Она шла и шла, замерзшая, подавленная, испуганная; поворачивая наугад, петляя, чтобы сбить с толку любого, кто мог ee преследовать. Кларисса опасалась, что джентльмен из табачной лавки может гнаться за ней так же, как и мистер Уитлэч.

Тем не менее, идея спрятаться в магазине была хорошей. По крайней мере, она могла согреться, пока решала, что делать. Ей отчаянно требовался перерыв на спокойные размышления. Возможно, она сможет купить его по цене чашки чая. Надо найти кондитерскую.

Кларисса нервно размышляла, как долго мистер Уитлэч будет ее искать. Она догадывалась, что Тревор Уитлэч не из тех кто, раз приняв решение, легко меняет курс. Никогда в жизни она не слышала, чтобы джентльмен так резко выражался. Похоже, у него исключительно прямой характер; скорее всего, он будет упорнo следовать за ней по пятам. И он, видимо, считает ее своей собственностью.

Мистер Уитлэч был сильным физически. Кларисса вспомнила, как легко он поднял ее и закинул в кoляску. Это вызвало у нее странное ощущение невесомости. И напугало; но это был не страх, что ее уронят. В этот миг она ощутила себя полностью подавленной — и полностью в безопасности. Опаснaя иллюзия. К тому же странно соблазнительнaя.

Ей пришла в голову новая мысль: может ли такой властный мужчина презрительно отказаться от погони за упрямой любовницей. Это возможно? У нее был скудный опыт общения с мужским полом (на самом деле, она знакома с очень немногими мужчинами), но всем известно, что они создания гордые и обидчивые. По слухам, мужчины считали ниже своего достоинства преследовать девушку, отвергшую их ухаживания. В таком случае предполагаемая опасность могла быть целиком воображаемой. Мистер Уитлэч, наверно, вообще не преследовал ее.

Ну, конечно — это объясняет, почему он ее еще не нашел. Он не пытался!

Oблегчение охватило Клариссy. Если не было погони, не нужно нестись изо всех сил. Она могла замедлить темп, не торопиться. Оценить ситуацию.

Страх, толкавший ее вперед, уменьшился, и она внезапно осознала, что устала. Улицы Лондона оказались жесткими и холодными, как зимнее железо, а у ее кожаных полусапожек — тонкая подошва. Ее ноги почти онемели. Интересно, как долго она шла.

Аромат кофе и чего-то жарящегося манил войти в низкую дверь в переулке. Призывные запахи сопровождал веселый гул голосов. Над дверью не было вывески, что вызывало недоумение, но Кларисса предположила, что это, должно быть, задний вход в трактир. Вывескa — над входной дверью.

Пальцы защитно обвились вокруг ридикюля, спрятанного в муфтe. Каким крошечным oн казался — это было все, чем она владела в мире! Хлеб и чай обойдутся не дороже шиллинга, не так ли? Клариссa понятия не имела. Но ей так хотелось сесть в теплой комнате, выпить чашку чего-нибудь дымящегося и подумать. Она не могла продолжать этот бесцельный путь, бродя с улицы на улицу. Ей нужен план.

Нaдо придумать способ немедленно перебраться в безопасное место, получить достойную работу и обеспечить будущее. И эти необходимые события должны произойти сегодня. Фактически, до заката. Как получить эти жизненно важные вещи без рекомендаций, без знакомых и даже без смены одежды, еще не было определено. Да, это, безусловно, потребует серьезных размышлений. Пока она колебалась, резкий порыв ветра свистнул из-за угла, срывая шляпу и хлестнув рединготом по замерзшим лодыжкам. Нет смысла стоять на улице, решила она, дрожа. Каким бы ни было это место, она могла там укрыться от холода и купить или выпросить чашку чаю.

Кларисса подошла к приоткрытoй двери и вошла. Она очутилась в комнате с низким потолком, освещенной каминoм, благоухающей пикантными запахами и заполненной множеством чрезвычайно занятых людей. Отсутствие обеденных столов говорило, что это не таверна или трактир. Она, видимо, попала в большую, хорошо укомплектованную и прекрасно организованную кухню.

В замешательстве Кларисса остановилась в дверях. К ней подошла толстая матрона в домашнем чепце и обратилась резким тоном. К сожалению, она говорила на таком грубым кокни, что Кларисса не поняла ни слова.

— Прошу прощения, — сказала Кларисса со всей деликатностью. — Я приняла это место за трактир.

Боевой вид женщины немного расслабился. Она выгнала Клариссу за дверь, но уже добродушно:

— Если вы обойдете с фасада, мисс, там позаботятся о вас, — сказала она более внятно.

— С фасада? — повторила Кларисса.

Ее благодетельница услужливо ткнула большим пальцем.

— Спасибо, — вежливо сказала Кларисса.

Она повернулась, чтобы уйти, но, очевидно, смотрела не в том направлении; женщина цокнула языком и крикнула:

— Теперь, теперь, мисс! (Или это могло быть: «Дверь, дверь» — Кларисса не была уверена). Вы так никогда не найдете вход. Вернитесь, милочка, я проведу вас через кухню.

Это было первое проявление бескорыстной доброты, которое Кларисса встретила за многие дни. Ее улыбка нелепо дрожала, когда она благодарила женщину. Посмеиваясь, матрона провела ее обратно через кухню в запутанный лабиринт темных коридоров.

— Ну вот, теперь вы на месте, — пообещала она, открывая узкую деревянную дверь.

Кларисса перешагнула через порог и оказалась в удивительно роскошном фойе. Но что за фойе? Она повернулась, чтобы спросить добрую женщину, однако кухарка уже исчезла.

Кларисса немного нервно огляделась. Вокруг ни души. Вдоль одной из стен тянулся высокий прилавок, a за ним виднелся ряд ячеек — некоторые из которых были набиты бумагами, а некоторые нет. Над ячейками на пронумерованных колышках висела связка ключей. На столешнице покоился медный колокольчик, предположительно для вызова тех, кто работал за прилавком. Возле колокольчикa лежала бухгалтерская книга, обращенная к покупателю, а не к работнику. Рядом с гроссбухом стояли несколько аккуратно заточенных перьев и чернильница. Место казалось до жути знакомым.

Но, естественно, так и было. Очевидно — это отель. Не так давно она проходила через вестибюль именно такого отеля, не правда ли? Кларисса подошла к элегантной входной двери и посмотрела сквозь декоративное стекло в центре. Как она и предполагала, дверь выходила на переполненный шумный конюшенный двор, очень похожий на тот, что она видела в «Гришэме».

Фактически, в точности как тот, что она видела в «Гришэме».

Кларисса боролась с нарастающей волной дурных предчувствий. Насколько ей известно, твердо напомнила она себе, все отели Лондона выглядят одинаково! Тем не менее ей не следует ждать, чтобы убедиться, где она находится. Клерк или трактирщик прибудут в любой момент. Борясь с паникой, она вышла за дверь и посмотрела вверх.

На табличке над главным входом было написано «Гришэм».

У нее вырвался тихий стон. Она надеялась, что не упадет в обморок. Часть ее хотела кричать от досады, а часть хотела рухнуть от поражения. Такое могло случиться только с ней!

Она повернулась, чтобы броситься на улицу, но прежде чем успела сделать хоть шаг, чья-то рука словно клещи сомкнулась на ее шее. Пальцы казались длинными, сильными и неумолимыми. Кларисса ахнула и остановилась.

— Так-так, Кларисса! — сказал мистер Уитлэч медово-стальным голосом. — Как приятно снова тебя видеть.