Чашка

Жила-была Чашка. Да не простая, а фарфоровая, с тоненькими белоснежными стенками и светло-голубым ободком по окружности. Чашка считала себя королевой кухни.

- Да будет вам известно, - любила поговаривать она, - что я приехала из самого Китая! Если вы посмотрите на моё донышко, то сможете увидеть золотую печать. Настоящий фарфор всегда бело-голубой. Остальное — грубая подделка, - презрительно шипела она, косясь на стоявшие рядом кружки.

Больше всего Чашка ненавидела высокую жёлтую кружку с нарисованными на ней красными георгинами. Стоило им оказаться рядом, как Чашка изо всех сил старалась столкнуть соседку на пол. Дело в том, что Чашка жутко ревновала.

Когда молодая хозяйка Юлечка заходила в кухню, то брала всегда жёлтую кружку. Она любила её, обнимала тонкими пальцами, тщательно мыла прежде чем поставить на место. Вместе с Юлечкой кружка бывала во всех комнатах дома и по ночам, когда люди засыпали, она рассказывала кухонной утвари чудесные истории о жизни снаружи.

Чашка же оставалась навеки прикованной к верхней полке старинного буфета. Каждый раз когда её доставали на свет божий, она замирала и даже начинала тихонько позвякивать от нетерпения. Но её всего лишь промывали в тёплой воде, вытирали мягкой тряпочкой и ставили на место.

- Чем я хуже этой уродины! - восклицала Чашка. - Я красивая, изысканная, настоящая! Это я, я должна быть на её месте!

И так всем надоело дребезжание Чашки, так замучила она всю кухню, что однажды не выдержала даже старая чугунная сковородка, не сказавшая за всю свою долгую жизнь и пары слов.

- Да будет тебе известно, - передразнила она Чашку, - что девочка так любит Кружку, потому что когда-то давно это была любимая кружка её бабушки. И каждый раз, когда она берёт её в руки, то чувствует своими ладонями тепло своей бабушки, которой уже много лет нет на этом свете.

Сковородка замолчала. А Чашка подумала-подумала, да да так ничего и не поняла.