Глава 26

― Ладно, ― произносит Кирстен, ― нет никакого нормального способа сказать это, так что, вот: мне нужно вырезать микрочип из задней части твоей головы.

― Воу, ― говорит Сет, ― только я начал думать, что мы поладили.

― Сумасшедшая леди...

― Теперь ты говоришь о себе в третьем лице.

― Другая сумасшедшая леди, Бетти/Барбара, сказала, что знает, что они отслеживают ее, потому что она чувствует микрочип под кожей на голове. А убийца... убийцы... те, кто пытаются убить нас, знают, где мы живем. Знали, где была та леди, взявшая своего ребенка в парк.

― Послушай, ― говорит Сет, качая головой, ― это не может быть правдой. Технология производства отслеживающих чипов не существовала тогда, когда мы были детьми. Подожди, так поэтому у тебя текла кровь? Ты пыталась найти ебанный микрочип?

― Не пыталась, я нашла его!

― Покажи мне, ― просит он.

― Я спрятала его в такси. Он может быть, где угодно.

Он обводит глазами офис, а затем их закатывает. Она все это время знала, что он не поверит ей.

― Потом ты скажешь мне надеть шапочку из фольги.

― Вообще-то, это не такая уж плохая идея.

― Ха, ― произносит он.

― Я тебе не сказки тут рассказываю.

― Ладно, но ты не станешь вырезать его этой штукой. Я кое-кого знаю.

― У нас нет времени валять дурака! ― кричит Кирстен.

― Послушай, ― просит он, ― мне нужно съездить в «Альбу». Это не обсуждается. Они смогут удалить чип. Изучить его. А еще нам нужны патроны и оружие для тебя.

― Что, бл*ть, такое «Альба»? Что насчет Кеке?

― Мы сможем найти твою подругу, когда узнаем больше информации. Чип ― это единственное, что у нас есть на данный момент.

Кирстен поражает неожиданная мысль.

― Хакербой Гений, ― произносит она. ― Контакт Кеке. Его номер должен быть в телефоне Кеке. Он может найти, что угодно: так мы тебя и нашли.

― Ты думаешь, он что-нибудь узнает?

― Он знает больше, чем на этой флешке, ― отвечает Кирстен. ― Она попросила его нарыть информацию.

Сет засовывает свой «Тайл» в рюкзак.

― Позвоним ему по пути.

― Что такое проект «Генезис»? ― спрашивает Кирстен, когда они спускаются вниз по пожарной лестнице.

Сет качает головой.

― Рассказывать особо нечего. То есть, слухи ходили годами, но я не думаю, что кто-то в них верил.

Кирстен вспоминает своего отца: тяжелые очки в стальной оправе, потускневшей от времени. Большие руки, плохо сшитые брюки, пятна от яичного желтка на галстуке. Ей трудно представить, что он был участником какой-то тайной организации. Только если он не хорошо это скрывал, очень хорошо скрывал.

― Это немного напоминает «сингулярность»... никогда не произойдет, но все же пугает до чертиков.

Он бросает на Кирстен взгляд, как будто, чтобы составить о ней суждение, решить, можно ли ей доверять.

― Когда я начал работать в «Альба»...

― Ты все еще не ответил мне, что это.

Он останавливается на шестой площадке. Заключенный в клетку свет мерцает за его головой, слабое питание.

― «Альба» немного напоминает «Бойцовский Клуб». Первое правило «Альба»: никогда не говори об "Альба".

― «Бойцовский Клуб»?

― Ты хоть читаешь книги? Ты знаешь, что у любознательных мышей больше нейронных связей?

Единственная книга, которую она прочитала от корки до корки, это коллекционное издание «Гензель&Гретель», которое подарил ей Джеймс. От нее не ускользнуло жестокое совпадение.

― Не считая того, что мы, вероятно, сегодня вечером умрем, ― говорит Кирстен, ― так что я думаю, что все правила летят к черту.

― Ну, да, это второе правило.

― Ха.

― Серьезно, ― заверяет он, держа ее за руку, ― никому нельзя о них знать, ты понимаешь?

Они снова отправляются в путь.

― «Альба» ― это краудфаундинговая (прим.: сбор средств от общественности на благое дело) подпольная организация: бунтарская группа инженеров, ученых, биологов, генетиков... Мы ставим эксперименты в сфере биотехнологий, но по большей части мы расследуем деятельность других организаций, подобного толка.

― Ты биопанк?

― Технически, я химинженер, но, да, биохакер, химактивист... по сути, мы подкованные в технологиях Правдоискатели.

― Ты ищешь компромат.

Сет кивает.

― Мы представляем собой технопрогрессивное движение, которое выступает за открытый доступ к генетической информации. Мы играем с ДНК... только законными методами... но наша цель, причина, по которой мы существуем ― проникнуть и разоблачить то, что мы называем «черными клиниками» ― мегакорпорации, использующие биотехнологии для неблагих целей.

― Например?

― Мы ищем все, что кажется подозрительным: компания может вызывать сомнения в этичности своей деятельности, заниматься нелегальной практикой или пытаться осуществлять какой-либо вид контроля над социумом.

― Та хирургическая клиника... в Саксонвольде. «Табула Раса».

― Они покупали абортированные эмбрионы из гинекологических клиник и делали инъекции стволовых клеток в лица пациентов.

― Ты разоблачил их?

― «Альба». Коллега... ей пришлось выкачивать жир из бедер домохозяек целый год, прежде чем ее подпустили к их лицам. У нее ушел еще один год, чтобы раскрыть черный рынок стволовых клеток. Мы также разоблачили «Риббер Ранч», «ИксМанкиДи» и «Слимонейд».

Кирстен слышала о них всех за прошедшие несколько лет: их грязные секреты были раскрыты, а тех, кто в них участвовал, затаскали по судам.

― Особенность удивительных вышедших из-под контроля технологий,― говорит Сет, ― состоит в том, что они помогают легче встать на сторону зла. Правительство не может издавать законы достаточно быстро, чтобы успевать запретить их. "Альба" ― самозваный, независимый сторожевой пес.

Они ускоряют спуск по лестнице.

― Итак, слухи о проекте «Генезис» ходили постоянно. Их считали, чем-то вроде, ну, «черной клиники». Человеческой версией расы "Рептилоидов": огромным тайным сообществом, контролирующим мир. Предположительно, они повсюду, особенно, на позициях у власти.

― Теория «Королева-рептилоид» (прим.: конспирологическия теория Дэвида Ике, Ике считал королеву Англии, засланным представителем расы рептилоидных пришельцев-оборотней), но никаких рептилоидов.

― И они местная организация. Это группа, действующая в Южной Африке.

― Так значит «Нэнси», скорее всего, рептилоиды. Или, если тебе так угодно, не-рептилоиды. Ты знаешь, что я имею в виду.

― Согласно слухам, несколько членов проекта «Генезис» стратегически поставлены на ключевые политические должности.

― Президент?

― Я всегда думала, что она выглядит, чем-то похожей на рептилию.

Они добрались до парковки, мотоцикл Кеке припаркован на обычном месте. Кирстен открывает место для хранения в задней части байка, достает оттуда надувной шлем и ключи и упаковывает инсулиновый набор в рюкзак Сета. Она предлагает Сету шлем, но он от него отмахивается. Она надевает шлем, морщится, пока он надувается, и застегивает ремешок под подбородком.

― Но ты в это не веришь? Я думала, что тебе нравится элемент заговоров, учитывая твою предрасположенность к паранойе.

― Я не знаю. До сегодняшнего дня, я думал, что, если бы они существовали, у нас бы уже были какие-нибудь доказательства.

― Теперь у нас есть нож.

В угловой части парковки загораются фары машины. Кирстен и Сет быстро перемещаются в тень колонны. Автомобиль набирает скорость, его шины визжат на гладком бетоне. Он обдувает их порывом теплого воздуха, проносясь мимо них. Затонированные стекла. Кирстен отпускает руку Сета.

― «ПГ» может значить, что угодно, ― говорит он. ― Это может быть название любимого паба твоего отца. «Перекуси Говном». «Пьяная Группа». «Пинта Гериатру».

― «Пить Горилку».

"Пошел Гыбачить".

"Пальцы Геленые".

"Прайд Геев"?

― Он не слышал о слове «стиль».

Они садятся на байк Кеке, и Кирстен заводит мотор, набирает скорость. Она нажимает на педаль газа плавно, пытаясь прочувствовать рычащую между ее ног машину.

― Вот только я видел уже эту эмблему, этот ромб.

― Что ты об этом думаешь?

― Я думаю, что это единственная зацепка, которая у нас есть.