— Она была в бешенстве, — сказал мне Джаред позже, когда мы остались одни. Его улыбка исчезла. Мы сидели на лужайке западного двора, наверное, в последний раз.

Я нахмурился.

— Сожалею.

— Не стоит. Ты это заслужил. Просто... это казалось таким легким для тебя. А мне далось тяжело, понимаешь? Я попал в список ожидания Гарварда.

— Правда? — моргнул я.

— Да уж. Это был мой первый выбор. Мама очень этого хотела. Было неловко говорить тебе об этом, особенно когда тебя приняли в ранний набор. Потом пришел ответ из Массачусетского технологического института, вот так.

— Чувак, МТИ очень крут.

Я уставился на траву. Мои родители никогда не настаивали на прощальном напутственном слове. Я сам этого хотел. И Джаред был прав, мне было легко получить его. Мне никогда не приходилось заставлять себя запоминать материал. Математика была понятна, как и музыка. Не прилагая особо никаких усилий, я преуспел в естественных и гуманитарных науках и в истории.

— Точно, — ответил он. — Однако я буду скучать по этому месту.

Я кивнул. Мое время в Академии Филлипса прошло отлично, но я не привязался к ней, как большинство учеников. Я чувствовал, что больше прикипел к лагерю «Апачи», чем к школьному кампусу. Однако буду скучать по своим друзьям в Андовере, а также по учителям английского языка и литературному креативному творчеству.

— Вы с Кайли собираетесь поддерживать отношения на расстоянии? — спросил я. Подруга Джареда собиралась в Стэнфорд, что находился на другом конце страны.

— Что-то вроде того. Отстойно, конечно. Тебе повезло, что ты ни с кем не встречаешься.

— Наверное. — Я слегка улыбнулся.

Встречаться. Я задавался вопросом: буду ли когда-нибудь с кем-то встречаться, или эта радость никогда не станет частью моей жизни? Вскоре мое одиночество станет казаться окружающим очень странным. И, возможно, это уже произошло.

Джаред спросил о моих планах на лето, и я подробно расписал свою поездку в Бразилию и слабую надежду навестить друга в Колорадо. Моя улыбка засияла ярче, когда я упомянул Джейми.

— Круто, — сказал Джаред. — Мы иногда плаваем на пароходе. Это просто здорово.

— Это будет мой первый визит в Колорадо. Ну, в том случае, если родители отпустят.

Джаред сорвал несколько травинок и разорвал их на мелкие кусочки.

— Я всегда думал, что у тебя есть такой друг.

— Хм? — Я взглянул на него.

Услышав эти слова от любого другого человека, в любом другом месте, я бы испугался, но там, на лужайке с Джаредом, чувствовал себя в безопасности. Я уже знал, что мы с ним потеряем связь, и повезет, если увидимся хоть несколько раз между семестрами в колледже.

— Практически каждая девушка здесь хотела бы с тобой встречаться. И, кажется, даже мисс Хеннесси. — Он ухмыльнулся. Мисс Хеннесси была нашим учителем химии. — Ты ведь взял Джессику на выпускной бал, чтобы быть милым, только потому что она лучшая подруга Кайли. Не знаю. То есть, мне все равно. — Он отбросил кусочки травинок. Выражение его лица стало серьезным и отстраненным. — Этот год был действительно тяжелым. Моя мама чертовски сильно давила. Я имею в виду... родители иногда делают жизнь дерьмовой, понимаешь?

Я глубоко вздохнул и вытер ладони о мантию.

— Ага, — сказал я. Это было самое откровенное из того, в чем я когда-либо мог кому-нибудь признаться.

— Ты все еще планируешь прийти сегодня вечером? — спросил он через некоторое время. Его родители устраивали выпускной бал.

— Несомненно.

В тот вечер, перед школьной вечеринкой, я спросил родителей о поездке в Колорадо.

— Я думал, ты хочешь поехать в лагерь, — сказал папа. — Ты твердил об этом весь год. И Рэйчел надеется, что ты там будешь.

— И все еще хочу, — солгал я. — Я мог бы поработать с ней в футбольной смене.

— Джейми вообще не поедет? — спросила мама.

— Нет, до летней сессии у него не так уж много времени.

— А где ты там остановишься?

— У него отдельная спальня, так что я могу спать на полу.

Мама и папа обменялись «что ты насчет этого думаешь?» взглядами. Он пожал плечами, а она улыбнулась и тоже пожала плечами. Они доверяли мне безоговорочно, настолько, что это причиняло боль. Я никогда не доставлял им хлопот. Однажды мы с Джаредом устроили фейерверк на лужайке загородного клуба, и нас прогнал охранник, но не было никаких задержаний, никаких происшествий, кроме помятых крыльев на машине, никаких наркотиков, алкоголя или правонарушений.

— В таком случае, почему бы нет, — сказал папа. — Вы, ребята, планируете отправиться в поход?

— Ага,— улыбнулся я. — У его родителей там есть друзья, люди, которые раньше ходили в их церковь. Так что, у него уже сформировалась церковная группа.

— Замечательно, — сказала мама.

Я точно знал, что сказать, чтобы успокоить родителей.

Чувство вины было почти невыносимым.

Почти.

Я думал об этом всю ночь, пока вокруг грохотала вечеринка Джареда. О том, что вся моя жизнь станет проверкой того, сколько я смогу вынести.

Бассейн и джакузи были открытыми, и там был диджей (и алкоголь, украдкой принесенный старшим братом Джареда). Родители предоставили нас самим себе, что меня поразило. Казалось, половина Академии Филлипса была на заднем дворе, все пили, курили и прыгали бомбочками в бассейн прямо в одежде.

Джаред подливал ликер «Southern Comfort» в мою колу, и я впервые напился. Я пробовал алкоголь раньше, – в основном, делая глоток из родительского бокала, – но не в таких количествах. И тут же позвонил Джейми.

— Ты можешь говорить? — спросил я.

— Да. Ну, я дома, но могу...

— Ты уверен? Если сейчас неподходящее время...

— Где ты? Я тебя почти не слышу.

— Черт, дай мне секунду. — Я двинулся дальше на задний двор, в сторону леса. — Так лучше? Я на выпускном вечере.

— Ага. Звучит безумно.

— Это точно. Я немного пьян.

— Ой.

— Прости.

— Нет, не извиняйся. Что случилось?

— Мои родители сказали, что я могу поехать к тебе этим летом. — Я прислонился к дереву и опустил голову. Мое лицо пылало.

— Ты серьезно?

— Ага. Мне нужно будет поработать в футбольной смене, что отстойно. А вот после…

— Дружище, — он рассмеялся. — Это просто потрясающе.

— Точно. Не могу дождаться. Я так по тебе скучаю.

— Я тоже.

Я постучал по земле носком ботинка. Алкоголь был палкой о двух концах: он развязал мне язык, а также открыл клетку, которую я выстроил вокруг своих желаний.

— Мне бы хотелось, чтобы ты был здесь.

— Мне тоже.

— Чем займемся, когда встретимся?

Я прижался виском к прохладной коре дерева. Мой член пульсировал. Я вовсе не длительные пешие прогулки и походы имел в виду, и Джейми знал это.

— Мы можем... мы можем раздеться, — прошептал он.

— Дай мне секунду. Не вешай трубку. Я сейчас.

Я пересек лужайку и направился к дому, прокладывая себе путь через толпу. В ванную комнату на цокольном этаже была небольшая очередь. Войдя внутрь, я запер дверь и прислонился к подоконнику перед туалетом. Одной рукой я рывком расстегнул ремень и молнию.

— Что еще? — настойчиво прошептал я.

— Ты ведь...

— Да. Ты не против?

— Конечно нет. — В трубке послышался шорох. Вероятно, Джейми прятался под одеялом. — Я ублажу тебя ртом. Мы могли бы заняться сексом.

У меня перехватило дыхание, а ремень загремел, когда я начал дрочить.

— Да...

— Я хочу заняться сексом, — горячо сказал он. — А ты?

Хотел ли я заняться сексом? Мне было восемнадцать, и я был девственником. Иногда мне казалось, что все, о чем я думал, это как бы очутиться внутри Джейми.

— Да, — задыхаясь, произнес я. — Хочу. Очень.

— Я хочу, чтобы это был ты. Хочу, чтобы ты сделал это. — Он резко втянул воздух.

Я сильно сжал член и взорвался. Я проделывал это бесчисленное количество раз с одной и той же мыслью в голове, но ни разу с Джейми, шепчущим мне, что он этого хочет. Мы пожелали спокойной ночи друг другу. Я плеснул водой на лицо и засмеялся.

Позже разделся до боксеров и сделал сальто назад с мостика в бассейн. Одобрительные крики моих одноклассников глухо доносились сквозь толщу воды. Но я все еще слышал, как Джейми тяжело дышит мне в ухо. Я хочу, чтобы это был ты. Хочу, чтобы ты сделал это.