— Всё верно. Мы желаем увенчать твою голову короной императрицы. Наши брачные узы скрепят союз Цзинь Ляо и Великой Ци, и мы все станем единой дружной семьей.

Су И взглянул ему прямо в глаза и с дрожью в голосе произнес:

— Ваньянь Сюй, скажи, ты никак не можешь без того, чтобы смешать меня с грязью? Мой народ заклеймит меня изменником и подстилкой. Я и шагу не смогу по улице ступить — вслед полетят проклятия и плевки. Только тогда ты добьешься своего и наконец успокоишься?

Император не дрогнув встретил полный упрека взгляд.

— Помыслы Нашего сердца чисты как ключевая вода. Небо и земля, солнце и луна тому свидетели. У каждого из нас своя правда. Если ты так уверен, что принять Наши искренние чувства для тебя хуже смерти, значит, Нам больше нечего сказать. Через три месяца наступит благоприятный день и состоится торжественная церемония коронации императрицы. Начинай усердно готовиться, не откладывай на завтра.

Итак, дело дошло до прямых приказов — но Су И выслушал их на удивление спокойно. Он пристально посмотрел на императора и печально улыбнулся:

— Ну что ж, ты упорно стоишь на своем, и я не в силах убедить тебя изменить решение. Не сомневайся, я буду готовиться усердно, ты непременно останешься доволен. Но сейчас я хотел бы обсудить с тобой еще один вопрос. Ты готов выполнить обещание? Готов отпустить моих пленных солдат, чтобы они могли вернуться домой, работать на земле и мирно жить в окружении родных и близких?

Ваньянь Сюй застыл в изумлении — он и мечтать не смел, что так быстро получит согласие. Охваченный исступленным восторгом, император с трудом пришел в себя, сделал несколько нетвердых шагов и судорожно стиснул Су И в объятиях.

— Су Су, мой милый Су Су! — воскликнул он. — Нет, я слов на ветер не бросаю. Разумеется, я сдержу обещание и освобожу всех пленных солдат. Теперь, когда ты поклялся стать моей законной императрицей, проси у меня чего хочешь. Сотни, тысячи желаний — я с радостью исполню их все. — Он повернулся к двери и крикнул: — Цзы Нун, поди сюда!

Цзы Нун, стоя за дверью, внимательно прислушивалась к разговору и сразу же поспешила на зов своего господина.

— Ваше Величество, какие будут приказания? — спросила она.

Радостно улыбаясь, Ваньянь Сюй сообщил свое решение:

— Отныне тебе не нужно бессменно находиться рядом со мной. С этого дня ты служишь моему Су Су. Помоги ему как следует подготовиться к коронации. Я хочу превратить эту свадьбу в грандиозную церемонию. Я хочу, чтобы свидетелем нашего союза стал целый мир. А пока что оставлю вас — мне тоже нужно готовиться.

Он стремительно чмокнул Су И в щеку и умчался в полном восторге, как ребенок, получивший в день рождения долгожданный сюрприз.

Цзы Нун проводила императора такой же открытой и радостной улыбкой, но потом обернулась и увидела мертвенно-бледное лицо Су И. Девушка поспешила вразумить пленника:

— Зря вы так, молодой господин. Ваша покорная служанка уверена, что Его Величество любит вас всем сердцем. Вы оба — личности незаурядные, а великие умы, как известно, сходятся. Вы сможете стать близкими по духу людьми, делить на двоих невзгоды и радости, и тогда, пусть вы и мужчины, кто дерзнет усомниться, что эту любовь и этот союз благословили Небеса?

Пленник долго молчал — и вдруг задал неожиданный вопрос:

— Цзы Нун, скажи, блестящие доспехи и благородный меч, что были со мной, когда я попал в плен — где они? Давно уничтожены?

— Вовсе нет, — ответила Цзы Нун. — Его величество приказал мне хорошенько о них заботиться. А почему генерал Су внезапно вспомнил о доспехах?

Су И принужденно рассмеялся.

— Они были мне верными спутниками с тех пор, как я впервые отправился в военный поход. Теперь я больше не генерал Великой Ци, и мне уже нет в них никакой нужды. Но вместе мы прошли долгий путь. Старинные доспехи и благородный меч дороги моему сердцу. Расстаться с ними нелегко. Пусть эти три месяца они снова побудут рядом, а потом, после свадебной церемонии, я прикажу их уничтожить — в знак того, что расстался с желанием умереть за свою страну. Как ты думаешь, это возможно?

Цзы Нун не колебалась ни секунды.

— Конечно, прекрасная идея! — с улыбкой воскликнула она. — Подождите минутку, молодой господин, я тотчас же всё принесу.

Девушка вышла, а Су И рассеянно смотрел ей вслед, глубоко погрузившись в собственные мысли. На губах пленника играла легкая улыбка, но душа его корчилась от невыносимой боли.

Полтора месяца пролетели как один день. Ваньянь Сюй был твердо намерен впервые познать Су И в брачную ночь, и до срока не досаждал ему страстными излияниями. Пленник же давно принял решение и хранил его глубоко в сердце. Однажды за ужином, когда разговор свернул в подходящую сторону, Су И улучил момент и поинтересовался:

— Ты, помнится, обещал отпустить солдат по домам. И что, продвигается дело?

Ваньянь Сюй игриво улыбнулся:

— Разве я осмелюсь перечить моему Су Су? Все пленные давно на свободе, но у меня было столько дел, что я совсем забыл тебе об этом сообщить. Ну, что скажешь? На этот раз ты доволен?

Су И долго молчал, потом кивнул резко и коротко:

— Хорошо. Спасибо.