Глава 19

Кейден выдержал взгляд Шайло. Ее вопрос был одним из тех, над которыми он сам размышлял в последнее время. Все, что ему нужно, это вспомнить посылку, полученную им в гостиничном номере в Вегасе, и как тщательно Сэмюэль Тиммонс манипулировал событиями в свою пользу, используя измененные фотографии, чтобы посеять сомнение в любви и верности Шайло. Только ненависть может довести человека до такой крайности.

— Честно говоря, Шайло, не знаю. Я много думал о суде над отцом. Все шло хорошо, и вот однажды дедушка забрал нас из школы и сообщил, что мама умерла, а папу обвинили в ее убийстве. — Он помолчал немного, а потом сказал: — И тогда началось это безобразие. Помню, что тогда хотел поговорить с тобой. Я, как обычно, позвонил тебе домой, на звонок ответил твой отец. Вместо доброты, которую он всегда ко мне проявлял, он показал мне другую сторону. Горькую, ненавистную и порочную сторону. Он велел мне никогда больше не звонить к нему домой, а также сказал, что не допустит, чтобы его дети общались с детьми убийцы. Будто уже решил, что мой отец виновен.

Она кивнула.

— А дальше все пошло еще хуже, — сказала она. — После того как он приказал нам больше не дружить с тобой и твоими братьями, он начал сильно пить. Я думала, что это чувство вины из-за того, как он начал с вами обращаться, но не думаю, что дело было в этом. Выпивка только усилила его ненависть к твоей семье. Из-за его угроз мы с Седриком сделали то, что он нам велел, хотя я старалась изо всех сил, когда могла, дать тебе знать, что всегда буду рядом с тобой.

Кейден помнил. Улыбки. Записки. Открытки.

— Много лет спустя отец воспользовался тем, что я находилась в больнице, чтобы разлучить нас, он разыграл свою партию, зная, что если сыграет правильно, ты ему поверишь. И ты поверил.

— Да, — смущенно признался Кейден. — Я поверил.

Услышав его признание, она вспомнила всю ту боль, что ей пришлось пережить. И физическую боль от несчастного случая, и эмоциональную от его отказа, когда он поверил в худшее о ней.

Она быстро встала.

— Ты задал свой вопрос, А я свой, но, похоже, у нас все также нет ответов.

Он тоже встал.

— Нет. Честно говоря, мне наплевать на то, как Грины ко мне относятся. Их сегодняшнее поведение только возбудило во мне любопытство. И, говоря о ненависти твоего отца к моей семье, думаю, единственный человек, который может пролить некоторый свет на все это, — это твоя мама. Может, тебе стоит спросить ее?

При этой мысли Шайло внутренне содрогнулась.

— Я бы предпочла этого не делать.

Кейден мгновение изучал ее, высматривая сквозь негодование, написанное на ее лице, беззаботную женщину, которой она всегда была.

— Тебе придется научиться прощать, Шайло, — мягко сказал он.

Она вздернула подбородок.

— Зачем? Думаешь, это поможет тебе вернуться в мою жизнь?

Кейден шагнул к ней, сокращая расстояние между ними.

— Шайло, ты просто отказываешься признать, что я уже вернулся в твою жизнь. На самом деле, я никогда по-настоящему и не уходил. Даже когда ты хотела меня ненавидеть, у тебя ничего не получалось. Всегда были ты и я, даже когда нас не должно было быть. Я дал тебе обещание, которое намерен сдержать. Когда-нибудь ты поверишь, как я сожалею обо всем, что сделал, и поймешь, что все мы совершаем ошибки. Я люблю тебя и только тебя. Те другие женщины были просто физическим способом избавиться от боли. Ты — единственная женщина, которую я могу и буду любить.

Шайло прервала зрительный контакт с Кейденом. От пронзающего ее пристального взгляда у нее перехватило дыхание. Его слова были настолько глубокими, что всколыхнули в ней то, что она не хотела чувствовать. Но все же...

— Мне нужно время, Кейден.

— Нет. Тебе нужен я. Так же, как ты нужна мне. Слишком много времени уже было потрачено впустую.

И с этими словами он притянул ее в свои объятия.

***

Шайло понимала, что должна его оттолкнуть. Она не была готова к этому, но когда его рот коснулся ее губ, единственное, что она могла сделать, единственное, что она хотела сделать, это наслаждаться этим. Поцелуй был таким же естественным, как снег, падающий на горы в конце декабря, и таким же естественным, как голодный человек, который впервые за много месяцев вкусил пищу.

Манера Кейдена целоваться всегда наполняла ее лихорадочной страстью, и это же происходило сейчас. Ее чувства пробуждались, тело отвечало. Она чувствовала, как крепко он к ней прижимается. Чувствовала, как его мужской аромат проникает ей в ноздри. А больше всего на свете она любила его вкус.

Почему с ним всегда так, и больше ни с кем? Почему ее тело, разум, все ее существо так на него настроено? Его поцелуи были горячими, властными и пьянящими до такой степени, что она почувствовала слабость в коленях.

Затем так же внезапно, как начал ее целовать, он остановился. Медленно он разомкнул объятия и прошептал в ее влажные губы:

— Я люблю тебя, Шайло. Несмотря ни на что, всегда верь в это. Я не собираюсь тебя торопить, но хочу, чтобы ты мне верила. Чтобы верила в нас.

А потом он направился к кованым железным воротам, выходящим на улицу к стоянке. Перед тем, как открыть калитку, он повернулся и сказал:

— Сегодня ты просто сияешь, Шайло, и у тебя хороший магазин, который, я знаю, ждет успех. Я очень тобой горжусь.

А потом он исчез. Она направилась к воротам, чтобы посмотреть, как он идет по кирпичной дорожке на улицу. Фонари, выстроившиеся вдоль тротуаров освещали его мощную фигуру. Он шел как уверенный в себе человек. Человек, переживший трудные времена, но который был полон решимости выжить, что он и сделал.

Этот поцелуй был всем, что она помнила о поцелуе Кейдена Грейнджера. Четыре года не изменили его влияния на нее. Сегодня он снова заговорил об обещании. Она лучше всех знала, что Кейден не делает напрасных обещаний, но не была уверена, что готова впустить его обратно в свою жизнь.

Вдыхая прохладный ночной воздух, она почувствовала, как по телу пробежал холодок, и обхватила себя руками, понимая, что погода скоро изменится. Она смотрела, как Кейден, направляясь к своей машине, пересек улицу, и уже собиралась вернуться в магазин, когда заметила, что из-за припаркованной машины вырулил автомобиль.

Внезапно машина ускорила ход и набрала скорость. У нее перехватило дыхание, когда она смотрела, как машина несется прямо на Кейдена. Это навеяло на нее ужасные воспоминания о той ночи, когда ее сбили.

Она выкрикнула имя Кейдена, тот резко повернул голову и оглянулся. Его, должно быть, ослепили фары, потому что вместо того, чтобы убраться с дороги, он застыл на месте.

Затем она увидела, как из ниоткуда взялся некто и оттолкнул Кейдена с дороги, упав вместе с ним на землю, чтобы откатиться с пути машины. Она промчалась в нескольких дюймах от них, а водитель даже не сбавил скорость.

Шайло побежала к Кейдену так быстро, как только могла, не обращая внимания на то, что длина платья затрудняла движение. Она чуть не потеряла туфлю, но ей было все равно. Добравшись до мужчин, распростертых на земле, огромная человек-гора, оттолкнувший Кейдена, поднялся и потянул за собой Кейдена. Оба тяжело дышали, будто пробежали марафон.

— С вами все в порядке? — спросила она в отчаянии, приблизившись к ним. Здоровяк отодвинулся в сторону, и она внимательно посмотрела на Кейдена. Его пиджак был порван, брюки перепачканы грязью, и он разминал пальцы. Должно быть, упал на руку.

Она подошла к Кейдену, и их взгляды встретились. Она потянулась к нему, и он заключил ее в объятия. Ее тело сотрясала дрожь, и он крепче ее обнял. Она уткнулась лицом ему в грудь, пытаясь унять дрожь.

Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы взять себя в руки, она наконец подняла голову и посмотрела на него.

— Тебя могли убить, — сказала она дрожащим голосом. — Не могу поверить в то, что сделал этот водитель. Должно быть, он был пьян. Я...

Шайло так и не договорила, потому что Кейден наклонился и поцеловал ее. В тот момент она не была уверена, кому это нужно больше. Когда она увидела мчащуюся на него машину, у нее перехватило дыхание. Она вдруг поняла, как близка к тому, чтобы потерять его. Если бы машина его сбила, он бы ни за что не выжил. Осознание этого потрясло ее до глубины души, и она ответила на поцелуй со всем пылом собственного желания.

Покашливание заставило их оторваться друг от друга, чтобы взглянуть на человека, о котором они совсем забыли. Человека, который спас Кейдену жизнь, быстро среагировав и оттолкнув его с пути мчащейся машины.

— Я так понимаю, ты в порядке, — сказал мужчина, улыбаясь и отряхивая грязь с джинсов. Как и у Кейдена, его куртка была порвана, и Шайло заметила на щеке порез. Человек был огромен, выше Кейдена, она прикинула, что его рост по меньшей мере шесть футов шесть дюймов. На вид ему было чуть за тридцать, и, судя по телосложению, он определенно увлекался бодибилдингом. Он весь состоял из мускулов.

— Да, я в порядке, спасибо, — ответил Кейден. — Я не заметил машины. Водитель, вероятно, слишком много выпил и по ошибке нажал на педаль газа.

Мужчина кивнул.

— Да, вероятно. Кстати, меня зовут Страйкер, — сказал он, протягивая Кейдену руку. — Но люди зовут меня Лаки Страйк.

Кейден усмехнулся.

— Что ж, Лаки Страйк, сегодня ты определенно принес мне удачу. Откуда ты взялся? Когда я шел к машине, клянусь, я никого не видел.

— Просто гулял, — непринужденно ответил мужчина. — Вон там, — сказал он, указывая на тротуар, затененный большими деревьями. — Остановился, чтобы позвонить, и тут увидел, как на тебя мчится машина. Я знал, что должен действовать быстро.

— И, слава Богу, ты так и сделал. Как я уже сказал, ты спас мне жизнь.

«Точно так же, как твой отец спас мою», — подумал Ламар «Страйкер» Дженнингс, глядя на Кейдена. Да, это определенно был сын Шепа. Он очень на него походил. Страйкер вспомнил, как несколько раз видел Кейдена, когда тот пару лет назад навещал отца в тюрьме. До того, как Шепа перевели в «Делверс». Он сомневался, что Кейден его помнит, и хорошо. Иначе его прикрытие было бы под угрозой.