— Ты играешь с огнем, Элли. И можешь сгореть.

Я уже вся пылаю.

Эйден поджег мою жизнь с первого дня, как я вошла в КЭШ.

Теперь я должна сделать то, что должна была сделать тогда.

Остановить распространение огня.

Остановить смертельную болезнь, чтобы она не съела меня изнутри.

— Пойдём, Нокс. — я тяну его за рукав. — Давай найдем что-нибудь перекусить.

Ким сдержанно кивает мне и ведет Ронана в противоположном направлении. Как только они исчезают, я отпускаю Нокса и двигаюсь к столу.

— Ты найдешь здесь все, что захочешь.

Он двигается прямо к булочкам и берет две из них, прежде чем кусает.

Мой взгляд блуждает по коридору, даже когда я не чувствую его там.

Я не наивна думать, что Эйден пропустит все это мимо ушей.

Я выпрямляюсь.

Ну и что с того, что он этого не пропустит?

Какого черта я веду себя так, будто делаю что-то не так? Я правильно закончила все, что у нас было. И не виновата, что он думает иначе.

— Я попал в странную ситуацию?

Мое внимание возвращается к Ноксу.

— Что?

— Кажется, я нажил врага из твоих друзей.

Все еще жуя булочку, он, не глядя, делает движение назад. Я следую в указанном направлении и нахожу Коула и Ксандера, уставившихся в спину Нокса.

Или больше похоже на то, как Ксандер свирепо сверлит взглядом. Коул просто стоит, небрежно прислонившись к дверному косяку, скрестив лодыжки.

Оба в куртках Элиты, как и Ронан, словно они пришли сразу после тренировки.

Ни один из них не встречается со мной взглядом. Вместо этого все их внимание сосредоточено на Ноксе.

Несмотря на беззаботное выражение лица Коула, они кажутся немного пугающими.

Я игнорирую их и смотрю в лицо Ноксу.

— Они мне не друзья.

Они друзья Эйдена. Когда дело доходит до выбора стороны, рыцарь и ладья всегда защищают своего короля.

При мысли о том, что они втроем набросятся на меня, грудь болит сильнее, чем хотелось бы признавать.

— Я не против врагов. — Нокс откусывает еще кусочек и неторопливо жует. — Дай мне знать, если у тебя возникнут с ними какие-либо проблемы.

— Нет, Нокс. Ты не захочешь нажить врагов с четырьмя всадниками в школе. Они здесь короли.

Я говорю совсем как Ким в мой первый учебный день.

Если бы я убежала тогда, я бы все равно закончила так же?

Я мысленно качаю головой. Бесполезно думать о том, что если, когда все сказано и сделано.

Кроме того, Эйден рано или поздно нашел бы меня, сколько бы я ни пряталась или ни убегала.

— Круто, — говорит Нокс.

— Что ты имеешь в виду?

— Я перешёл в эту школу не в поисках славы.

— Мог бы одурачить меня сегодняшним утренним представлением.

— Ну, это не повредит, если тебя примут. — он ухмыляется. — Но серьезно, все в порядке, если не будет славы. Это всего лишь остановка на моем пути в Кембридж.

Моя челюсть чуть не падает на пол.

— Моя тоже.

— Ты собираешься в Кембридж?

Я несколько раз киваю.

Он предлагает мне булочку и откусывает свою.

— Я знал, что у нас есть что-то общее.

Приятно встретить кого-то, кто использует КЭШ, чтобы попасть в университет мечты.

— Вот ты где.

Моя улыбка исчезает, и дрожь пробегает по спине и прямо к груди.

Неважно, как сильно я пытаюсь стереть его голос из своей памяти, он все еще запечатлен глубоко внутри, как проклятие.

Я могу распознать эту легкую хрипотцу в конце и глубокий тенор даже в музыке.

Эйден обнимает меня сзади за талию и притягивает к себе.

С таким же успехом он мог бы накинуть петлю мне на горло.

Моя нижняя губа дрожит от разочарования, когда я смотрю на него. Как и в классе, он выглядит спокойным. Даже беззаботным.

На нем темные джинсы и серая футболка, подчеркивающая цвет его глаз. Как и другие всадники, он также одет в темно-синюю куртку Элиты с логотипом в виде щита, льва и короны на кармане.

Это почти, как если бы он делал заявление.

Нет. Не почти, а как. Он определенно делает заявление. Ходы Эйдена всегда рассчитаны с точностью.

Это не значит, что он может прикасаться ко мне так небрежно, будто ничего не случилось.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не разразиться ругательствами. Вместо этого толкаю его локтем в бок. Он даже не двигается. Словно он ничего не чувствует — а если и чувствует, то ему все равно.

— Ван Дорен, верно? — Эйден улыбается и протягивает руку. — Эйден Кинг. Приятно познакомиться.

Что за...?

Эйден пожимает руку Ноксу прямо сейчас? Кажется, я слышала, как он сказал, что приятно познакомиться с Ноксом.

Нет, он не мог разгадать мой план.

Я хотела сбить его с толку, придя с Ноксом. Вместо этого я совершенно выбита из своей стихии.

Нокс с улыбкой пожимает Эйдену руку.

— Взаимно. Довольно тяжело не слышать о тебе здесь.

— Хм. — улыбка Эйдена не дрогнула, во всяком случае, стала шире. — Тогда ты, должно быть, слышал, что Эльза моя.

Мои глаза расширяются.

— Я не...

— Я плохо реагирую на любого, кто угрожает тому, что принадлежит мне. — Эйден обрывает меня. — Если ты это понимаешь, добро пожаловать в КЭШ.

— Я же говорила тебе, что я не...

Слова застревают у меня в горле, когда губы Эйдена прижимаются к моим.

Он хватает мою челюсть жесткими пальцами и сильно сжимает. Он пытается заставить меня открыть рот.

Я сжимаю губы в тонкую линию и царапаю его грудь ногтями.

Как будто он ничего не чувствует. Даже когда я царапаю ему ключицу.

Его другая рука обхватывает мой затылок, заключая в ловушку. Он прижимает меня вплотную к своей твердой груди, сокрушая мои руки и сопротивление.

Это его способ сказать мне, что я не могу перед ним устоять. Что, если он захочет, он может уничтожить любую из моих попыток.

Я как волна, какой бы высокой или дикой я ни была, я всегда буду разбиваться о неподвижную скалу на берегу.

Потому что эта скала?

Эта скала место, куда волны, подобные мне, идут на смерть.

Когда я все еще не открываюсь, Эйден так сильно прикусывает мою нижнюю губу, что я удивляюсь, как не идёт кровь.

Из моего горла вырывается всхлип, но я держу рот на замке.

Часть моего тела тает, желая трения. Чего-то.

Но эта часть идиотизм.

Вот почему я проигрываю битву с проклятой скалой.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он держит меня под своим совершенным контролем, опустошая мой рот.

Поцелуй это такое же наказание, как и требование.

Это грубая сила и ушибы без капли нежности.

Не то чтобы Эйден проявлял нежность, но раньше он, по крайней мере, обманывал меня.

Раньше он старался быть нежным.

Маска спала, и теперь он демонстрирует свое истинное лицо.

Он играет в настоящую игру.

Но для того, чтобы вступить в бой, необходимы две армии.

Я изо всех сил кусаю его за губу. Металлический привкус взрывается у меня на языке.

Эйден на мгновение останавливается, как будто застигнутый врасплох. Я хватаюсь за этот шанс и отталкиваю его.

Кровь сочится из уголка его рта, и я стараюсь не смотреть ему в глаза.

Я заставила его истекать кровью.

Я заставила Эйдена Кинга истекать кровью.

Я все еще чувствую металлический привкус на языке, застрявший между губами и зубами.

Меня ни с того ни с сего охватывает непреодолимое желание вымыть руки. Требуется все мужество, чтобы не сбежать.

Если я это сделаю, Эйден подумает, что я убегаю от него, и я пообещала, что больше никогда этого не сделаю.

Он медленно вытирает небольшое ранение большим пальцем, а затем смотрит на это так, словно это чудо.

Или проклятие.

— Между тобой и мной все кончено, Кинг, — объявляю я достаточно громко, чтобы все в нашем окружении услышали. — Перестань быть навязчивым, надоедливым бывшим.

Несколько вздохов раздаются вокруг нас.

Пока он все еще смотрит на кровь на своем большом пальце, я ударяюсь плечом о его плечо и ухожу с высоко поднятой головой.