Разочарованно вздыхаю и возвращаюсь туда, где привязала мишуа. Хочется пить и не хотелось бы обессилить от обезвоживания. Я заметила небольшой ручеек примерно в ста метрах от нас, поэтому веду мишуа назад и привязываю ее так, чтобы у меня была возможность приглядывать за ней.

Вода выглядит достаточно чистой, чтобы пить, но я не рискую. Никогда не знаешь наверняка, что в нескольких сотнях метров от тебя в той же воде не лежит мертвое животное.

У браксийцев есть особый тип камня, который они используют для очистки воды. Я понятия не имею, из чего он сделан, но, к счастью, Бини положила несколько штук в мою еду. Я даже не додумала о том, чтобы сделать это самой, и рада, что мне не придется рисковать и зажигать огонь, чтобы вскипятить воду для очистки.

Напившись и набрав воды про запас, я смотрю на ручей. Он около пяти метров в ширину, но выглядит достаточно мелким, чтобы вода доходила мне только до середины бедра.

Я хмурюсь. браксийцы могут учуять вуальди и говорят, что те воняют. Но что, если они вернутся назад и перейдут ручей, ожидая, пока мы покинем этот район, прежде чем выбрать новое направление?

— Нам нужно перебраться через ручей.

Рация смотрит на него, издавая громкое фырканье, и я вздыхаю, карабкаясь обратно ей на спину.

— Что такое? Ты боишься воды?

Она снова фыркает, явно обиженная, но не двигается.

— Если ты заставишь меня пройти через него в одиночку, я расскажу об этом всем мишуа в лагере, когда мы вернемся. Ты будешь выглядеть в их глазах трусихой. Посмешищем. Никто больше не будет тебя уважать.

Я вскрикиваю, чуть ли не выпадая из седла, когда мишуа вскидывает голову. Ее взгляд становится темно-красным от ярости, когда она поворачивает голову, глядя мне в глаза.

Я нисколько не удивлюсь, если она начнет дышать огнем.

— Это правда, — говорю я, каким-то образом сдерживая дрожь в голосе. — Ну же, Рация. Ты испугалась мелкого ручья?

Она дрожит, опустив голову, острые рога блестят на солнце. Почему-то я знаю, что ей ничего так не хочется, как проткнуть меня ими и сбросить со спины, чтобы я захлебнулся собственной кровью.

В конце концов она поворачивается и медленно идет к ручью. Она поднимает ноги, и я давлюсь от смеха, наблюдая, как она гарцует, как цирковая пони, медленно двигаясь по воде, а затем устремляясь к берегу. Я чертыхаюсь и чуть не падаю, но все же ободряюще ее похлопываю, пока мы поднимаемся на небольшой холм.

— О боже.

На земле в двух метрах передо мной, наполовину зарытый в землю и торчащий, как флаг… клочок розовой ткани, подозрительно похожий на пижаму Айви с Минни Маус.

Я соскальзываю с мишуа, полностью сосредоточившись на клочке. Айви казалась умной и способной, когда мы познакомились, и я мысленно похвалила ее, подняв с земли розовый клаптик. Она рассчитывает, что мы найдем ее, и была достаточно изобретательна, чтобы оставить нам подсказку на случай, если мы отправимся на поиски.

Мои руки дрожат, и я сглатываю желчь. Люди Ракиза явно не пересекали реку. Они так привыкли полагаться на свой нюх, что не ожидали, что вуальди перехитрят их. Если бы Ракиз отпустил меня со своими людьми, когда я впервые попросила об этом, то прямо сейчас мы были бы намного ближе к тому, чтобы найти их.

Отчаяние и решимость борются во мне, и я скриплю зубами. Сейчас я здесь. Если Айви оставила одну зацепку, значит, она оставила еще. Мне просто нужно их найти.

Я смотрю на мишуа, которая кажется странно спокойной. Я подхожу ближе, и она нюхает мои волосы, пока я привязываю ее к другому дереву.

— Ты останешься здесь на несколько минут. Я собираюсь обыскать этот район и выяснить, в каком направлении они двигались.

Рация игнорирует меня, а затем резко вскидывает голову, чуть не проткнув меня одним из своих рогов. Я хмуро смотрю на нее, а потом у меня перехватывает дыхание.

К нам кто-то приближается.