— Что вчера сказал Логан? — Ему приходится наклониться поближе, чтобы я могла слышать его через техно. — Ты сделала что-то со своими волосами? Выглядит великолепно.

— Тогда почему ты игнорировал меня всю ночь?

Он засовывает руки в карманы, и мне кажется, что он делает над собой усилие, чтобы не дотронуться до меня.

— Я могу спросить тебя о том же.

— На тебе костюм.

— На тебе платье.

— Мы оба выглядим так, будто идем на выпускной.

— Тебе понравился выпускной? — Теперь он выглядит серьезным, и мне приходится отвести взгляд.

— Нет. Мне приходилось делать то, куда я ходила с друзьями, потому что меня никто не приглашал, но к концу вечера все бросали меня ради мальчиков. Это отстой.

— Жаль, что я не мог пригласить тебя.

Идея нелепая. Я видела юного Йена на фотографиях в рамках у него дома. Для него не существовало неловких подростковых лет. Вы знаете, как в Голливуде тридцатилетних отбирают на роль старшеклассников? Это был Йен, высокий и крепкий даже в свои семнадцать. Между тем меня безжалостно дразнили по любому поводу: дикие рыжие волосы, эльфийский рост, костлявые колени. Как это по-честному?

— Я мог бы загладить свою вину сейчас, — предлагает он, протягивая руку.

Мое сердце стучит по грудной клетке.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему?

Почему?!

— Потому что я похожа на ту глупую мышку из детской сказки. Если ты дашь Сэм танец, она обязательно попросит поцелуя. Если ты дашь ей поцелуй, она захочет…

Мой взгляд встречается с его, и мое сердце падает. На его голове должна быть обмотана предупреждающая лента, потому что его глаза горят и искушают, и я определенно не должна подходить ближе. Мое тело сходит с ума. Сначала я задыхаюсь и обмахиваю лицо. Потом во рту у меня совершенно пересыхает, и по коже бегут мурашки.

— Что? — настаивает он, подходя ближе. — Скажи мне.

— Больше. — Слово вылетает на выдохе. — Я бы хотела большего.