Кларисса разоружила его своим лучезарным сиянием.

— О, вы уходите? — вскрикнула она, ее удовольствие и благодарность мгновенно сгладили его раздражение. — Миссис Симмонс согласна со мной: мне не следует принимать этот костюм в подарoк, но она думает, что было бы вполне прилично одолжить его. Я бы с удовольствием прокатилась верхом!

Вид этого искрящегося счастья поразил его. Оно не только увеличивало ее красоту в десятки раз, но и было странно трогательным. Сущая мелочь — и так возбудить ее! Он смущенно подумал, что часто одаривал других женщин гораздо более дорогими безделушками. И ни одна из них не была встречена с половиной радости, которую этот «заем» на экипировку для верховой езды доставил Клариссе.

— Если вы не против подождать внизу, сэр, я присоединюсь к вам после примерки. Но я не могу это делать здесь! — добавила Кларисса, оглядывая комнату с едва подавляемой дрожью.

— Конечно, нет! — фыркнула миссис Симмонс, защитно обнимая Клариссу. — Это не место для таких, как вы, дитя. Если еще что-нибудь понадобится из гардероба, вам нужно только позвонить, чтобы кто-нибудь принес. Вам не нужно снова приходить сюда. — Она посмотрела на своего работодателя подавляющим взглядом. — И прежде всего, сэр, не следовало приводить мисс в эту комнату, если вы не возражаете, что я так говорю.

— Спасибо! — сказал мистер Уитлэч с ужасным сарказмом. — Должен ли я попросить прощения у нее или у вас?

— О, умоляю…! — выпалила Кларисса, краснея.

Миссис Симмонс успокаивающе похлопала Клариссу по руке, но ее взгляд не подобрел.

— Тс-с! Полагаю, вы не имели в виду ничего дурного, сэр. Eсли мисс не обиделась, я не буду ей советовать оскорбиться. Что касается извинения, надеюсь, мы еще не дошли до такого! Надеюсь, я знаю свое место! Но вот что я вам скажу: не следовало привозить мисс в этот дом одну, без горничной и без приличнoй женщины, чтобы составила ей компанию! Безобразие! Вам должно быть совестно, сэр, выставлять мисс злым сплетням! Кто угодно может глядеть на нее искоса. Я сама глядeла, хотя теперь мне стыдно в этом признаться. Я думала, вы привезeтe с собой какую-нибудь компаньонку из Лондона. Меня поразило, что вы вернулись вечером в таком же одиночестве, как и уезжали утром.

Мистер Уитлэч почувствовал, как покраснели его щеки.

— А вам-то что, хотел бы я знать? — Он сразу почувствовал грубость своего ответа и поспешил добавить: — Разве я обычно не знаю, что делать? Вы можете оставить судьбу мисс Финей в моих руках, миссис Симмонс! Уверяю вас, я сделаю все возможное, чтобы найти ей… э… подходящее место.

Кларисса дипломатично вставила:

— В самом деле, миссис Симмонс, очень благородно с вашей стороны защищать меня, но уверяю вас, в этом нет необходимости.

Миссис Симмонс, казалось, хотела сказать что-то еще, но удовлетворилась хмыканьем:

— Что ж! Дайте мне тогда этот костюм для верховой езды, и я провожу вас в вашу комнату. Вам пора в постель! У нас будет достаточно времени, чтобы примерить его утром.

— Но я хочу взять ее на прогулку утром! — зaпротестовал м-р Уитлэч, осознавая, что звучит прискорбно брюзгливо.

Миссис Симмонс взъерошилась, как рассерженная курица.

— Что за идея! Мисс Финей сегодня шила, думаю, много часов. Я не допущу, чтобы она стерла пальцы до костей!

Кларисса рассмеялась.

— Я не такое уж бедное создание, — сказала она новообретенной союзнице, но кротко позволила выставить себя за дверь.

Тревор смотрел с мрачным изумлением им вслед. Миссис Симмонс — которая много лет служила ему и до него его семье; чья яростная преданность Уитлэчу выдержала даже службу в доме, куда он порой привозил сомнительных девиц — только что вцепилась ему в лицо, защищая девушку, с которой познакомилась только сегодня утром. Cтремительная победа Клариссы над его грозной экономкой была беспрецедентной и обескураживающей. Сложно представить, каким кошмаром может обернуться его жизнь, если он уложит в постель Клариссу и навлечет на себя недовольство миссис Симмонс! Господи, а что, если Симмонсы уйдут от него? Немыслимо!

Мистер Уитлэч, не привыкший волноваться, разозлился из-за сомнений в правильности уже принятых решениях. Вдобавок он ждал их осуществления без особого удовольствия. Он удалился к себе в очень плохом настроении.