была замешана одна из Элит.

За ерзающим телом Ким появляется тень.

Я перестаю дышать.

Как будто земля разверзлась и теперь утаскивает меня в свои глубины, чтобы похоронить заживо.

Эйден кладет обе руки на плечи Ким.

Он положил свои грязные руки на гребаные плечи моей подруги.

Не хочу драматизировать, но думаю, что меня сейчас вырвет.

Его взгляд встречается с моим, и в нем что-то вспыхивает. Уголок его губ приподнимается в жестокой, психотической ухмылке.

Вот и все.

Я убью его.

Я пожертвую всем своим будущим, спасая мир от его зла.

Ухмылка исчезает так же быстро, как и появилась. Все еще держа Кима за плечи, он одаривает миссис Стоун своей золотой мальчишеской улыбкой.

— Просим нас простить. Кимберли стало плохо, поэтому мне пришлось отвести ее к медсестре.

Он это серьезно?

Я огорчаюсь, когда выражение лица миссис Стоун меняется с ругательного на принимающее.

— С вами все в порядке, мисс Рид? — Ким кивает, не говоря ни слова. — Это было мило с вашей стороны, мистер Кинг. — миссис Стоун одаривает его улыбкой. — Вы оба присаживайтесь.

Моя челюсть, вероятно, отвисает до пола. Не могу в это поверить.

Темная дыра, образовавшаяся ранее, расширяется до тех пор, пока я едва могу дышать.

Должно быть, он что-то сделал с Ким, и теперь заставляет всех поверить, что помогал ей.

Я вглядываюсь в его лицо в поисках каких-либо признаков.

Он улыбается, маска сидит твердо на месте, выглядя как золотой парень, которому все завидуют.

Девушки хотят его. Парни хотят стать им.

Но никто из них не видит этой пустоты внутри него.

Пустота.

Ничто..

Они знают только этого Эйдена. Того, которого он презентует для шоу. Образ, который он проецирует на них. Они слишком ослеплены его фальшивым светом, чтобы видеть тени.

Но разве это не лучше? Разве ложь не лучше правды?

В конце концов, истина разрушает прежде, чем освобождает кого-либо.

Мое сердце колотится с каждым его шагом. На этот раз это не страх за меня.

А за то, что он сделал с Ким.

Я знала, что, ударив его, он вернется, чтобы укусить меня в ответ, но я никогда не думала, что это будет так быстро.

Или смертельно опасно.

Никогда не могла предположить, что он пойдет за Ким.

Мои губы дрожат, в попытке встретиться взглядом со своей лучшей подругой и убедиться, что с ней все хорошо. Ее голова опущена. Завесы ее мятных волос скрывают выражение ее лица от меня и всего мира.

Эйден останавливается рядом со мной. Я мельком замечаю, как его рука скользит в карман, прежде чем я сосредотачиваюсь на своем блокноте, сжимая карандаш так сильно, что он почти ломается.

Его тело нависает надо мной, как мрачный жнец, а глаза прожигают дыры на моей макушке.

Часть меня хочет поднять взгляд и посмотреть в ответ. Как я делала это последние два года.

Но тогда я не имела ни малейшего представления о том, на что он способен.

Теперь знаю.

После того, что кажется вечностью, он неторопливо подходит к свободному месту позади меня. Место, которое я приберегала для Ким.

Она ерзает возле единственного свободного места в классе. На глазах у Ксандера.