- Хорошо, что Ланц не протупил, - сказал он.

- Ланц? - переспросила Ника.

- Ланцелот. Так Ратников подписывается в Даркнете. Долг платежом красен. Мы его отмазали от больших неприятностей из-за тех малолетних алкоголиков, а он за это должен помочь нам...

Ника промолчала, ощутив легкую обиду. Значит, Виктор приставил к ней соглядатая, даже не уведомив об этом. Да еще - профессионального киллера. И в лучших традициях дона Корлеоне сделал Ратникова своим должником. Да, она не думала, что ее Витя - Витька-Святоша, некоронованный хозяин солидной территории, могущественный лидер огромного холдинга и мэр Краснопехотского чист и безгрешен. Но все равно, одно дело знать, а другое - столкнуться...

С другой стороны, Виктора можно понять. К 20 годам он потерял старшего брата, родителей, двоюродную сестру и дядю. И боялся новых потерь и страданий. "Я устал терять тех, кто мне дорог", - однажды сказал он Веронике...

Теперь Виктор опасался за нее. Возможно, сейчас безопасность Вероники беспокоит его больше всего. Но все-таки у девушки появился на душе неприятный осадок от того, что Морской предпринимает действия по отношению к ней, даже не сказав об этом ни слова.

- Витя, ты мог бы меня предупредить, что приставил ко мне наружку, - сказала она, привыкнув ничего не замалчивать и не носить камень за пазухой. - Тем более такого человека... Я не люблю, когда меня держат за болвана, не понимающего человеческого языка... Пойду, выпью какой-нибудь нурофен. Что-то руку дергает не на шутку, они мне, наверное, какой-то нерв повредили.

- Я теперь этого Антонио из-под земли достану, даже если он закопается до самого ядра, - интонации тихого голоса Виктора за спиной заставили девушку остановиться. Ничего подобного она раньше не слышала. На месте Антонио она бы уже гуглила возможность поскорее перебраться куда-нибудь на Марс. Потому, что на Луне уже небезопасно. Виктор еще никогда не был так обозлен. - И очень скоро он пожалеет, что не прислушался к моим словам.

Морской по-прежнему сидел на подлокотнике, положив на колени руки, сжатые в кулаки. Он словно окаменел, совсем как его манул Мася, подстерегающий жертву на охоте, а лицо казалось лет на 10-15 старше его истинного возраста.

- А я могу тебе в этом помочь, - профессиональный азарт охватил Нику, и она забыла даже о том, что собиралась обидеться на Виктора. - Я побывала в больнице у Баринова и в СИЗО у Олеси и узнала кое-что, проливающее свет на эти "голодные игры" сердитого Антонио Ивановича...

Виктор весь обратился в слух.

***

- Лучше пересядь в кресло, а то с подлокотника ты упадешь, - предупредила Вероника. Сама она прилегла на диван, поудобнее примостив на спинке забинтованную руку. - Прадед Константина, Станислав Нестеров, в 1943 году попал в немецкий плен. Через год ему удалось устроить побег. Но в плену Станислав узнал от товарищей по несчастью о том, что многих бежавших из плена считают предателями; думают, что если человек вернулся из немецкого плена живым, то за это он изменил Родине, и участь тех, кто вернулся к своим, часто бывает незавидна. И, когда ему с группой других заключенных удалось бежать, остальные все-таки отправились искать советские воинские части, а Станислав побежал в другую сторону. Да, его жена была верной и самоотверженной и не выдала бы мужа-дезертира, как героиня распутинской повести "Живи и помни". Но Станислав не хотел, чтобы при его аресте, который он считал неизбежным, пострадали жена и дети, и не стал рисковать...

- Подозреваю, что им и так несладко пришлось, - заметил Виктор, - принцип "сын за отца не отвечает" не всегда срабатывал даже в мирное время...

- Да, но все равно им одним пришлось легче, чем если бы муж и отец объявился рядом с ними. Через несколько лет Станислав возник в США, где его приняли охотно, скорее всего - в пику СССР, с которым уже начиналась "холодная война". Нестеров всегда был творческим человеком, мечтал о кинематографе, и в Америке нашел свое призвание - стал продюсером и преуспел. Но его семейная жизнь раз за разом не складывалась. Два брака распались из-за отсутствия детей. Одна из жен оказалась мошенницей и едва не разорила мужа. Четвертая невеста разорвала помолвку накануне свадьбы. Больше продюсер жениться не пытался, ограничиваясь кратковременными романами с очаровательными старлетками и певичками. И уже совсем недавно, в преклонном возрасте, вспоминая прошедшую жизнь, он подумал: а что если одиночество послано ему в наказание за то, что в 1944 году он сбежал, бросив на произвол судьбы жену с двумя детьми - в те времена, когда шпионы мерещились за каждым углом, и репрессивная машина молотила в режиме нон-стоп?

- Все может быть, - Виктор побарабанил пальцами по подлокотникам кресла. - Да, время было страшное. Людям часто приходилось делать тяжкий выбор. Помнишь, как в песне: справа честь, а слева - жизнь...

- Да. Но Станислав вины с себя не снимал и начал разыскивать следы своей семьи. Юристы, работавшие на продюсера, проделали большую работу и узнали, что обоих его детей уже нет в живых. Единственный внук уехал "за длинным рублем" на Крайний Север в начале лихих 90-х, да там и осел, и следы его затерялись - его не смогли разыскать даже самые лучшие частные детективы, нанятые продюсером. В Выборге остались его жена и сын, который уже вырос, работает врачом-эпидемиологом, женат и имеет четырехлетнюю дочь... Расчувствовавшись, Станислав (которого уже давно звали иначе) составил завещание, где объявил Константина и его семью своими единственными наследниками и даже порывался, несмотря на возраст, выехать к ним. Но тут грянула пандемия, и сообщение между странами закрылось. А открытия продюсер уже не дождался. В 103 года он заразился коронавирусом, и даже лучшие врачи оказались бессильны. А Константин с первых дней пандемии был на передовой, почти не выходил из больницы и только в мае узнал о своем американском прадедушке...

- Подожди, - Виктор с силой потер лоб, - я, кажется, понял, о ком ты говоришь. Американский продюсер советского происхождения, 103 года, жертва вируса? Стэн Некст?! Я еще подумал: сколько бы он еще прожил, если бы не эта дрянь пупырчатая...

Вероника молча кивнула.

- Ни фига себе! - по-мальчишески сказал Морской. - Стэн Некст! Я о нем наслышан. Если мои источники не преувеличивают, состояние продюсера перед пандемией приближалось к миллиарду. Даже с учетом всех отчислений и вычетов, наследники за океаном все равно получили бы немало!

Он вскочил и вновь заметался по номеру.

- Вот теперь пазл сложился! - на ходу Морской азартно хлопнул в ладоши. - Я-то недоумевал, почему Глафира, с 12 лет мечтающая о богатом "папике", при котором она сможет жить безбедно и без забот, вдруг завела роман с простым врачом! Вот это приводило меня в недоумение. В то, что она просто полюбила, а сердцу не прикажешь, я не поверю. Насмотрелся, наслушался их болтовни с Диной... И с годами она не изменила своим взглядам. А теперь все ясно. Она узнала - может, через того же Нарвского - что люди Некста разыскивают наследника продюсера в России, выяснила, что это - Константин Нестеров, и успела подсуетиться, закрутить с ним роман еще до того, как парень узнал о своем прадеде.

Виктор взобрался с ногами на широченный подоконник и торжествующе улыбнулся.

- Охмурить Константина ей труда не составило, - продолжал он, - Глашка еще в школе умела кружить головы мальчишкам, а сейчас, наверное, по части науки обольщения даст фору даже японской гейше. Думаю, что, если бы Константина не перевели в Выборг, сейчас Глафира уже примеряла бы подвенечное платье, гуглила бы фотографии имения Некста, прикидывая, как обустроить там свой будуар, и не считалась бы "щучкой, приплывшей на богатство". Они же познакомились, когда еще никто не знал о том, что Константин - богатый наследник!

- А Нарвский оперативно получает информацию из юридических кругов, - задумчиво сказала Вероника, - и не пропустил новость о том, что у голливудского продюсера в Выборге обнаружился наследник...

- Может быть, Глафира хотела удержать Нестерова в Москве, - предположил Виктор, - там ей, наверное, было проще крутить свое кино, но тон она взяла неправильный. Не нужно ей было пренебрежительно отзываться о родном городе бойфренда. Оскорбительных слов о Выборге Константин ей не простил и предпочел разорвать отношения. Я его понимаю, - тихо сказал Виктор. - Тоже терпеть не могу, когда кто-то бранит Краснопехотское или область...

- Об этом они и говорили на встрече, - рассказывала Вероника, - о внезапно свалившемся наследстве, о Станиславе-Стэне... Константин впервые поведал жене семейную историю военных лет. Станислав не был трусом, - задумчиво сказала Орлова, - по словам Константина, его прабабушка сохранила свидетельства о пяти боевых наградах мужа; он был тяжело ранен в боях за Выборг, спас артиллерийский расчет от танковой атаки и попал в плен, прикрывая отход товарищей огнем. Но сбежав из плена, направился не к своим подразделениям и не попытался разыскать свой полк, а пошел в другую сторону и 76 лет не оглядывался...

- Мы не знаем, что он перенес в плену, - ответил Виктор, - и не нам судить человека, жившего в те времена. Мы о немецких лагерях знаем только из исторических трудов и документалки, а он все видел и испытал лично... Нестерова не говорила тебе, что они с мужем решили насчет наследства?

- Они решили его принять. Но им было достаточно и гораздо меньшей суммы, чтобы жить безбедно и обеспечить будущее дочери. Поэтому половину денег Некста Константин и Олеся собирались передать на благотворительные цели - в фонд, собирающий деньги для тяжело больных детей. Они сами родители и могут понять, как это страшно, когда болен ребенок и спасти его может только дорогостоящая операция. Увы, не все откликаются на призыв о помощи - люди так насмотрелись на мошенников, что не верят уже никому.