Глава VI

Попытка леди Элизабет прервать связь Серены с Кейтлин, наоборот, привела к укреплению дружбы между девушками. Серена даже уговорила маму обеспечить приглашение леди Линвуд и ее племянниц на эксклюзивный прием, устроенный леди Дассингхерст в честь приехавшей с визитом чешской принцессы. Когда этот вестник восторга прибыл с утренней почтой, леди Линвуд с ликованием прижала его к своей пухлой груди.

— Только представьте, мои дорогие! Эльвира Дассингхерст! Какой триумф! Не то чтобы, конечно, она мне нравилась, на самом деле, я считаю ее напыщенной старой вороной. И все же нет ничего лестнее, чем получить от нее приглашение! Она была без ума от бедного Чарльза — ах, все его любили. Но меня она никогда не удостаивала бóльшим, чем простая вежливость. Уверена, мы не обменялась и тремя словами после смерти Чарльза. Этим приглашением мы обязаны исключительно любезности леди Селкрофт. Как я рада, что ты можешь назвать леди Серену своим другом, дорогая Кейтлин!

Кейтлин была немного смущена запутанной речью тети и еще больше — ee запутанными мотивами, но, по крайней мере, она могла полностью согласиться с тем, что рада назвать Серену своим другом.

В ночь приема у леди Дассингхерст леди Линвуд настояла на том, чтобы девочки оделись с особой тщательностью. Она оставила за собой право осмотреть их внешний вид, прежде чем выпустить из дому. Обе, нервничая, ждали в гостиной, пока баронесса не ворвалась с детальной инспекцией «экстерьера» своих племянниц.

Эмили, как всегда, была совершенство. Она представляла прелестную картину в бело-розовых тонах с мягкими золотыми кудрями, зачесанными по моде наверх. Кейтлин предпочла элегантный однотонный шелк бледно-желтого цвета, отделанный атласом. Желтые примулы украшали веер и венчали ее волосы, подколотые сзади, а спереди свободно уложенные; несколько медных локонов были выдернуты и завиты горячими щипцами.

Баронесса опытным взглядом окинула своих protégées, лишь протянула руку, чтобы зафиксировать завиток здесь, поправить ленту там.

— Теперь позволь мне увидеть тебя, милая Эмили! Да, да, именно так, я знала. Клянусь, ты разобьешь сердца! И, Кейтлин, этот шелк вызывает восхищение. Надеюсь, вы не волнуетесь, мои дорогие. Все будет хорошо, обещаю вам.

Она по-птичьи склонила голову, и ее глаза заблестели при виде ошеломленных лиц племянниц — они застыли, восхищаясь внешностью тети. Платье, как всегда чрезвычайно дорогое, шло ей и соответствовало достоинству вдовы. Но сегодня пухлый лиф леди Линвуд был окутан морем сверкающих драгоценностей.

— Боже мой, тетя! — слабо сказала Кейтлин. — Мы ослеплены.

Леди Линвуд усмехнулась и постучала по массивному ожерелью указательным пальцем в перчатке.

— Разве это не ужасно? Елизаветинские, конечно, так что я уверена, вся эта отвратительная пытка — чистейшее золото. Я просто шатаюсь под их весом. До чего утомительно! Но такова участь этих реликвий; никто не осмелится переделать дизайн камней.

Глаза Кейтлин расширились.

— Вы имеете в виду… Тетя, это бриллианты Линвудов?

— Да, моя дорогая. Не сомневаюсь, что они довольно-таки известны, — весело ответила тетя Харриет. — Знаешь, я должна время от времени их «проветривать». Что ж! Полагаю, моим племянницам не повредит, если их увидят в компании линвудских бриллиантов.

Пока Кейтлин зачарованно смотрела на драгоценности, леди Линвуд снова сотряслась смешком:

— Теперь, Кейтлин, запомни, пожалуйста, только мужлан выглядит ошеломленным! Кроме того, на мне не все бриллианты Линвудов. Разумеется, есть диадема, две броши, кольцо и скипетр — полный набор! Вы не представляете, какой он громоздкий. Я радуюсь при мысли, что Джеймс успеет жениться кo времени коронации нашего регента. Его невеста наденет их на церемонию, а не я. Надеюсь, для ее же блага, что он выберет крепкую девушку. Однажды мне пришлось носить диадему на приеме, и потом целую неделю у меня болела голова!

К концу монолога леди Линвуд торопливо подвела своих подопечных к ожидающей их карете. Ее нервное возбуждение оказалось заразительным, глаза Эмили округлились, как блюдца. Кейтлин не могла не задаться вопросом, из-за чего вся эта суета? Но когда они вышли из экипажа у особняка Дассингхерст, она начала понимать, что это приглашение действительно было что-то необычное. Массивный каменный фасад с рядами ливрейных лакеев, выстроившихся вдоль внушительных мраморных ступенек, поражал взор.

— Боже милостивый! — пробормотала Кейтлин.

Леди Линвуд бросила на нее красноречивый взгляд, и все трое торжественно подошли к парадному входу. Кланяющиеся лакеи сняли с них накидки, и баронесса передала приглашение великолепно одетому человеку в парике и перчатках. Мужчина медленной поступью вышагивал перед ними, введя их наконец в перегретый холл. Как только они переступили порог, этот персонаж возопил зычным голосом:

— Баронесса Линвуд! Мисс Кэмпбелл! Мисс Эмили Кэмпбелл!

Они вошли в просторный, ярко освещенный зал, густо переполненный ослепительно-импозантными людьми, и присоединились к довольно слабо организованной очереди. Леди Линвуд немедленно принялась болтать с дамой с ястребиным носом в пурпурном шелке. Слегка растерявшиеся Кейтлин и Эмили были глубоко признательны, когда леди Серена подбежала и ласково поздоровалась с ними.

Серена выглядела очаровательно в изумрудно-зеленом крепе; ее светло-коричневые кудри модными локонами обрамляли лицо. Казалось, этим вечером она была в необычайно приподнятом настроении, глаза девушки озорно искрились.

— Итак! Вы получили желанное приглашение! И явились осуждать манеры высшего общества? Или подражать их манерам?

Мягкие глаза Эмили расширились от тревоги, но Кейтлин стукнула Серену веером.

— Если мы будем подражать твоим манерам, Серена, леди Дассингхерст укажет нам дверь!

Серена подавила смех.

— Как бы там ни было! Постарайся развить немного амбиций, Кейтлин.

Кейтлин состроила гримасу.

— И подхалимничать перед каждой титулованной вдовой, что попадется мне на пути? Нет, спасибо.

— Что ж, жаль. Если бы ты была склонна изучать искусство угодничества, сегодня вечером нашла бы множество поучительных примеров. Леди Дассингхерст постоянно окружают… — Серена замолчала, заметив брата, сопровождающего мать и леди Элизабет. — Неважно! Вы все должны подойти поздороваться с моим братом. Я хочу увидеть лицо Элизабет, когда она обнаружит, что ты дружишь с Дассингхерстами!

— Серена, ты неисправима! — воскликнула Кейтлин.

Обернувшись, она увидела, что леди Элизабет входит в комнату под руку с высоким джентльменом, одетым в высшей степени элегантно, но без всяких крайностей моды. Кейтлин решила, что в нем есть что-то захватывающее — что-то немедленно привлекшее, а затем удержавшее ее внимание.

«У брата Серены выдающийся вид», — подумала она одобрительно. Это было связано больше с его осанкой и манерами, чем с изысканной одеждой. Кейтлин не сразу увидела его лицо. Он наклонил голову, внимательно слушая свою невесту.

— Графиня Селкрофт! Леди Элизабет Делакур! Виконт Килвертон! — пришло объявление от входа в зал.

Серена отвела группу, возглавлаемую леди Линвуд, к выходу, чтобы познакомить Кейтлин и Эмили с лордом Килвертоном. Серена часто с любовью говорила о нем. Кейтлин очень хотелось познакомиться с этим образцом братьев, который необъяснимо сделал предложение такой чванливой ханже.

Пока Эмили робко приветствовала его светлость, а леди Линвуд щебетала о каких-то подвигах, в которых он участвовал с ее Джеймсом, Кейтлин тайком изучала Ричарда Килвертона. Красивый мужчина с орлиным профилем, худощавый, спортивного телосложения и заметным сходством с Сереной. Однако его неброская элегантность отличалась от озорной живости сестры. Блеск восхищения в глазах, когда он посмотрел на Эмили, придал его выражению оттенок юмора, что вызвало у Кейтлин невольную улыбку. Затем джентльмен повернулся, чтобы поздороваться с Кейтлин… — и в груди у нее возникло странное ощущение, словно перехватило дыхание.

Мнение, что лорд Килвертон красивый мужчина, было мгновенно забыто. Кейтлин больше не могла сказать, красив он или нет. Если бы ее спросили, она не смогла бы описа́ть ни одной черты. Он просто показался ей воплощением идеала. Встречалась ли она с ним раньше? удивилась она. «Должно быть, меня сбило с толку это сходство с Сереной», — рассудительно подумала Кейтлин, когда их руки соединились в прохладном, твердом пожатии. Они обменялись поклонами и любезностями.

Лорд Килвертон, кланяясь мисс Кэмпбелл, испытал сходный эффект. При демонстрации его весьма наглядного восторга красотой ее сестры, Кейтлин шутливо улыбнулась ему в непреодолимо искренней и дружелюбной манере; нельзя было не улыбнуться в ответ. Он почти неосознанно обнаружил, что пожимает руку девушке. Пылающие волосы и кремовая кожа великолепно оттенялись бледно-желтым шелком платья. Несколько ярких локонов спадали ей на плечи, мягко обрамляя лицо. Ричард почему-то чувствовал, что ему знакомо это лицо. Изгиб каштановых бровей, смех в глубине глаз, улыбка на щедрых губах — все казалось ему до странности знакомым.

Он не раз слышал, что мисс Эмили Кэмпбелл описывают как красавицу из них двоих; и мог только удивляться извращенности людских вкусов. Мгновенное и ошеломляющее впечатление было сродни шоку. Лишь только он увидел блестящие волосы мисс Кэмпбелл, ослепительную улыбку и вид аристократичной элегантности, все остальные девушки в комнате погасли, как свечи в присутствии солнце. Ему было трудно отвести от нее взгляд. Но где он мог видеть ее раньше?

Пока Кейтлин разговаривала несколько минут с леди Селкрофт, она ощущала на себе взгляд лорда Килвертона. Наконец она вопрошающе повернулась к нему и заметила, что он смотрит на нее, озадаченно нахмурившись. Увидев ее приподнятую бровь, он засмеялся и попросил прощения: