Глава 25

Эльза

— Ты буквально надрала ей задницу! — Ким подпрыгивает вверх и вниз, поднимая кулак в воздух. — Черт. Хотела бы я быть там, чтобы увидеть, как королеве сук надирают задницу!

Я стону. Она не позволила мне смириться с этим с тех пор, как я рассказала ей о произошедшем вчера — без сексуальной части или части о том, как мне больно сегодня утром.

— Я не горжусь этим. — я прижимаю учебник по математике к груди. — Я имею в виду, я не хочу извиняться перед ней, но чувствую, что я ей чем-то обязана.

— Ты должна надрать ей зад. — Ким прыгает передо мной, останавливая меня на полпути. — Она извинилась перед тобой за все издевательства? Или за то, что ее подружайки превратили твою жизнь в ад? Нет. Кроме того, она сама этого хотела. Боже. Хотела бы я увидеть выражение ее лица, когда ты выпустила весь пар на ней.

— Ким!

— Она сука, ясно? Ты не жалеешь сук.

Она права. Сильвер всегда превращало нашу жизнь в ад.

Но Ким понятия не имеет, что творилось у меня в голове в тот момент. Удар по Сильвер не был каким-то мстительным дерьмом.

Я действительно хотела убить ее.

От этой мысли у меня по спине пробегает дрожь страха.

Почему, черт возьми, у меня продолжают появляться эти мысли? Я не из тех, кто способен обидеть муху.

Образы того, как я ранила тетю, царапала Эйдена и била Сильвер, врезаются в память, как острые как бритва ножи.

Может, я способна причинить боль больше, чем муха.

Может, я еще не осознала этого.

— Пошли. Урок вот-вот начнется.

Ким тащит меня за руку.

Я иду с ней, но мои мысли где-то далеко.

Когда и где я подхватила эти убийственные мысли?

Я почти уверена, что это происходит из моего детства, но все еще не могу понять, как и почему.

Если бы я только могла вспомнить.

Но опять же, я сделала все, что могла, чтобы заблокировать эти воспоминания на десять лет, и не могу просто вспомнить их по требованию.

Рука Ким в моей напрягается, возвращая меня в настоящее. Она останавливается перед нашим классом как раз в тот момент, когда Ксандер входит внутрь, смеясь.

Мои брови хмурятся, когда я снова сосредотачиваюсь на Ким.

— Ты в порядке?

Она смеется, но смех пронзительный и не настоящий. Ким не может притворно смеяться, спасая свою жизнь.

— А почему я не должна?

— Вы с Ксандером враги, верно?

Она скрещивает руки на груди и кивает.

— Абсолютные враги.

Я так не думаю.

Она украдкой поглядывает на него со странным блеском, думая, что никто не смотрит. Не знаю, хочет ли она ударить его, или поцеловать, или и то, и другое вместе.

— Он игрок, Ким. — и он издевался над тобой в течение многих лет. Но я не могу сказать ей последнюю часть. Не тогда, когда я запуталась в своей собственной. — Пошли его и всех, кого он достаёт.

Она морщит нос.

— Я просто хочу, чтобы он исчез из моей и Кира жизни.

— Один год, и он уедет в Гарвард или что-то в этом роде, верно? — я спрашиваю.

— Да. — блеск печали покрывает ее черты, прежде чем она улыбается. — Я буду свободной.

Я переплетаю свою руку с ее, когда движение привлекает мое внимание.

Сильвер идет по коридору, плотно обмотавшись шарфом и пряча волосы. Я узнаю ее по намеку на ее пронзительные голубые глаза цвета морской волны.

Ее внимание сосредоточено на телефоне с блестящим чехлом. Также на ее фирменном изящном кольце с большим количеством блесток.

Я бы не узнала, что это она, если бы не эти очевидные подсказки.

Ее взгляд встречается с моим. Ее темп замедляется на секунду, прежде чем она опускает голову и спешит в класс.

— Ты только что это видела? — Ким шепотом кричит. — Сильвер Куинс только что опустила голову! Девочка, я действительно должна была увидеть этот бой, превративший ее в это.

Мой желудок скручивается. Чем больше энтузиазма проявляет Ким, тем глубже и тошнотворнее я себя чувствую.

Это не я.

Мне не доставляет удовольствия причинять боль другим.

Да, Сильвер может быть сукой, но вчера она ничего не сделала. Она просто стояла, а я напала на нее из ниоткуда.

Когда мы входим в класс, мой взгляд сразу же ищет Сильвер. Она сидит за последней партой и листает телефон, все еще не сняв шарф.

Две пары глаз в стороне от моих впились в нее.

Первый Адам, капитан команды по регби. Его густые брови нависают над встревоженными глазами, когда он оглядывается на нее. Его мощные руки с напряжением сжимают пиджак.

Как будто он чувствует ее боль.

Второй Коул. Он смотрит на нее в ответ суровым взглядом, заставляя меня вздрогнуть — даже если он направлен не на меня.

Ронан прыгает на своем столе, как обезьяна, отвлекая его внимание.

Ким наклоняется, словно собирается объявить о заговоре, и кивает в сторону Сильвер.

— Кто она и что ты сделала с нашей королевой сук?

Я толкаю ее. Она хихикает и садится на свое место.

Ронан оставляет Коула и запрыгивает на ее стол.

— Кимми! Я скучал по тебе прошлой ночью. Без тебя скучно.

— Прости. Я нянчилась со своим младшим братом.

Ронан хватает прядь ее волос мятного цвета и играет с ней.

— Приведи его в следующий раз.

— Блядь, нет, — огрызается на него Ксандер.

Я даже не осознавала, что он на расстоянии слышимости. Разве он только что не болтал с гимназисткой?

— Это не твое дело, — фыркает на него Ким и с улыбкой смотрит на Ронана.

Он продолжает бесконечный монолог о вчерашней игре.

Я уже собираюсь сесть рядом с Ким, когда волосы на затылке встают дыбом.

Сильная рука гладит меня по животу, и твердая грудь прижимается к моей спине.

Мое сердце трепещет, когда его чистый опьяняющий аромат наполняет мои чувства.        

Интересно, наступит ли когда-нибудь день, когда у меня не будет такого ошеломляющего уровня осознания его.

— Доброе утро, милая. Я тебе снился?

Я оглядываюсь на него, наполовину смотря. Кладу руку ему на грудь в бесплодной попытке оттолкнуть.

Эйдену плевать, что он так близко ко мне перед всем классом. Ад. Иногда мне кажется, что он делает это нарочно.

Я не он. Мне не все равно.

Как бы я себя чувствовала, если бы была такой же свободной, как он?

Сегодня он в форме. Даже волосы наполовину зачесаны назад, будто он хочет выглядеть презентабельно. Для чего, не знаю.

Обычно Эйден прилагал усилия, выглядя презентабельно, если у него имеется какой-то план манипуляций. Как и в первый раз, когда он ворвался в мой дом и представился тете и дяде в качестве моего парня.

— Я же говорила, что не помню своих снов.

Я помню только свои кошмары.

— Хм. — он щипает меня за щеку. — Однажды тебе будут сняться сны обо мне так же, как и мне снишься ты.

Мои губы приоткрываются.

Черт бы побрал его и все эти вещи, которые он продолжает говорить мне из ниоткуда.

Чем сильнее я пытаюсь отстраниться от него, тем больше он заманивает меня обратно.

Будто у меня больше нет выбора.

Кого я обманываю? У меня никогда не было выбора, когда дело касалось Эйдена Кинга.

Эйден сокращает расстояние, между нами, когда его губы зависают в сантиметре от раковины моего уха. Он шепчет низким соблазнительным протяжным голосом:

— Ты покраснела, милая.

— Нет.

Он смеется, и, как и вчера, я недоверчиво смотрю на то, какой он великолепный. Низкий леденящий душу диапазон его смеха задевает мои сердечные струны.

Это причиняет боль.

Обжигает.

Черт.

Я вся покрыта мурашками — и еще чем-то между ног.

Он убирает руку с моего лица и обнимает за талию. Как будто он не может оторвать от меня своих рук.

Я не могу перестать прикасаться к тебе, так что не проси меня об этом.

Его вчерашние слова сильнее задели мои сердечные струны.

— Что тебе снилось? — спрашиваю я, пытаясь снять напряжение.

— Мне снились...

Его свободная рука проводит по моей нижней губе.

Не знаю, почему он это делает. Словно он что-то с нее стирает.

— Эти губы, обхватившие мой член.

Мое лицо горит, осматривая класс безумными глазами на случай, если кто-то еще услышал.

— Эйден!

— Что? — он притворяется невинным. — Ты спросила, что мне приснилось.

— Не нужно вдаваться в детали.

— Думаешь, это детали? — его губы изгибаются в ухмылке. — Вот фактические детали: ты встала передо мной на колени и открыла рот, как прошлой ночью. Смотрела на меня этими голубыми глазами и умоляла трахнуть в рот. Будучи джентльменом, я так и сделал. Я входил и выходил из твоего маленького ротика, когда ты умоляла о большем. — он опускает голову, шепча мне на ухо. — На этот раз ты проглотила, как хорошая девочка.

Мои бедра сжимаются, и по всей коже пробегают мурашки.

Боже.

Его грязные словечки никогда не устареют. Это никогда не перестанет беспокоить меня и заставлять желать, чтобы образы, которые он рисует, были правдой.

— Кстати, тебе понравилось.

Он отстраняется с ухмылкой, будто знает, что поймал меня.

Я хмурюсь.

— Ты мудак.

— Я позволю тебе сесть на головку моего члена, милая.

Он подмигивает.

Уф. Я никогда не смогу победить с ним.

— Вы закончили делать там детей? — Ронан кричит. — Потому что скоро придет учитель.

Я краснею и отталкиваю Эйдена, чтобы сесть рядом с Ким. Эйден тоже идёт к своему месту, по пути отшвыривая Ронана.

— Эй, Кинг. Мне больно.

Ронан начинает свой обычный драматический монолог о проблемах с отказом.

Я действительно начинаю задаваться вопросом, шутка это или правда.

Пока Ронан продолжает и продолжает, Эйден даже не замечает его. Он свысока смотрит на Коула. Капитан Элиты бросает на него взгляд поверх своей книги по психологии и улыбается.

В последнее время между ними возникла какая-то странная напряженность. Со стороны Ксандер может показаться лучшим другом Эйдена, но с тех пор, как я вошла в их круг, кажется, что Эйден ближе всего к Коулу.

Я слышала, что лучшие передачи Эйдена приходились на Коула во время их футбольных матчей. Они также по-своему молчаливы и загадочны.

Кроме того, кроме Леви, Коул единственный, с кем я видела, как Эйден играл в шахматы.

Это может означать только то, что Эйден признает Коула достойным противником, а Эйден не признает многих людей достойными противниками.

Их дружба имеет смысл. Они оба очень умны и двигаются непредсказуемым образом.