Глава 24

Так как дело было во вторник, нам с Тоддом нужно было пойти на консультацию. Мы одновременно пришли к кабинету Мэгги Кляйн. Гордая своей вежливостью, я жестом пригласила Тодда войти в дверь первым. Но он улыбнулся и сделал тот же жест. Поэтому я шагнула вперед, чтобы пройти, и Тодд сделал то же самое, впечатав меня плечом в дверной косяк.

— Ужасно смешно, — сказала я и толкнула его локтем в бок. Я вошла в дверь и села в кресло. Он плюхнулся в соседнее.

— Добро пожаловать, Тодд. Фиона, — пробубнила Мэгги Кляйн. Она выглядела немного потрепанной.

Вообще-то, сильно потрепанной. Кожа на уголках глаз стала дряблой. Лицо больше не блестело — оно было просто серым. А в ее офисе пахло лапшой быстрого приготовления. За последние несколько недель Мэгги плавно скатилась вниз по лестнице моды и гигиены. Обычно я не критикую чужой гардероб, но даже я считаю, что ее сегодняшний выбор — коричневые тренировочные брюки и футболка с изображением плотины Гувера28 — вызывает жалость. Штабеля копий документов валялись по всему офису. Я подняла несколько штук у своих ног и, прежде чем Мэгги Кляйн вырвала их у меня из рук, я увидела, что это за документы. Копии писем из кампании моей мамы.

Подписанные копии.

— Я полагаю, что вы в курсе обо всем этом, — сказала Мэгги Кляйн.

— Я... ээ… — заговорил Тодд и начал рыться в куче рядом с ним. — А мои родители прислали что-нибудь? Они упоминали, что отправили письмо. Вообще-то, они говорили, что оба это сделали, так что их должно быть два...

Мэгги Кляйн хлопнула рукой по бумагам, в которых копался Тодд.

— Да. Я их получила. Директор Миллер любезно переслала их мне.

Мэгги попыталась выровнять стопку, но та сползла на пол, и она просто оставила ее лежать посреди оберток от конфет и скомканных салфеток.

— Давайте начнем. Прежде всего я хочу, чтобы вы знали, что реальная сумма собранных денежных средств составила 4846 долларов. Половина пойдет на благотворительность, значит, на данный момент каждый победитель получит...

Она порылась в мусоре на своем столе, нашла калькулятор и начала вбивать цифры.

— 1211,5 долларов, — сказал Тодд.

Мэгги Кляйн раздраженно глянула на Тодда и усмехнулась. Пока не нажала правильные кнопки. Потом ее лицо покраснело.

— Это... что, гм... правильно, Тодд... Молодец.

Я хихикнула и дала ему пять.

Мэгги Кляйн сунула калькулятор назад в беспорядок и взяла себя в руки. Она попыталась глубоко вдохнуть, но в итоге просвистела, как лопающийся шар. Затем положила нашу папку по учебному браку перед собой, но не открыла ее.

— Хорошо. У меня пока не было возможности посмотреть бюджет, который вы сдали на прошлой неделе. Я была немного... занята. Но, в любом случае, боюсь, у меня для вас плохие новости. На сегодняшний день, Тодд, тебя уволили с работы. К счастью, ты устроился на неполный рабочий день в магазин женской обуви. Твой доход снизился до 50.

Тодд сказал:

— В магазин женской обуви?

В то время как я спросила:

— Снизился до пятидесяти?

— Интересная реакция, — сказала Мэгги Кляйн, будто мы были каким-то извращенным научным экспериментом. — Знаете, женщина в такой ситуации часто больше волнуется о снижении дохода, в то время как мужчину заботит понижение в статусе. Молодцы.

Молодцы? Я решила, что Мэгги Кляйн — идиотка. Три месяца консультирования, и она сделала ошеломляющий вывод, что Тодд на самом деле — мужчина, а я женщина.

Эв-мать ее-рика. Звоните в Нобелевский комитет.

— К сожалению, так как вы решили, что Тодд будет единственным кормильцем, вы не можете прибегнуть к доходу Фионы. Если бы могли, то половина денег, заработанных за этот месяц, сохранила бы факторный доход на уровне 150.

Она подняла мохнатую бровь и пару раз качнула головой, прежде чем подытожить:

— Есть о чем подумать, а?

Все, о чем я могла сейчас думать, — это должна ли я всерьез задуматься о парафинизации бровей, поскольку Мэгги Кляйн, очевидно, никогда этого не делала. Она выглядела так, словно у нее на лице сидит пара мохнатых гусениц, которые пытаются поцеловаться. Как я никогда этого не замечала?

Тодд развернулся в своем кресле и положил руку мне на плечо.

— Не беспокойся, дорогая. Мы найдем способ с этим разобраться. Нет! Нет! Я не хочу даже слышать о том, чтобы ты бросала свою страсть — вырезание слонов из мыла. Я знаю, как много это значит для тебя.

Какого черта?

Погодите-ка. Поняла.

Время играть.

Я уставилась на него и сбросила его руку.

— О, правда? — сказала я. — Ты знаешь?

— Разве я не отпустил тебя на конвенцию резчиков по мылу? — сказал он, изображая беспокойство.

— Отпустил? Мне пришлось практически на коленях тебя умолять.

— Ну, знает Бог, ты больше не стоишь на коленях. Но ты не можешь сказать, что я не был благосклонен.

Мэгги Кляйн вмешалась:

— Ладно, Фиона, Тодд. Хватит.

Я не собиралась отступать:

— О да? А что насчет Бобо? Я работала над ним шесть недель. Шесть недель. А ты… ты помыл им свою задницу!

Я закрыла лицо руками и сделала вид, что рыдаю.

— Фиона! Тодд! — рявкнула Мэгги Кляйн.

Тодд поднял руки в воздух.

— Один раз! Один раз я сделал ошибку, а ты никогда не позволишь мне об этом забыть.

Я развернулась, чтобы противостоять Тодду, но его лицо приняло смешное выражение откровенной враждебности ко мне. Это было слишком. Хохот заклокотал в моем горле. Я сжала губы, чтобы сдержаться, но он вырвался через нос и я фыркнула. Это переполнило чашу терпения Тодда, и он взорвался. Мы оба бесконтрольно захохотали.

Мэгги Кляйн не была так уж удивлена. Она закатала вытянутый рукав и скрестила руки на груди.

— Очень увлекательно.

Мы продолжили смеяться. Она откинулась в кресле.

— Вы двое должны прослушиваться для школьной пьесы.

Мы еще немного посмеялись.

— Все. Достаточно.

Мы, наконец, успокоились. Мэгги Кляйн ущипнула себя за нос и глубоко вздохнула.

Именно тогда мы снова услышали снаружи маму с мегафоном. Судя по всему, этот протест стал ежедневным. Мама кричала:

— Хэй, хо! Хэй, хо!

А следом остальные родители:

— Нет учебному браку!

Мэгги Кляйн подлетела к окну, открыла жалюзи и зарычала. Зарычала, без преувеличения, как злая собака. Я никогда раньше не слышала, чтобы взрослые так рычали. Затем послышался ее голос:

— На-на-наше время на сегодня вышло. — Она пересекла свой офис в два шага и распахнула дверь. — Подготовьте бюджет. Ведите записи в своих дневниках. До свидания.

Мы едва успели пройти через дверь, как она ее захлопнула.

— Там, снаружи, — это была твоя мама, да? — спросил Тодд. — Я узнал ее по фото в газете.

— Ага, — сказала я, готовя себя к предстоящему граду оскорблений. Но его не последовало.

— Круто. Итак, ты приняла решение насчет команды и районных соревнований?

Я не могла поверить, что, во-первых, он ничего не сказал по поводу моей матери, а во-вторых, что я собиралась лишиться шанса не опозориться перед публикой.

— Ладно. Я сделаю это, — сказала я. — Черт, так или иначе, у меня уже есть контактные линзы.

— Твои мотивы ясны, — сказал он. — Увидимся на тренировке, Принцесса.

— Нет, если я унюхаю тебя первой, Сеньор.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: