Глава 23

Мой идиотизм удвоился, если не утроился в течение следующих нескольких дней, пока родители Рокки были в командировке. В стремлении доказать свою извращенную теорию о ее внутренней женщине – а также повеселиться – я не только напугал ее секс-игрушками, но практически утопил ее в пенистых гениталиях, анальных пробках и кольцах для члена.

Рокки была в ярости, и я имею в виду ярость типа «Я убью тебя, пока ты спишь». Первоначальная шутка о том, чтобы сунуть ей в лицо какие-то штучки для девичников, была довольно безобидной и даже привела к продаже. Я пересек черту, заминировав ее рабочее место более серьезными игрушками. Гм, более профессиональными, если вы понимаете, о чем я.

Я понял, что она готова разорвать меня, как только услышал, как она выкрикивает мое имя по интеркому. По правде говоря, я был немного напуган и не торопился идти к середине магазина. К тому времени, как я добрался до кассы, Рокки была вся красная и тряслась от ярости.

Я сглотнул, прежде чем спросить:

– Эй, босс. Вы хотели меня видеть?

– В чем твоя проблема? – спросила она.

Хотел бы я сказать, что то, что произошло потом, было зрелой, адекватной беседой, где я смог объяснить свои действия, а она могла опровергнуть, выражая свои самые сокровенные чувства.

Но такого не было.

Мы вели себя не лучше, чем куча анальных пробок вокруг ног Рокки, что, должен признать, было довольно смешным зрелищем. К сожалению, это было единственное, что забавляло в сложившейся ситуации.

После того как Рокки обозвала меня мудаком (что было чертовски неприятно), а я в отместку обвинил ее в том, что она беспокоится только о деньгах, я был уверен, что слабый фундамент нашей дружбы рухнул. Что еще хуже, Итан выбрал именно этот момент, чтобы появиться, готовый практически слизать лицо Рокки!

Поскольку у меня не было ни малейшего шанса остаться и посмотреть на чертов праздник любви между ними, я постарался быстро собрать все секс-игрушки с пола, изо всех сил стараясь игнорировать то, о чем они, черт возьми, говорили. Тем не менее, я не мог не взглянуть на Итана, который продолжал бросать осторожные взгляды на игрушки, разбросанные по полу.

«Держу пари, он гадает, что можно использовать с Рокки».

Как только эта мысль пришла мне в голову, я слегка подвинулся так, чтобы закрыть ему обзор. Я быстро бросил последний фаллоимитатор в коробку и резко встал как раз в тот момент, когда Итан выходил.

– Пока, – крикнула ему вслед Рокки, когда я нарочно толкнул ее плечом.

Она обернулась и презрительно усмехнулась в мою сторону.

– Ох! Эй, что за шуточки?

Не отвечая, я схватил тяжелую коробку и стал пробираться к «пещере». Мне нужно было уйти от всего этого. И больше всего мне нужно было уйти от нее.

– Что ж, ты добился успеха в своих поисках, Джесси. – Я бросил коробку на пол и отшвырнул ее ногой. – Кое-кого, наконец, отпустили... жаль, что это был ты.

Злость на Рокки была лишь верхушкой айсберга моего ужасного дня. Позже тем же вечером я подъехал к своему дому и заметил странную машину, припаркованную на подъездной дорожке.

– Какого черта? – сердито пробормотал я, ставя машину на стоянку.

Я выпрыгнул из своего высокого внедорожника и захлопнул дверь с такой силой, что чертова штука затряслась. Я был примерно в двадцати футах от двери, когда изнутри раздался громкий смех. Что-то во мне надломилось. Это было, как если бы подавленные воспоминания пробудились и затопили все тело, разливаясь жаром по венам.

«Маленькие посиделки».

Именно так моя мать называла их. Чертовы посиделки. Это было такое невинное название. Кучка незрелых взрослых, пьющих и курящих, чтобы впасть в транс. Было много ночей, когда я приходил домой и находил мать без рубашки и без сознания на полу рядом с ее «друзьями». И позвольте мне сказать вам – нет ничего более травмирующего, чем необходимость отрывать вашу бессознательную мать от пола, чтобы одеть ее. Если закрыть глаза, я неизменно почувствую запах подгоревшего попкорна, который окружал ее, и отвратительный аромат алкоголя и застарелой рвоты на ее рубашке.

Глаза остекленели, я выбросил эту мысль из головы и с яростью сотни голодных львов ворвался в дверь.

– Джесси! – мать подавила кашель. Ее глаза возбужденно блестели. – Рада, что ты дома.

Она что, пьяна?

Краем глаза я уловил какое-то движение. Ошеломленный, я смотрел, как молодая женщина с блестящими глазами встала и протянула мне руку.

– Привет, я Мишель.

Я нахмурился, глядя на веснушчатое лицо.

– Привет.

– Я из Агентства по уходу на дому, куда вы послали запрос, – объяснила она, явно почувствовав мое замешательство. – Эм, Ваша мать организовала эту встречу, чтобы провести собеседование с потенциальной медсестрой.

– Потенциальная медсестра, – повторил я со вздохом облегчения. Я бы взял медсестру вместо нового собутыльника в любой день. – Надеюсь, моя мама была гостеприимна.

Мама одарила меня чем-то вроде доброй улыбки, но я видел ее насквозь. Если бы Мишель не стояла рядом, она бы огрызнулась, отругала меня и стала вести себя просто отвратительно. Мама ухмыльнулась мне, прежде чем повернуться к женщине.

– Мишель рассказала мне все о своих способностях и опыте. Мы ждали, когда ты вернешься домой, чтобы ты мог с ней познакомиться.

– Ваша мама – прекрасная хозяйка. Я действительно вижу, что мы хорошо ладим, – Мишель усмехнулась, откидывая назад несколько прядей огненно-красных волос.

Красных.

Опять предупреждающие сигналы?

Осматривая нашу новую сиделку, я не мог не задаться вопросом, была ли она либо совершенно безразличной, либо просто действительно хорошей актрисой.

Моя мама тоже отличная лгунья. Она тут же будет манипулировать тобой... если только ты не планируешь сделать это с ней, так что в любом случае, добро пожаловать на борт!

Наконец я выдавил из себя улыбку.

– Что ж, похоже, вы двое уже приняли решение. В данном случае мое мнение не имеет значение.

Улыбка Мишель быстро погасла.

– Хм, надеюсь, я вас не обидела. Я не имела в виду, что у меня уже точно есть эта работа. Просто...

Я прервал ее:

– Не беспокойтесь об этом.

«Серьезно, тебе нужна толстая кожа, чтобы работать на нее».

Мишель с облегчением кивнула и направилась к дивану. Воспользовавшись тем, что она повернулась ко мне спиной, мама бросила на меня сердитый взгляд, но голос ее остался добрым.

– Я сказала Мишель, что ей важно встретиться с тобой, прежде чем мы продолжим.

– Почему? – тупо спросил я. – Я дал тебе список, ты выбрала, все.

Мама вздохнула, отчего ее баллон тикнул громче обычного.

– Потому что мы сказали, что решим вместе. Я не могу сказать «да» без твоего согласия.

– Потому что я плачу? – спросил я в ответ.

Этого было достаточно, чтобы добропорядочная маска спала.

– Потому что мне нужна твоя подпись на контракте, – отрезала она, не в силах сохранить улыбку.

Тот факт, что мы не отпугнули Мишель, был хорошим знаком. Фыркнув, я покачал головой и повернулся к бедняжке, которая понятия не имела, что ее ждет.

– Когда вы сможете начать?

– Серьезно? – ее глаза расширились. – Но вы даже не провели собеседование со мной.

Я пожал плечами.

– Любой, кто так хорошо ладит с моей мамой, для меня победитель. Так что? Когда вы сможете начать? Завтра? Мне необходимо вернуться к делам в Чарльстоне. Если нужно обучить вас, я должен начать прямо сейчас.

У нее отвисла челюсть.

– Что ж, излишне говорить, что это выходит за рамки протокола, но я не вижу в этом проблемы.

– Хорошо.

Я уже повернулся к двери.

– Хм, когда вы планируете уехать? – спросила она в замешательстве.

– Сначала мне нужно кое-что уладить...

Как будто какая-то магическая сила тащила меня через весь город. Лавируя в потоке машин, замедляя ход на светофорах и знаках «стоп», я был зомби, роботом под контролем разума. Не знаю даже, как я добрался до дома Рокки, но не успел опомниться, как уже смотрел на красный двухместный автомобиль, стоявший за старым автомобилем Рокки. Ее родители никак не могли вернуться домой раньше (и не водили этот показной кусок дерьма), и я сомневался, что он принадлежал ее сестре Эмили.

– Черт, это должно означать... – Мой голос затих, как только Итан прошел мимо открытого окна, выглядя, как всегда, приторно.

Жар пробежал по моим конечностям, достигая кульминации в руках, которые крепко сжали руль. Я быстро оторвал каждый палец, боясь сделать что-нибудь безумное, например, сорвать рулевое колесо с приборной доски.

«Что ты делаешь? Просто уезжай! Какие порванные связи вам нужно скрепить? Рокки явно тебя ненавидит!»

Но я не мог уехать. Я не мог даже пошевелиться. Я застыл, глядя на дом, где женщина, которую я продолжал отталкивать упала в объятия другого мужчины.

– А чего ты ожидал? Что она снова будет ждать тебя? – с отвращением выплюнул я.

Входная дверь с грохотом распахнулась, напугав меня. Я затаил дыхание и сполз на сиденье, опасаясь, что Рокки заметит меня. Однако в дверях стояла не она. Итан спрыгнул с цементной ступеньки, подбросив ключи в руке. Как крошечные колокольчики, звенели они в ночи. Песня счастья – песня, которая не была моей. Как будто почувствовав мое присутствие, он сразу же перевел взгляд на мою машину, и, хотя я был скрыт темнотой ночи и тонированными стеклами, каким-то образом я знал, что он меня видит. Самодовольная улыбка появилась на его лице, и я впервые заметил его растрепанные волосы и беспорядочно наброшенный свитер, который был помят, как будто кто-то держал его за бока. Мой желудок сжался от осознания того, что он и Рокки, должно быть, делали внутри.

– Твой план сработал, гений. Рокки, наконец, ушла. – Я подождал, пока Итан отъедет, прежде чем завести машину. Я бросил последний взгляд на ее дом, испытывая странное чувство дежавю. Подавив смешок, я покачал головой и уехал. – Еще раз прощай, Рокки.