Глава 32

На следующий вечер, после того как солнце опустилось за горизонт, в их районе загорелись уличные фонари, но не все люди сейчас сидели по домам. Вечер пятницы. Время ужинать и ходить в кино. Топгольф[55]. Комедийные клубы, театры, поэтические конкурсы.

Нэйт тоже собирался на выход. Сразу как закончится Первая Трапеза.

У него был тщательно продуманный предлог для посещения Дома Лукаса: он собирался позвонить туда и сказать, что ищет куртку, которую предположительно забыл в гараже, и которую он хочет лично забрать.

Проигрывая в голове свою обычную, ничем не примечательную просьбу – примерно в сотый раз – он смутно осознавал, что его родители молчали. Мёрдер и Сара занимали свои обычные места за столом, а яйца и бекон, рогалики и фрукты были обычным делом для этой трапезы, но ни один из них не произнес ни слова.

Не важно. Нэйт должен был подготовить свой отход. После того, как он прогнал тому, кто ответил на его звонок в доме Лукаса, сказку о куртке, ему нужно было лишь подготовиться к визиту в фермерский дом, где он проверит гараж на предмет того, чего, как он знал, там нет… и случайно столкнется с Илин. Там, где она могла быть. Если она вообще появится... где либо. Он должен сохранять спокойный тон и нейтральный взгляд. Ничего нервного или подозрительного.

Хотя в его истинных намерениях не было ничего обычного. Ни в малейшей степени.

Днем ему никто не позвонил.

Нет, не так. Звонил Шули. Дважды. Были сообщения по работе, с заданиями на понедельник. Это означало, что у него впереди ночь и выходные, и ему нечем заняться, кроме как ждать, додумывать и вскакивать каждый раз, когда звонил Шули, чтобы позвать его погулять.

Что, черт возьми, он собирался сделать…

– Хорошо, это я попросила Шули присмотреть за тобой.

Нэйт застыл, прекратив пережевывать, в то время как Мёрдер сделал то же самое с яичницей–болтуньей на полпути ко рту.

– Что?

– Что?

Когда они оба заговорили в унисон, Сара оттолкнула тарелку и скрестила руки поверх лабораторного халата. Ее медовый взгляд был таким расстроенным, когда она откинула назад волосы длиной до плеч.

– Я... Прости, Нэйт. Ты устроился на свою первую работу. Вышел в мир, полный опасностей. Я испугалась. Я поступила неправильно, да, но я не буду извиняться за то, что пыталась уберечь тебя. У тебя была... ну, понимаешь, травма. Я не знала, как тебе помочь, а родители иногда делают глупости. Но я определенно не могла и представить, что будет задействовано оружие.

В этот момент она расплакалась, схватила салфетку и прижала ее к глазам. Сара всхлипывала все громче, ее плечи дрожали, и Нэйт в панике посмотрел на Мёрдера… но Брат уже действовал, отодвигая стул и вставая на колени под своей шеллан.

– Я в порядке. – Она хлопала глазами, глядя своего супруга. – Просто меня расстраивает, что вы оба молчите! Я терпеть не могу находиться в одном доме со всем этим напряжением, и это моя вина, и, черт возьми, дай мне свою салфетку.

Нэйт медленно откинулся назад, когда два слова, что она произнесла, проникли в его мозг. В. Одном. Доме.

– Как вы думаете, я могу переехать в Дом Лукаса? – выпалил он.

Они оба посмотрели на него. А потом Сара заплакала еще сильнее.

– Я не знала, что тебе здесь так плохо…

– Что на тебя нашло? – Мёрдер поднялся на ноги. – Я не понимаю…

– Ты принимаешь наркотики?

– Ты под наркотой?

Встряхнувшись, Нэйт почувствовал себя так, будто оказался в эпизоде «Кто в доме хозяин?». Когда оба его родителя перебивали друг друга, охваченные паникой при мысли, что их сын – наркоман.

Положив салфетку рядом с тарелкой, он начал вставать из–за стола:

– Мне нужно позвонить…

В этот момент зазвонил телефон Мёрдера.

– Проклятье. – Сунув руку в задний карман и проверив экран, он снова выругался и указал пальцем на Нэйта. – Верни свою задницу на стул, немедленно. – Затем он рявкнул в телефон: – Что?

Нэйт взглянул на то место, где оставил свой рюкзак на столешнице. Может быть, вместо того, чтобы идти по пути потерянной куртки, он мог просто позвонить миссис Мэри и спросить, не требуется ли в доме Лукаса кто–то вроде смотрителя. Это был его единственный шанс появляться там на регулярной основе и пересекаться с Илин: очевидно, он не мог работать в «Безопасном Месте», потому что мужчин туда не пускали… ну, а у него не было диплома или опыта работы психологом. И он не мог быть социальным работником в Доме Лукаса по той же причине. А что если занять позицию попроще?

Потому что, может быть, он неверно истолковал ее уход?

Хотя, кого он обманывал. Илин не звонила ему, и разве это не знак?

– Он здесь. – Мёрдер нахмурился и посмотрел поверх стола. – Ага. Ладно, давая я переговорю с ним и Сарой. Конечно. Ага. Увидимся.

Повесив трубку, Брат нахмурился.

– Звонил Рейдж. Он сказал, что Мери сегодня вечером нужна небольшая помощь в доме Лукаса. Кажется, туда переезжает молодая женщина, им нужно расставить мебель в ее спальне…

Нэйт вскочил со стула.

– Да! Ты сказал ему, что я все сделаю, да? Да! – Он повернулся за рюкзаком и нащупал телефон. – Я напишу ему…

– Ты можешь сесть, черт возьми, – отрезал Мёрдер, – и сначала расскажи нам, что, черт возьми, здесь происходит.

– Ничего такого. – Нэйт опустил задницу обратно на стул и поднял руки вверх, как при ограблении. – Я просто хочу помогать. В Доме Лукаса. Вы знаете, они там делают действительно важные вещи… ну, помогают людям. И все такое.

Мёрдер посмотрел на Сару. Она посмотрела на него. А потом они оба перевели взгляд на Нэйта.

– Я не употребляю наркотики. – Он положил свой рюкзак на стол и расстегнул все застежки–молнии, показывая содержимое карманы… ничего незаконного. – И вы можете сходить в мою комнату. Проверьте каждый ящик, под кроватью, в шкафу... все куртки и штаны, которые у меня есть. Я не увлекаюсь этим и никогда не буду.

– Так это действительно из–за Шули? – сказала Сара. – Мне искренне жаль…

– Нет, не из–за него. Я, конечно, решил, что поведение Шули было странным, но мне все равно.

Последовала долгая пауза, пока родители сканировали его словно рентген своими вопросами в духе #ичтонамтеперьделать.

– Ты всегда можешь обратиться к нам по любому вопросу, – сказала Сара, всхлипнув и вытирая влагу под глазом. – В любое время, о чем угодно. И снова прошу прощения, что втянула Шули. Я понятия не имела, что он зайдет так далеко, и мне следовало сначала обратиться к тебе со своими проблемами.

– Что ж, я уже исправил это «слишком далеко», – пробормотал Мёрдер. – Поверь на слово.

– Ты можешь написать Рейджу? – торопливо спросил Нэйт, собирая все в рюкзак. – Позвони ему? Я сам позвоню ему. Я пойду туда прямо сейчас…

– Что, черт возьми, такого важного в доме Лукаса…

Когда Мёрдер снова начал все по второму кругу, на лице Сары появилось странное выражение. А затем она положила руку на предплечье своего супруга, ее беспокойство внезапно сменилось мягким удивлением.

– Мы напишем Рейджу, – сказала она. – И, конечно, почему бы тебе не пойти туда прямо сейчас.

– Отлично! УвидимсянаПоследнейТрапезеокейспасибопока!

Нэйт рванул к раздвижной двери позади стола, отодвинул стекло и чуть не вывалился на террасу. Закрывая глаза, чтобы дематериализоваться, он освободил разум от мыслей и замедлил дыхание и…

Ничего и похоже на дематериализацию не произошло.

Он остался на месте, его сердце бешено колотилось в груди.

Глубоко вздохнув, он встряхнул руками. Перефокусировался.

Когда это не помогло, он посмотрел на родителей. Мёрдер держал телефон в ладони, но он был сосредоточен на Саре и выглядел немного расстроенным. И когда Брат посмотрел на раздвижную дверь, Нэйт снова закрыл веки…

На этот раз у него получилось раствориться в воздухе.

Путешествуя скоплением молекул, он не мог добраться до дома Лукаса достаточно быстро, и когда он принял форму, то бросился бегом через лужайку к входной двери. Он почти задыхался от волнения, надежды и…

В общем, от всего сразу.

Вот только ему пришлось напомнить себе, что нужно расслабиться. Речь могла идти о другой женщине, но тогда зачем Рейджу звонить? Брат знал, что случилось, и ну же, у них были другие руки, чтобы помочь со сборкой мебели.

Если только им действительно не требовалась помощь.

– Заткнись, – приказал он собственному мозгу.

Когда Нэйт позвонил в дверь один раз – а хотелось нажать на кнопку сто тысяч раз – в голове билась назойливая мысль: что, если это был кто–то другой, что, если им действительно просто нужны свободные...

Панель приоткрылась, и в проеме показалась половина лица.

Узнав черты, Нэйт расплылся в улыбке.

– Привет, – выдохнул он.

Повар из Таллы был так себе.

Когда Мэй залила водой груду грязных кастрюль и сковородок в кухонной раковине, она подумала, что со стороны пожилой женщины было так мило настоять на приготовлении еды накануне вечером, но... м–да. В дополнение к тому, что она совершенно не умела обращаться с посудой, Гордон Рамзи посчитал бы это тушеное мясо непригодным к употреблению и, вероятно, разбил бы пару тарелок об пол, чтобы подчеркнуть свое негодование. Но откуда у Таллы взяться кулинарному опыту? Ее предыдущий дом был заполнен додженами, у нее просто не было такой потребности, а учиться основам кулинарии считалось дурным тоном.

А с тех пор она лишь профессионально разогревала замороженные обеды «Стоуффер».

Сэвидж, похоже, не возражал против рагу, и когда Талла настояла на игре в «Монополию», он потакал ей и в этом… как и Мэй, пока не заснула на диване в середине игры… В какой–то момент кто–то накинул на нее одеяло, и когда она проснулась несколько мгновений спустя, то обнаружила, что Сэвидж спит в кресле напротив. Талла, без сомнения, удалилась вниз, а доска для «Монополии», как и кастрюли со сковородками, осталась неубранной, зеленые дома и красные отели усеивали поля собственности, фальшивые деньги стопками загромождали кофейный столик, а туфля и собака все еще стояли на Парк–Плейс и Пенсильвания–авеню.