Глава 20

Люк

Дорога домой стала воплощением моего личного ада. Адриана и Мика молчали на заднем сиденье, а Доминик, который сидел впереди, искоса бросал на меня мрачные взгляды. Я знал, что нам нужно поговорить, но боялся, что наговорю еще больше слов, которые нельзя взять назад. Уставший, голодный, перенервничавший и измотанный тем, как дерьмово сложился наш с Домиником уикенд, я держался на волоске.

Он привалился к дверце, словно стремясь отдалиться от меня на максимальное расстояние. Я не винил его. Мне тоже хотелось сбежать от себя. Как только мы сели в машину, моя голова затрещала от неприятных вопросов. Смогу ли я быть с Домиником, если он продолжит высказывать свое мнение о том, как я живу и воспитываю детей? Сможет ли он принять меня в свою жизнь, если я продолжу критиковать его близких?

Вместо того, чтобы ответить на эти вопросы, я переключился на Мику.

— Где вы вчера ночевали? — Мой громкий голос испугал всех в кабине.

Мика посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

— У одного друга. Из чата Кая.

— То есть, у незнакомого человека.

— Ты вообще слушал, что говорил Кай? Они настоящие люди…

— Я знаю, что они настоящие, — прервал его я. — В том-то и суть. Они настоящие, реальные люди, а не безобидные имена на экране. Если ты хочешь, чтобы я уважал то, что ты делаешь в интернете, то докажи, что относишься к этому по-серьезному. Увлечься разговорами со знакомыми из интернета, проникнуться к ним доверием и начать рассказывать все свои тайны — очень легко. — Я рискнул покоситься на Доминика. Он теперь смотрел на меня. — Но кем бы они ни были в интернете, они остаются живыми людьми со своими проблемами, и нельзя ожидать, что в жизни они будут вести себя так же, как и в сети. Понимаешь меня?

Я думал, что сын начнет спорить, но он опустил лицо.

— Да, пап. Прости.

Мы проехали еще пять минут в тишине. Потом Доминик спросил:

— Адри, ты как?

— Нормально, — тихо сказала она. — Меня тоже простите.

К тому времени, как мы доехали до дома Костиганов, у меня раскалывалась голова, а все тело, измученное многочасовым напряжением, ломило.

Когда я припарковался, дверь дома открылась, и на улицу выскочил Даффи. Я не планировал выходить, но он со своим красным лицом выглядел довольно опасно, поэтому я выбрался из машины и подошел с Доминику, который обнимал Адриану за плечи. Мой сын тоже встал рядом с ней.

Даффи сначала направился к своим детям, но в последний миг сменил траекторию и ткнул своим толстым пальцем Мике в лицо.

— Каким местом ты думал, когда увозил мою дочь в другой штат?

Мика весь сжался, и перед моими глазами встала красная пелена. В любой другой день я бы сдержался, но сегодня… сегодня просто не смог.

Я вышел вперед.

— Советую убрать от лица моего сына руки, иначе я за себя не отвечаю.

Даффи молниеносно развернулся ко мне.

— Ты угрожаешь мне на моей собственности?

— Да, угрожаю, поэтому отойди. Я понимаю, ты злишься, но я тоже не в настроении, учитывая, что мне пришлось возвращать твою дочь за тебя.

— Ждешь от меня благодарности? Доминик мог привезти ее сам.

— Отец…

— С тобой я разберусь позже. — Он оглядел Адриану, ее стрелы и лук. — Во что, черт подери, ты одета? Ты что, ходила так на людях?

— Оставь ее в покое. — Голос Доминика звучал обреченно. — Она знает, что поступила неправильно, поэтому успокойся и отпусти ее в дом. Не надо устраивать сцену на глазах у соседей.

— Если ты так стыдишься своей семьи, то переезжай к своему бойфренду, и пусть с тобой возится он.

— А он здесь, отец. — Доминик подбородком указал на меня. — Можешь выдать ему мое приданое.

Твою ж мать. Даффи вытаращил глаза, и когда его лицо приобрело тревожный багровый оттенок, я понял, что грандиозный скандал уже не остановить.

— Так это ты? — выплюнул он. — Это ты лапаешь моего сына на людях?

— Пап! — рявкнул Доминик.

— Твой сын уже взрослый и решает за себя сам, поэтому сосредоточься лучше на своей дочери. Ты думаешь, она прогуливает школу просто из вредности? Нет. Ей нужно либо внимание, либо жесткие рамки, а ты, очевидно, не можешь ей ничего из этого дать.

— Люк, — резко сказал Доминик. — Тебе лучше уехать.

Даффи уже не слышал его.

— С чего ты решил, что мне нужны твои воспитательные советы? — Он презрительно оглядел меня, а потом грубо схватил Адриану за руку.

Когда она испуганно вскрикнула, Мика попытался оттащить ее от отца. И тогда он сорвался. Отпустив Адриану, он положил свою пятерню Мике на грудь и отпихнул его к борту машины.

И вот тогда… вот тогда сорвался и я.

Следующая минута пронеслась будто в бреду. Кажется, я пригрозил прикончить его, если он тронет моего сына еще раз. Доминик орал, Адриана рыдала, и я сделал то, о чем долго мечтал: врезал Даффи прямо в его гребаное лицо. Он качнулся назад, потом заехал мне в челюсть, но я, даже не почувствовав боли, ударил его кулаком в толстый живот.

Кто-то схватил меня, оттаскивая назад, и когда туман ярости прояснился, я увидел, что жена Даффи тянет его, изрыгающего проклятия, обратно домой. Мика держал меня за руки, а посредине стоял Доминик. Он держался за волосы. Его взгляд метался между мной и отцом.

Мы… подрались. Прямо на улице. Средь бела дня. Как типичное местное быдло. Я сбросил с себя Микины руки и, обернувшись, увидел, что он смотрит на меня со слезами в глазах.

— Иди в машину, — сказал я.

Он кивнул, сел вперед и закрыл дверцу.

Можно было не сомневаться, что Надя убьет меня, когда узнает обо всем, что случилось.

— Я вызываю полицию! — проорал Даффи с крыльца.

— Не надо никого вызывать! — крикнул ему Доминик, после чего стрельнул в меня разгневанным взглядом. — Езжай домой, Люк. Просто езжай нахер домой.

— И оставить вас с Адрианой с ним?

— Помощь от человека, который ударил моего отца по лицу, нам не нужна.

— Ты защищаешь его? Он толкнул Мику!

— Он оттолкнул его, а не ударил, блин! Я не пойму, чего ты вообще добиваешься? Чтобы я выбрал между тобой и отцом? До этого в принципе не должно было доходить. — Он смотрел на меня в полном шоке. — Ты не должен был лезть!

Мне нужно было домой. В челюсти начала пульсировать боль.

— А знаешь… неважно. Все. С меня хватит. К черту все. К черту всю вашу семью.

И я, не глядя на Доминика, сел в фургон и уехал.

Добравшись до дома, я выключил двигатель, но из машины не вышел. Мика сидел с опущенной головой.

— Извини. Взрослые сегодня вели себя очень плохо.

Он молча кивнул.

— Ты должен мне за билеты и за бензин. По выходным будешь отрабатывать у меня на работе.

— Хорошо. — Он поднял лицо. — Только не запрещай мне видеться с Адрианой.

Я покачал головой. Так и знал, что он об этом попросит.

— Ладно, но пока ты не докажешь, что я опять могу тебе доверять, я ограничу твое время вне дома.

— Хорошо, но… — Он задумался, стоит ли продолжать, и в итоге решился. — Знаю, я не в том положении, чтобы о чем-то просить, но не спеши ставить на Адриане крест. Может, попробуешь поговорить с ней еще раз? Она думает, что ты ее презираешь.

— Я не поставил на ней крест. — Он укоризненно посмотрел на меня. — Честное слово. Я думаю, что она бунтует против семьи и потому принимает плохие решения.

— Это правда, но она не плохая. Просто в ее семье сейчас тяжелая ситуация, и она ничем не может помочь. Они не всегда были настолько плохими. Но она говорит, что их магазин почти разорен, и они могут потерять дом.

В груди защемило, и я стиснул руль. Проклятье. Я все это знал. И хотел им помочь, но Даффи вряд ли примет теперь мою помощь. Как и, наверное, Доминик.

Я хотел вернуться к тому простому раскладу, когда я не впутывал никого в свою жизнь. Когда я не был влюблен.

— Извини меня, пап, — пробормотал Мика тихо. — Я знаю, что поступил плохо, и обещаю, что этого никогда больше не повторится.

Точно, вернемся к отцовским обязанностям.

— Иди к себе в комнату. И сиди там, а я пока успокоюсь. — И выпью.

Мика кивнул, но уже взявшись за ручку, спросил:

— А что будет с Ники?

— А что с ним? — пробурчал я.

— У вас… все будет в порядке?

— Не знаю. Посмотрим.

Он кивнул и передвинулся чуть ближе к дверце.

— Если вы помиритесь, то он станет жить с нами?

Моему мозгу потребовалась минута, чтобы переварить этот вопрос.

— Ну…

— Если что, мы с Шелли будем не против.

Почему наш разговор свернул в это русло?

— Откуда ты знаешь, что она будет не против?

— Мы это обговорили.

Волшебно.

— Ну, не думаю, что он к нам переедет. — В ближайшее время уж точно.

Мика кивнул и выскользнул из машины.

Зайдя в дом, я сразу пошел к холодильнику. Время ужина еще не настало, но мне было насрать. Смочив горло парой глотков холодного пива, я взял упаковку замороженных овощей, приложил ее к челюсти и стал ждать Надю.

***

Доминик

В доме стояла полная тишина. Слышно было только, как тикали часы на стене и как всхлипывала наша мать. Увидев разбитое лицо Даффи, она разрыдалась и остановиться уже не могла, поэтому отец, даже не дав нам ничего объяснить, увел ее в спальню, чтобы успокоить.

Я еще никогда не видел свою мать настолько несчастной, и это раздавило остатки моего самоконтроля. Мне показалось, что будет хорошей идеей взять из шкафа в гостиной бутылку крепкого алкоголя и стащить сигареты из маминой тайной заначки, но в итоге я, вместо того, чтобы пить и курить, просто сидел на крыльце, держался за голову и снова и снова проигрывал в памяти недавнюю драку.

Мне на плечо легла чья-то рука, и я развернулся с бешеными глазами и сжатыми кулаками. Сзади была Адриана, которая смотрела на меня, как на психа.

— У тебя что, тоже нервный срыв?

Тяжело выдохнув, я снова бухнулся на ступеньку и уставился перед собой. Двор у нас был самым обычным, но моя мать разделяла страсть Люка к садоводству, поэтому повсюду росли кустарники и цветы. Она говорила, что возня с растениями успокаивает ее.

— Да нет.

— Уверен? — Она кивнула на сигареты и бутылку виски «Джек Дэниелс» у моих ног. — Я не видела эту версию Ники с тех пор, как ты пошел в армию. Когда я была маленькой, ты постоянно влезал в пьяные драки.