Мальчик-с-пальчик наконец обернулся.

— Что за идиотские у тебя шутки, — отозвался он. — Эй, это я тебе говорю, — быстро добавил он, обращаясь к Пьеро.

Уточнить адресат своей реплики его заставила осторожность: Синица уже вперился в него, нахмурив брови.

— Ты что, прячешься от меня? — спросил Пьеро.

— Я тебя не заметил, — ответил Мальчик-с-пальчик, решив обратить все в шутку. — Мне ничего не грозит, если я сяду за твой столик?

— Что ты, это отличные ребята, — сказал Пьеро и представил: — Пистолет… Мальчик-с-пальчик… Синица… Мальчик-с-пальчик…

— И чем же ты сейчас занимаешься? — спросил Мальчик-с-пальчик.

— Зарабатываю себе на кусок хлеба, — ответил Пьеро. — А ты?

— Бьюсь, как могу. Кстати, это правда, что Юни-Парк сгорел?

— Правда. Ничего не осталось. Но ведь для тебя там и так все было кончено, как и для меня.

— Ты недолго просидел без работы. Однако ох и странную работу ты себе нашел!

— Всякая работа хороша, — ответил Пьеро.

— И в чем же состоит твоя?

Пьеро на мгновение задумался, что бы ему ответить, но Мальчик-с-пальчик сразу продолжил:

— Хотя я и сам вижу… Вот уж не подозревал в тебе подобных талантов.

— Каждый делает то, на что он способен, — скромно заметил Пьеро. — А ты? Ты ничего не говоришь о себе.

Мальчик-с-пальчик наклонился к нему и тихо сказал:

— Я провожу расследование.

Синица тоже склонил голову, чтобы лучше слышать.

— Ты что, в тайной полиции? — спросил Пьеро.

— Нет, нет. Я частный детектив.

Синица откинулся назад, раздавил в блюдце свою сигару и тотчас проглотил окурок, продолжая сверлить Мальчика-с-пальчика суровым взглядом. Пистолет, которому тоже явно действовал на нервы шепоток Мальчика-с-пальчика, почесал подбородок об угол стола, а потом принялся молча нарезать круги по залу.

— Ты, конечно, не можешь мне рассказать, в чем состоит твое расследование? — спросил Пьеро.

— Конечно, не могу, — подтвердил Мальчик-с-пальчик. — Сам понимаешь, это конфиденциально.

— Речь идет о людях, которых я знаю?

— Нет.

— А я знаком с теми, которые их знают?

— Да. Со мной, например.

Оба рассмеялись. Гарсон, раздраженный тем, что посетители так надолго задержались в зале после того, как они оплатили по счету, предложил им перейти в буфет. Приятели поднялись.

— Я отведу их спать и присоединюсь к тебе, — сказал Пьеро Мальчику-с-пальчику. — Выпьем вместе по паре пива.

— Договорились, — ответил Мальчик-с-пальчик.

Пьеро поднялся в отведенную ему комнату и удивился, увидев в ней обещанный дополнительный матрас. Пистолет тут же понял, для кого предназначен матрас, и немедленно свернулся на нем. Никаких «спокойной ночи». Закрывай глаза и спи. Сложнее оказалось уложить Синицу. Скинув одежду, он опробовал одну кровать, потом вторую, потом вернулся на первую и стал прыгать с одной на другую. Пьеро, хоть и не отличавшийся особой утонченностью, все же брезговал спать на тех же простынях, что и этот живчик. Он уже подумывал о том, чтобы дать ему затрещину, но, поразмыслив, предпочел бегство. Пьеро быстро вышел из комнаты, погасив за собой свет, и закрыл дверь на ключ.

Буфет внизу был пуст. Одна только хозяйка еще что-то делала за кассой.

— Простите, мадам, — обратился к ней Пьеро, — вы не видели здесь господина, который недавно ужинал в ресторане? Такой высокий и довольно крупный…

— Видела. Он ушел.

— Разве он не здесь остановился?

— Нет, месье. У вас с ним была назначена встреча?

— Да. Он должен был дождаться меня. Это мой приятель. Не понимаю, почему он меня не подождал.

— Кинул вас, как говорится.

— Мы с ним вместе работали в Юни-Парке.

Услышав это, дама оживилась. Она непременно пожелала выяснить, когда они поступили в Юни-Парк. Пьеро она знать не могла, пусть он и состарился на службе; но и Мальчика-с-пальчика, которого Пьеро полагал ветераном, она не припомнила.

— Я бы его узнала, — заверила она. — У меня глаз-алмаз.

— Он теперь служит полиции, — сказал Пьеро.

Тут ему пришло в голову, что, возможно, миссия Мальчика-с-пальчика как-то связана с этой женщиной. Но она, казалось, ничуть не удивилась.

— Я знаю, — спокойно ответила она. — Он мне все рассказал. Он ищет девушку, из-за которой погиб первый мужчина любовницы Прадоне. Ну и история! Это вдова Пруйо поручила ему розыск. Но он никого не нашел. Более того: он считает, что той девушки никогда не существовало. Впрочем, я его особо не расспрашивала.

— Не существовало? — удивился Пьеро.

— Нет. А вы ее знаете — вдову Пруйо?

— Не слишком.

— Странная женщина. Интересно, что она думает о пожаре в Юни-Парке? А Прадоне? Что он об этом говорит?

— Он строит планы.

— Кто вам это сказал?

— Он сам.

— Он?

Дама очень удивилась: она не считала Пьеро сколько-нибудь важной персоной.

Пьеро обрисовал ей планы Прадоне.

— Но полдевская часовня мешает ему округлить территорию, — заключил он.

— Что еще за часовня? — рассеянно спросила бывшая кассирша «Галереи чудес».

Пьеро сообщил ей топографические ориентиры, но она все равно не вспомнила ничего подобного. Главным образом ее интересовал Прадоне.

— Говоря откровенно, — сказала она, — я не удивлюсь, если он и был тем, кто кинул спичку.

— Идет расследование, — заметил Пьеро. — А вы хорошо знали Прадоне?

— Ну вы спросили! Хорошо ли я знала Прадоне? Очаровательный человек! Такой тонкий, деликатный, возвышенный! И скромный.

— И способный устроить пожар?

— Когда есть причины, каждый способен на все, — сказала хозяйка, после чего встала, закрыла кассу и потушила свет.

— Спокойной ночи, мадам, — попрощался Пьеро.

Пьеро отправился в свой номер, сильно разочарованный тем, что разговор так быстро закончился. Но по пути на свой этаж (второй) он смог себя убедить, что психология Прадоне — не его дело, равно как и не дело хозяйки гостиницы. Пьеро открыл дверь, и тут же в нос ему ударил резкий животный запах. Этот запах густым слоем разливался по комнате: трогательный аромат кишечных газов. Синица закрыл окно — несомненно, чтобы не вводить себя в искушение побегать по крышам. Он мирно спал — так же, как и Пистолет. Одна из кроватей, пустая, но слегка помятая Синицей, ожидала Пьеро. Пьеро прокрался к окну и осторожно его открыл. Свежий воздух его взбодрил. Городок крепко спал под россыпью звезд. Вдали знакомо прогудел классический поезд.

Пьеро понял, что, несмотря на огромную усталость, он не сможет провести ночь в этой комнате. Вместо этого он решил отдохнуть на одной из скамеек в парке, окружавшем городскую ратушу. Пьеро закрыл окно и вышел. Чтобы покинуть гостиницу, ему пришлось разбудить ночного дежурного, который бросил на него недовольный взгляд.

Снаружи было тепло, и Пьеро подумал, что ему будет не в тягость переночевать на открытом воздухе. Он попытался сориентироваться, но столб-указатель направлял только на вокзал, и Пьеро решил последовать этому совету, оставив, по крайней мере на время, свое прежнее намерение. Он рассудил, что на вокзале найдется кафе или открытый буфет, где он сможет выпить чего-нибудь, дабы продезинфицировать свои ноздри. А еще он подумал, что если Мальчик-с-пальчик так избегает встречи с ним, то, возможно, он попытается уехать ночным поездом, и в этом случае он, Пьеро, имеет все шансы столкнуться с ним на вокзале. Не то, чтобы Пьеро так уж интересовали маневры упомянутой персоны, но он был бы не прочь расспросить Мальчика-с-пальчика, например, о хозяйке гостиницы, которая когда-то работала в Юни-Парке и из-за которой, возможно, Мальчик-с-пальчик приехал этот город.

Но около вокзала было так же темно и тихо, как и везде в городе. Пьеро пересек привокзальную площадь; служащий сказал ему, что экспресс на Париж ушел двадцать минут назад, и до рассвета больше поездов не будет. В зале ожидания он нашел только небольшую группу кабилов[10] и никакого Мальчика-с-пальчика. Тот же путеец объяснил ему, как пройти к ратуше.

Тишина, ночь, узкие улочки располагали к тому, что мысли Пьеро сделались неопределенными. Например, он рассеянно стал высчитывать, сколько ему еще отведено. Он посмотрел направо, затем налево, словно ища, что бы могло удовлетворить его любопытство, но не нашел ничего, кроме пары вывесок, которые не стоили даже того, чтобы бросить в них шариками с авеню Шайо. Он подумал было, памятуя о временах военной службы, наведаться в местный публичный дом, но на пустынной улице никто не мог показать ему дорогу. В конце концов Пьеро заблудился. Он находился в небольшом рабочем пригороде с фабриками здесь и там. Одна из них была освещена и внутри гудели машины. Чуть подальше Пьеро обнаружил широкую дорогу, с двух сторон окаймленную деревьями. Республиканскую? Местного значения? По этой дороге он шел еще какое-то время.

Вдруг совсем рядом он услышал громкий крик. Женский крик. Крик, полный страха.

Его первым и доступным для немедленной реализации желанием было дернуть со всех ног в противоположном направлении. Но, приняв во внимание, что вопль был женским, он собрал в кулак свое мужество и пригляделся. На небе было полно звезд, но света от них было немного. Пьеро приблизился к придорожной канаве. Женщина опять закричала. Он сделал еще несколько шагов и увидел ее. Вдобавок, невдалеке он различил велосипед.

— Не бойтесь, — обратился он к ней.

Ответа не последовало. Пьеро повторил свои слова. Вероятно, мягкость его голоса убедила женщину, и она вышла на дорогу.

— Глупо, но на меня отчего-то напал страх, — сказала она, приближаясь к Пьеро. — Я торчу здесь уже два часа, умирая от ужаса.

Голос принадлежал Ивонн. Она уже почти вплотную подошла к нему. В этот миг луч яркой звезды, уставший от своего тысячелетнего странствия, достиг кончика носа девушки и немного осветил ее. Да, это была она — Ивонн.

— Вам не надо больше бояться, мадемуазель Прадоне, — торжественно объявил Пьеро.

— Так вы… — начала она удивленно, затем пристально вгляделась в него. — Мне кажется, что я вас знаю, — неуверенно произнесла девушка.