Глава 26

— Что на этот раз? — вместо приветствия спросил Ян. Он уже видел Дитриха несколько часов назад и не рассчитывал снова встретить его до следующего вечера.

— Женщина, сорок девять лет. Ей на почту приходят сообщения с угрозами распространить её фото в обнажённом виде. Один раз она заплатила, но когда у неё потребовали денег снова, она решила разбираться. Намерена рассказать об этом СМИ, если мы не примем меры. У нас уже становится меньше пациентов. В пластической хирургии — так и вовсе вдвое меньше.

— Ты передал информацию полиции?

— Само собой, Ян.

— Хорошо. У меня сегодня просто убийственный день. В самом худшем смысле этого слова. Хочется провалиться сквозь землю, но напоминаю себе, что нам нужно работать.

— Как насчёт того, чтобы рассказать, что у тебя происходит?

Док поднялся с кресла и размял плечи. Обычно он делал небольшую зарядку, когда вставал из-за стола, но на этот раз решил обойтись без неё.

— Мне крайне стыдно рассказывать об этом, док. Мари изменяла мне с отцом.

Боковым зрением Ян видел, что Дитрих никак не показал удивления, и подумал, что лучший друг отца мог всё знать и тактично помалкивать. В глубине души Ян заранее простил Дитриха за это.

— Да уж, с каждым годом мне всё сложнее и сложнее понимать женщин, — нейтрально ответил Иван.

— Я уже не так уверен в её невиновности, но и обратного доказать не могу. Разбирательство идёт так медленно, я как будто стою по колено в пластилине. Каждый шаг даётся с трудом.

— Что тебе сегодня нового рассказал следак? Хотя, он сам сейчас в замешательстве, надо полагать.

— Следак явно даёт понять, что однозначно обвинить Харанжевич нельзя. Самое страшное, что я тоже начинаю это понимать. После сегодняшнего так тем более.

— Ян, веришь или нет, но меня тоже не покидает ощущение, что нас дурят, как детей. Даже если это и посторонний человек, то кто-то из наших людей позволил этому произойти! Есть места, доступ к которым имеется только у персонала.

— Я одновременно очень хочу узнать правду, но в то же время боюсь, что мы обвиним не того человека. Это так скверно — верить кому-то, а потом в один момент узнать, что тебя обманывали. Я, видимо, совсем не умею разбираться в людях.

Взгляд Дитриха померк, он с сожалением развёл руками и не знал, какие слова подобрать, чтобы успокоить парня.

— Ян, знаешь… это не наша вина, что мы доверяем людям. А то, что они этого не заслужили… что ж, пусть это лежит на их совести.

В этот вечер Ян шёл домой пешком. Он специально не брал такси и был готов идти час или два — сам не знал, сколько времени потребуется, чтобы попасть домой таким образом. Ян думал о Саше. О том, почему получается, что с одной стороны Саша — волк в овечьей шкуре, а с другой — человек, которого могли намеренно ввести в грязную игру. Он мог бы с ней поговорить, но для этого нужно было прийти к ней, так как пользоваться интернетом Саше запретили, и теперь все её аккаунты были удалены. Но что он ей скажет? «Привет, Саш! А у меня тут в жизни такое происходит! Кстати, я уже не думаю, что ты злобный шантажист». Смех, да и только. Оставалось ждать, что ему скажет следователь Сулейманов.

Почему-то никакой боли в душе от предательства Мари он не ощущал. Наоборот, Ян как будто выдохнул, поняв, что больше не будет каждый день позволять себя обманывать. Единственное, что не укладывалось у него в голове — как на это мог пойти отец.

Проходя по пустым сырым переулкам Ян понял, что хочет уехать из этого города, на какое-то время остаться без новостей, пожить в полном одиночестве. Бегать по утрам, а потом варить кофе и читать книгу, лёжа на мягком диване, делать то, на что у него не хватало времени в последние месяцы. Но бросить всё он не мог: рядом с ним остался Дитрих, который ни разу не дал повода сомневаться в нём.