Джейк двинулся вперед, и две женщины, чьи имена, я узнал, были Нелли и Сьюзен, последовали за ним. Двое мужчин, Клифтон и Джо, держали миссис Крафт неподвижно, следя, чтобы она не помешала смерти, которую я собирался принести ее сыну.

Я обещал жертвам сержанта Крафта отмщение, возможность причинить боль человеку, который похитил их, унизил и изнасиловал, мародерствовал на этой территории и многих других. Так что мне было приятно услышать его крик, когда Джейк воткнул первый рыболовный крючок ему в нижнюю губу. Из раны хлынула кровь, и он стал дрыгать ногами, пытаясь оттолкнуть Джейка. Мой спутник стоял на своем, пот струился по его волосам, когда он пытался удержать мужчину на месте.

Нелли и Сьюзен воткнули в него следующий крючок, убедившись, что острие пробило его щеку. Я услышал что-то приятное для себя в агонии Крафта. Темно-красная кровь закипела у него изо рта и выплеснулась на пол.

Миссис Крафт кричала и ругалась, протягивая руки к сыну, но Клифтон и Джо не отпускали ее.

Когда последний рыболовный крючок вонзился ему в десны, я приблизился, крепко сжимая голову змеи.

- Откройте пошире, мистер Крафт.

Джейк с силой потянул за две веревки, прикрепленные к рыболовным крючкам в нижней челюсти Крафта, в то время как Нелли и Сьюзен потянули за свои собственные, и сержант закричал, когда его рот широко открылся.

Змея сразу напала, когда я засунул ее ему в глотку. Она погрузилась в язык, хвост рептилии жужжал, как рой пчел. Крафт булькнул, подавившись змеей, которая нашла его горло. Она уже укусила его за щеку, но я знал, что есть только одно место для нее.

Змеиная голова застряла, и кровавая пена начала пениться между губами Крафта и чешуей, тершейся о его щеку. На его лице проступили темные вены, а глаза вылезли из орбит.

Я слышал, как он борется с дыханием, кожа на его горле двигалась и прыгала, когда змея пыталась найти выход. Мужчина захрипел и попытался запрокинуть голову, но почувствовал еще большую боль, когда рыболовные крючки все глубже впились в его десна.

Теперь он был близок к смерти; его грудь перестала двигаться, а глаза начали медленно вращаться, белки стали кроваво-красными, когда яд гремучей змеи сделал свое дело.

Я наклонился ближе и прошептал ему на ухо:

- Возможно, ты и практиковался в чертовом ремесле, но у тебя не было хорошего учителя.

В хрипе, вырвавшемся между его кожей и змеей, можно было уловить легкий смешок, но ничего не произошло. Тело Эрнеста Крафта провалилось в цепи, и что-то розовое и пенистое закапало на пол.

Его мать рыдала в своих цепях, повторяя имя своего сына снова и снова, выплевывая болтовню и яд на всех, кто был в пределах досягаемости.

- Господа и дамы, мистер Хоу, давайте покинем это место. Думаю, я провел в этом подвале столько времени, сколько мог выдержать.

Они хотели убить миссис Крафт, я видел это в их глазах, как голодные волки смотрят на свежего оленя, но после того, как они увидели, что я задумал... Удовлетворение приходит во многих формах, и иногда просто выстрелить в кого-то – слишком хорошо для них.

- Берите все, что сможете унести, если понадобится, но когда я доберусь до дверей подвала, мне будет все равно, если кто-то из вас останется внутри.

Они уже собирались уходить, но Джо остановился в зияющей темноте и настороженно оглянулся на меня.

- А что насчет медведя?

Я взглянул на гроб, молчаливый, довольный, как человек, который только что хорошо поел и прилег отдохнуть под полуденным солнцем.

- Я бы не слишком беспокоился об этом, я думаю, он сыт по горло. Теперь идите.

Они больше не пытались спорить и один за другим двинулись по туннелю, оставляя эхо от своих шагов.

- Мистер Хоу, возьмите гроб с собой.

Джейк посмотрел на меня. Может быть, он чувствовал усталость, может быть, нет, но он не пожаловался. Он просто начал утаскивать гроб моего учителя.

Я подождал, пока они уйдут, и начал гасить свет от факелов в комнате. Один за другим я начал приносить тьму.

- Собираешься идти своей дорогой в темноте? Почему бы тебе просто не пристрелить меня? Отошли меня к моему мальчику, - голос миссис Крафт был угрюм и полон отчаяния.

- Нет, миссис Крафт, я не собираюсь убивать вас сегодня. Я вовсе не собираюсь убивать вас. Добрый Господь дал нам возможность умереть по-своему.

Я оставил ее в темноте, кричащую, чтобы я убил ее, оставив ее на звук жужжащей гремучей змеи, пытающейся освободиться из трупа ее сына.

Охотничий нож Крафта был моим сувениром; я мог бы позволить себе поработать, когда у меня будет время, увидеть все смерти, частью которых он был за эти годы.

В темноте туннеля у меня было время представить себе, что ждет миссис Крафт. Несколько дней в темноте, слушая, как гремучая змея скользит по полу, умирая от жажды в непроницаемом мраке, пока тело ее сына гниет рядом.

Она кричала громко и долго, когда я бросил динамит, который запечатал вход в подвал.

Лучше всего не оставлять следы после убийства любого члена местной армии, и на этот раз все было точно так же. Может, Крафт и был сукиным сыном и куском навоза, но он все еще был частью армии. Я не хотел такого внимания к себе.

Граверанж был далеко. Территория Колорадо, уютно устроившаяся в горах, где уже идет снег. К тому времени, как мы доберемся до этих далеких вершин, будет ужасно холодно.

В этот вечер равнины были спокойны. В темноте тявкали койоты, и я прислонился к колесам повозки, глядя на звезды. Джейк сидел у костра, поджав ноги, и морщился, держась рукой за рубашку, потемневшую от крови после ранения.

Я видел, как многие мужчины теряют свои соски за эти годы; одна из первых вещей, которую вы узнаете, когда занимаетесь извлечением информации из человека. Легко избавиться от кровотечения, обычно причиняя немного дополнительной боли. Это имеет тенденцию быстро донести свою точку зрения.

Мы почти не разговаривали с тех пор, как покинули Дедвуд, всего несколько слов от него, чтобы понять план и его место в нем. Может быть, отъезд мисс Холлоуэй и тяготил его, но это было не то, что мне было знакомо, - боль или тоска по кому-то. Отправив Вирджила в Землю Обетованную, я разорвал все связи с теми, кто мог бы удержать меня привязанным к моему сердцу.

- Надо об этом позаботиться. Если ты этого не сделаешь, то заразишься.

Джейк покачал головой, глядя в огонь. Я практически видел, как раскаленный нож прижигает его грудь в своем сознании, точно так же, как он, без сомнения, видел то же самое.

- Я знаю, что такое быть солдатом, выслеживать людей, но врачевание не входило в мою программу обучения. Они оставили это для костоправов.

Справедливая оценка, и я улыбнулся ей. Джейк поморщился и закусил губу.

- Черт. Такое ощущение, что я получил пулю в грудь, но все равно чувствую, что она горит.

Я усмехнулся.

- Это будет продолжаться очень долго. У нас есть несколько недель до того, как мы доберемся до Граверанжа; ты будешь в полном порядке, прежде чем мы туда доберемся. За свою жизнь я собрал не одну кучу сосков.

Джейк рассмеялся. Смех звучал горько, грубо, как вода, разбивающаяся о камень.

- Не обижайся, Салем, но я думаю, что ты более одарен в разрушении мира, чем в исцелении людей.

Это был не первый раз, когда меня обвиняли в этом, но прошло уже много времени с тех пор, как я чувствовал, что такое быть ужаленным ими. Я не стал утруждать себя ответом, просто позволил пистолету нашептать мне утешение. Еще больше людей нужно было поместить в огромную дыру, которая гноилась в моей душе. В один прекрасный день она будет заполнена до краев, и я накидаю сверху землю, похлопаю лопатой и выйду из ночи. Не сегодня, не в следующем году, но, может быть, когда-нибудь.

В повозке было несколько вещей, в которых я нуждался: травы, которые я собирал в течение нескольких месяцев, мои ступка и пестик, а также консультация с одним из моих журналов. Я покинул темноту, уже делая все возможное, чтобы раздавить растения вместе в тонкую пасту.

Джейк с интересом наблюдал за мной.

- Не похоже ни на одно лекарство, которое я когда-либо видел.

Я сплюнул в смесь и нашептал ей. Я почувствовал, как улыбка тронула мои губы.

- Это не то лекарство, которое белый человек дал бы тебе.

Его рот превратился в оскал, но он не потрудился отодвинуться от меня.

- Если ты не против, Салем, я бы предпочел попробовать старый способ лечения. Я не хочу, чтобы какая-нибудь языческая медицина касалась моего тела.

- Джейк, - твердо сказала я.

Разглагольствования моего спутника оборвались на полуслове. Прошло уже много времени с тех пор, как я обращался к кому-либо по имени; эта практика никогда не устраивала меня. Это привлекло внимание Джейка и держало его просто отлично.

- Судя по тому, что ты видел и слышал, ты считаешь меня зубрилой? Торгующим дерьмом и отнимающим жизни ради удовольствия, черт возьми?

Рядом лежала пара щипцов. Я крепко сжал ступку в их железной хватке и держал ее над пламенем.

- Когда ты путешествуешь так же много, как я, видишь и делаешь то, что делал я, ты понимаешь, что под кожей мы все – мясо. Просто оно бывает разных вкусов.

Из ступки повалил пар. Я поднес её поближе к себе, стараясь не касаться горячего камня, погрузив пальцы в расплавленную грязь внутри и позволив теплу пробежать сквозь меня достаточно быстро, чтобы мурашки побежали по коже.

- Ты скакал со мной по тропе изо всех сил, тебя чуть не повесили, когда ты был со мной, и теперь ты потерял плоть из-за всего этого, - я сбросил пальто, расстегнул рубашку и позволил ей упасть в пыль.

Моя спина, грудь, руки – все это было гобеленом боли. Выстрелы, следы от ножей, ритуальные шрамы от всех работ, которые я проделал за эти годы, больше боли, чем я мог по праву вспомнить.

- Травмы – это свидетельство того, что история написана хорошо, мистер Хоу. Ты будешь жить с этим, и урок, который ты можешь извлечь из этого, состоит в том, что твоя кожа ничем не отличается от кожи тех команчей, которых ты так гордо закопал в землю.