ГЛАВА 12

ЗЕМЛЯ, ПО КОТОРОЙ ТЫ ХОДИШЬ/ПАВШИЙ КОРОЛЬ

Она была на кухне, подпевала радио, когда я спросил:

— Мам, можно с тобой поговорить?

Она оглянулась через плечо, помешивая что-то в кастрюле на плите. Улыбнулась и ответила:

— Привет, милый.

Я едва не развернулся и не выбежал прочь из комнаты. Мне уже исполнилось восемнадцать, а я боялся свою мать.

Должно быть, она заметила что-то в выражении моего лица, потому что убавила огонь на плите и повернулась. Дотянувшись, коснулась моей руки.

— Все нормально?

Я покачал головой.

— Э-э… Возможно? Думаю, да. Наверное.

Она ждала.

Я любил ее. А она любила меня. Поэтому я решился:

— Я полностью уверен, что мне нравятся девушки.

— Хорошо, — ответила она.

— И парни, — добавил я, ладони предательски вспотели.

— Ладно.

— В смысле… ну, ты понимаешь.

Ее глаза слегка расширились.

— О… ты об этом… — мама прищурилась, глядя на меня. — Одинаково?

— Что?

— Тебе нравятся девушки и парни. Одинаково? Или кто-то больше?

Я пожал плечами.

— Может быть, так же. Не могу сказать наверняка, потому что еще никогда не был с парнем, — я поморщился. — Лучше бы я этого не говорил.

— Ну, — она покраснела. — Тебе восемнадцать. Ты можешь… ну, ты понял. Заниматься. Этим. Как взрослый.

— О боже, — простонал я.

— Нет-нет. Все в порядке! — мама явно нервничала. — Я просто… часто где услышишь, что родители просто знают такие вещи о своих детях. Я… не знала, — она нахмурилась. — Это делает меня плохой матерью?

— Нет! Э-э… Нет. Ни за что. Ты… великолепна. В. Маминых делах.

— Окс, — вздохнула она.

— Да?

— Меня не волнуют подобные вещи.

— Какие?

— То, что ты гей или что-то в этом роде.

— Бисексуал, — поправил я, как будто это могло хоть как-то улучшить ситуацию.

— Бисексуал, — повторила мама. — Хорошо.

— Неловко.

— Разве?

— А разве нет?

— Ты выглядишь испуганным, — заметила она.

Я уставился в пол.

— Не хотел тебя разозлить, — выдавил я из себя.

И вдруг ее руки обвились вокруг моей талии, а голова оказалась у меня на груди. Я уткнулся лбом ей в плечо и обнял в ответ.

— Я бы никогда не разозлилась на тебя за то, что ты такой, какой есть, — тихо произнесла она. — И мне жаль, если я хоть раз заставила тебя так подумать.

— Значит. Это не… странно? И ничего такого?

— Окс, — рассмеялась она. — Ты — часть стаи оборотней и спрашиваешь, не странно ли это?

— Ты тоже часть стаи, — поспешно заметил я.

И так оно и было. В какой-то мере. С того момента, как Томас коснулся ее головы, и она осознала, насколько странным может быть мир, мама стала частью стаи. Ей потребовались недели, чтобы принять то, что она увидела, и, возможно, чуть больше времени, чтобы поверить в это до мозга костей. Келли признался, что еще долго чуял ее страх всякий раз, когда она вступала в контакт с их семьей. Я ответил, чтобы он не принимал это близко к сердцу, а он лишь рассмеялся, обнял меня за плечи и сказал, что, конечно же, не станет.

Мама не присоединялась к нам в полнолуние, но Томас настоял, чтобы она тренировалась вместе со всеми, когда у нее появлялась такая возможность. Поначалу она вела себя тихо и неуклюже. Почти ничего не делала.

Не знаю, что изменилось. Может, это произошло, когда Томас повел ее прогуляться по лесу и поговорил с ней о чем-то, о чем я никогда не спрашивал. А может, когда Элизабет пригласила ее на ланч, где они пили персиковое вино и хихикали, словно маленькие девочки. Может быть, все дело во мне и в том, что она поняла, как мне это нужно. Как мне нужны они.

Я не знал, что вызвало эту перемену. Но однажды она пришла со сверкающими глазами и собранными в тугой хвост волосами, и ей удалось выбить у меня землю из-под ног. Я был ошеломлен, глядя на облака сквозь кроны деревьев, а она лишь рассмеялась.

Боже, я любил эту женщину. Больше всего на свете.

Именно поэтому жутко боялся разочаровать ее. Такой дурацкой глупостью, как моя ориентация.

— Есть ли кто-нибудь… ну, знаешь, — она посмотрела на меня. — Кто-нибудь особенный?

Я отрицательно покачал головой.

— После Джесси никого не было.

— Не то чтобы здесь имелся большой выбор.

— Эм…

— Ты встретишь кого-нибудь, — вдруг горячо пообещала мама. — Вот увидишь. Девушку или парня, и они будут поклоняться земле, по которой ты ходишь, потому что ты заслуживаешь, чтобы тебя ценили. И я буду рядом в тот момент, чтобы сказать «я же говорила», потому что ты это заслужил. Если кто-то в этом мире и заслуживает подобного, то только ты.

* * *

Картер уехал в колледж. Удалось улучить редкую возможность на выходных и съездить навестить его. Келли с Джо хотели поехать тоже, но у них хватало домашней работы и Элизабет наотрез отказала.

Картер не расстроился.

У него была отдельная комната в общаге.

Он представил меня нескольким людям, но я почти сразу же забыл их имена, потому что уже несколько недель не видел своего друга. Должно быть, он чувствовал то же самое, поскольку заставил всех уйти, и мы легли на пол. Положив голову мне на ноги, Картер сказал:

— Ты пахнешь домом.

Мы пролежали так до захода солнца.

Потом Картер отвел меня в какой-то клуб и нас пропустили внутрь. Не знаю, как ему это удалось. Он сказал, что, вероятно, мы просто выглядим крупнее, чем все остальные.

Громко играла музыка. Мигали огни. Понятия не имею, как он это выдерживал, учитывая все его обостренные чувства. Я уловил запах спиртного, пота и приторный въедливый запах женских духов одной из девушек, что появившись из ниоткуда, потерлась об меня, прежде чем снова исчезнуть в толпе.

Картер лишь расхохотался.

— Вот, — протянул он мне стакан с чем-то.

Я выпил. Фруктовый на вкус напиток обжег горло.

Картер тоже выпил, но алкоголь не действовал на волков, если только они не выпьют дозу, способную убить обычного человека. Он как-то говорил мне, что ему просто нравится сам вкус. Ему было интересно, каково это — опьянеть. Мне же было интересно каково чувствовать притяжение Луны.

Я заметил оранжевый блеск в его глазах.

В клубе было жарко. Липко и влажно.

Я рассмеялся, когда две девушки подошли и зажали Картера между собой на танцполе, а в следующее мгновение передо мной появился незнакомец. Красивые зеленые глаза. Бледная кожа. Лукавая улыбка, слегка обнажившая зубы.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Окс, — ответил я.

— Окс. Необычно.

Я улыбнулся, потому что чувствовал себя просто превосходно.

— Наверное. А ты кто? — все конечности расслабились. Басы ползали по коже.

— Эрик, — произнес он и добавил: — Хочешь потанцевать?

— У меня не очень хорошо получается. Я слишком большой.

Его лукавая улыбка стала еще шире.

— Правда?

Потянув за руку, он повел меня сквозь толпу. Картер поймал мой взгляд и задал вопрос, который мог услышать только я, а я лишь пожал плечами и отвернулся.

Эрик прижался ко мне, длинная горячая линия пота и плоти. Я почувствовал, как его бедра вжались в мои.

— Ого… — вырвалось у меня.

Он рассмеялся.

Песня сменилась другой, и я ощутил губы на своей шее, быстрый мазок языка.

Позже я очутился в кабинке туалета. Эрик стоял на коленях. Мой член оказался у него во рту, пока, откинув голову на теплую керамическую плитку, что дрожала в такт музыке, я путался пальцами в его волосах. Все было горячим и влажным. Я предупреждающе зарычал, он отстранился и дрочил мне, пока я не кончил на грязный пол. Потом встал и целовал меня, одновременно продолжая дрочить себе. Выдыхая мне в рот. От него пахло несвежим пивом и мятой. Он кончил себе в руку. А я вдруг почувствовал себя голым и грязным.

— Спасибо, — произнес Эрик, застегивая молнию на брюках. — Было здорово.

— Конечно, — ответил я, потому что не знал, что еще сказать. — И тебе тоже.

А потом он ушел.

Я еще немного постоял в туалете, но там пахло мочой, и у меня разболелась голова.

Я не мог найти Картера и попытался отыскать ту нить, то ощущение внутри, которое твердило: «СвязьСтаяБрат», однако меня оглушало все вокруг, потому произнес:

— Картер, Картер, Картер…

Мгновение ничего не происходило. А потом он появился передо мной, сузив глаза, положив руки мне на плечи, оглядывая всего с ног до головы, пытаясь определить, где я ранен.

Его ноздри раздулись.

— По обоюдному согласию? — уточнил он.

Я покраснел и отвернулся. Но спустя мгновение кивнул в ответ.

Он обнял меня за плечи и хмыкнул на ухо, прижавшись лбом к моим волосам.

— Ах ты пес.

— Сказал оборотень.

Картер зарычал мне в ухо.

— Было хорошо?

— Заткнись.

— Было восхитительно?

— Заглохни, Картер.

— Ты упал в обморок?

— Да твою ж мать.

— Только посмотри на себя, — не унимался он. — Получил минет в общественном месте. Мой маленький Окс уже совсем взрослый.

— Побольше твоего, — пробормотал я, а он все смеялся и смеялся.

Картер оттащил меня в сторону. Лишь когда мы вышли на улицу, я заметил, что его губы перепачканы помадой. Как и шея. Я назвал его шлюхой. Картер зарычал, и я рванул с места. Он погнался за мной, счастливо сверкая оранжевыми глазами. А потом сделал вид, что позволил мне выиграть.

Мы спали в одной постели, прижавшись друг к другу, потому что были стаей, и я знал, что он скучает по дому.

На следующее утро, прежде чем уехать, я долго принимал душ.

А когда вернулся домой, Джо спросил:

— Повеселился?

— Конечно, Джо, — ответил я, но это очень походило на ложь.

* * *

Ник появился год спустя. Он вошел в мастерскую весь в пыли с дороги. Сцепление на его байке лопнуло в нескольких милях от Грин-Крик. Он задержался на неделю. Я трахал его последние три дня, что он был в городе. Ник уехал, и я больше никогда его не видел.

Джо уже исполнилось четырнадцать, и он не разговаривал со мной в течение трех недель после этого. Говорил, что занят. Приближались выпускные экзамены, и ему нужно было учиться.

— Конечно, — ответил я, стараясь не волноваться из-за напряжения в его голосе. — Ты в порядке?

— Да, Окс, — вздохнул он в трубку. — Я в порядке.

Я почти поверил ему.

* * *

Мне исполнилось двадцать два, когда в город явились монстры.

Несмотря на все предупреждения Гордо о том, каким большим и пугающим может быть мир, несмотря на все упоминания Томаса о защищенности территории, ничего никогда не происходило. Никто не приходил. Никто не нападал. Я никогда не задавал вопросов о других стаях или о том, что еще существует в мире, если оборотни реальны. Я жил в пузыре в маленьком городке посреди гор и думал, что всегда будет именно так.