11 Амалия

— Тебе придётся отрезать волосы, — заявил Гейдж, сидя за столом и наблюдая, как я пытаюсь распутать узлы расчёской.

Я раньше никогда не ухаживала сама за своими волосами, и понятия не имела, как их заплетать. Распущенными они доходили до поясницы, что было жутко неудобно при верховой езде. Сегодня их ещё и развевал ветер, запутав окончательно.

— Ни за что, — ответила я сквозь зубы.

Несколько часов назад, на закате, мы добрались до Талтона — одной из крупнейших деревень Реновы — и остановились в новоприобретённом доме отца в самом центре оживлённой площади. Он не большой и не маленький, не роскошный и не убогий — золотая середина во всех отношениях.

Здесь было гораздо лучше, чем на постоялом дворе.

— Мне больно смотреть на твои мучения.

— Ни слова больше, — огрызнулась я. — А то у меня сейчас дикое необъяснимое желание бросить расчёску тебе в голову.

Гейдж усмехнулся и запихнул в рот одну из пшеничных лепёшек, купленных нами по приезду.

Недавно мы столкнулись с неожиданным открытием — ни один из нас не умел готовить. Вообще. Никак. Совсем. Поэтому скоро мы отправимся искать какое-нибудь место, где можно будет поужинать.

— Всё, — я швырнула расчёску на стол, одержав победу над спутанными прядями. Перевела задумчивый взгляд на кузена. Он отклонился назад.

— Что? — спросил Гейдж, в его голосе послышались нервные нотки.

— Я так понимаю, плести косы ты тоже не умеешь.

— Вот уж нет, — он фыркнул, а затем поднял брови. — Но я могу тебя подстричь.

— Только попробуй приблизиться к моим волосам с ножницами — прирежу на месте.

Он ухмыльнулся.

— Смелые слова для девчонки, у которой нет даже самого маленького ножика.

Я всерьёз задумалась над этим.

— А должен быть, тебе так не кажется?

— Чтобы ты могла меня зарезать?

— Нет, — разозлилась я, бросая в него расчёску.

Он, смеясь, поймал её.

— Для самозащиты. Не прошло и двух дней, а я уже попала в неприятности, — лицо Гейджа помрачнело, но я подняла руку прежде, чем он успел что-то ответить. — Не надо. Я не хочу зацикливаться на том, что произошло. Просто нам стоит подумать, как я могу себя защитить.

Матушка всегда говорила, что леди не подобает стрелять или драться. Но у нас не та ситуация, чтобы думать о приличиях.

— Хорошо. Подберём тебе что-нибудь, — в итоге уступил Гейдж. — Какие-нибудь пожелания? Кувалда? Боевой топор?

— А если серьёзно?

Он снова рассмеялся.

— Значит, маленький кинжал.

Вскоре мы вышли из дома, и пошли по дощатой улице, осматривая прибрежную деревню. Талтонский залив сиял в закатном свете, морские птицы собирались в стайки на причалах. Берег здесь был каменистый, и большая часть деревни стояла на деревянном настиле поверх крутых валунов.

Огненные лилии цвели вдоль берега, как будто дразнили меня. Цветы были прекрасны, да, но их вид — живое напоминание о том, как рано Бритона лишили жизни.

Несколько рыбацких лодок были пришвартованы неподалёку, на достаточной глубине.

— Как думаешь, далеко отсюда до границы? — спросила я Гейджа, пока мы шли и смотрели на горизонт, где небо встречалось с водой.

Он проследил мой взгляд.

— Я слышал, что можно отправиться по морю, по прямой, и вернуться в Ренову через неделю. Так что, наверное, три-четыре дня, в зависимости от ветра.

Этот необычный феномен возник с появлением Разлома. Мы не могли покинуть королевство, и никто не мог в него попасть. У нас сохранились исторические карты, на которых были изображены другие континенты, чужие земли. Мы были вовлечены в международную торговлю, как и королевство, находившееся прямо над нашим.

А теперь мы были изолированы ото всех, жили в своём собственном мыльном пузыре. Никто точно не знал, что случилось, когда мой далёкий предок попросил фей создать магический барьер между Дрейганом и нами. Выполнив просьбу, они покинули нас, унеся с собой тайное знание, — уплыли на гигантских кораблях, каким-то образом сумев пересечь границу, не пускающую нас, равно как и кого-либо другого.

Нам была не подвластна высвобожденная магия. Мы не могли к ней прикоснуться, не могли ею овладеть. Она жила здесь, сама по себе. Но это была добрая магия. Благостная, дарующая. С тех времён у нас не бывало суровых зим. Каждое лето — тёплое и благоприятное для земледелия. Здесь всё хорошо росло, люди процветали. У нас во всех отношениях была благословенная земля.

За исключением фруктовых садов.

От этой мысли я застыла на месте.

— Ты в порядке? — спросил Гейдж, заметив, что я остановилась и в упор смотрела на воду.

— А? — я повернулась к нему и кивнула. — Да, в порядке.

Он бросил на меня взгляд, полный любопытства, но ничего больше не спросил.

Я время от времени оглядывалась через плечо. После десятого или какого-то там раза Гейдж резко развернулся, осматриваясь по сторонам.

— Что ты высматриваешь?

— Ничего.

Он прищурил глаза, и я прочистила горло, стараясь вести себя как обычно.

— Просто восхищаюсь местным пейзажем, — обвела ладонью вокруг. — Я никогда раньше не была в Талтоне. Разве здесь не красиво?

— Красиво, — повторил он с каменным лицом, не сводя с меня глаз.

Я улыбнулась и подбородком указала вперёд, куда мы шли, намекая, что нам пора дальше.

Он посмотрел на меня с подозрением, но возобновил шаг.

Я подавила желание оглянуться снова, проверить, нет ли где-нибудь в толпе одногоконкретного охотника. Почему-то я была уверена, что Риз здесь.

Надо было просто подождать, пока он сам выйдет ко мне.

Мы провели в Талтоне всю неделю. Я гуляла по улицам вместе с Эмбер, скупая безделушки с прилавков, каждый день ела рыбу, мидии и раков, приготовленных на огне.

Я не знала, что именно мне полагалось делать. Прожив всю жизнь в замке, я с удовольствием проводила время здесь. Талтон — вне всяких сомнений был чудесным местом, но могла ли я так провести весь год? Я же отправилась на Реквимар, разве мне достаточно просто гулять по деревне?

— Ты уже нашла нам короля? — спросил Гейдж, когда я зашла на кухню. Он что-то готовил в котелке на медленном огне, помешивая деревянной ложкой.

— Может, завтра, — рассеянно ответила я, набираясь смелости заглянуть в котелок. — Что ты делаешь?

— Готовлю луковый суп.

— И что ты туда добавил?

— Лук. Воду.

— Так ты… просто купаешь луковицы?

Он прожёг меня взглядом.

— А что ещё может быть в луковом супе?

— Не знаю. Мясо?

Он заглянул в котелок и что-то проворчал.

Оставив Гейджа с его экспериментами, я села за стол.

— Ты уже писал Кесс?

— Каждый день, с тех пор как мы здесь.

Я улыбнулась, хотя сердце болело за них обоих.

— А письма отправил? Я могу передать их курьеру, если хочешь. Как раз собираюсь отправить завтра парочку.

Гейдж предоставил мне определённую свободу, пока мы здесь. Королевские стражники были внимательны, и, похоже, ответственно подходили к выполнению своих обязанностей. При условии, что я беру с собой Эмбер, Гейдж разрешал мне свободно гулять по деревне и берегу в светлое время суток.

Я всё надеялась, что в одну из вылазок случайно столкнусь с Ризом, но так как за это время я ни разу не заблудилась и никто не проявил дурных намерений в отношении меня, то охотник так и не показался. Я уже была на грани того, чтобы броситься в океан, лишь бы проверить, придёт ли он на помощь.

Была ещё вероятность, что его вовсе здесь нет. То есть я ошиблась, подумав, что Риз преследует меня, тогда как он в самом деле он просто оказался в нужное время в нужном месте — как он, собственно, и сказал. Вообще, это было малость самонадеянно — считать, что весь его мир с чего-то вдруг крутится вокруг меня.

— Серьёзно, Амалия, — бормотала я сама себе, — неужели ты такая тщеславная?

— Что? — спросил Гейдж, разворачиваясь ко мне. Я подняла глаза, делая вид, что ничего не понимаю.

— Ты о чём?

Он внимательно рассматривал меня, и, судя по приподнятым бровям, я бы не сказала, что ему нравилось то, что он видел:

— Помнишь, как мы распространили слух, что ты сходишь с ума?

— Ты про то, что было в Кенроу… меньше двух недель назад? — протянула я. — Да, кажется, припоминаю.

— Я начинаю думать, что это может быть правдой.

Я шутливо фыркнула, строя из себя оскорблённую невинность.

Он усмехнулся и вернулся к помешиванию луковиц.

— Ты же не заставишь меня это есть, да? — спросила я его.

Гейдж нахмурился. Его губы сжались в тонкую линию, отчего он стал похож на лягушку. Кузен поднес ко рту ложку с луковой водичкой, чтобы попробовать, и тут же скривился.

— Ну? Как оно?

— На вкус как кипящая вода с луком.

— Так… мы идём в таверну? — у меня уже была любимая, и там точно не подавали суп из луковой жижи.

Признав поражение, Гейдж кивнул:

— Идём.

Эмбер спала в главной комнате пузом кверху, дёргая задними лапами. Когда я почесала ей животик, она вытянулась, не особо переживая, что мы уходим.

— Скоро вернусь, — пообещала я ей.

По пути к таверне через главную площадь я рассказала Гейджу, как прошёл мой день.

— Я сидела на причале, смотрела, как женщины выкапывают моллюсков после отлива. Хотела к ним присоединиться, но у меня не было ни ведра, ни лопатки.

— Ты собиралась выкапывать моллюсков? — переспросил Гейдж, явно удивлённый.

— Это было похоже на игру, — со смехом ответила я. — Типа поисков клада.

Он покачал головой, но не смог сдержать улыбки.

Я как раз собиралась рассказать ему про рыбака, раскидывающего сети, как вдруг заметила в толпе знакомую фигуру.

Я тихонько ахнула, узнав Риза. Охотник шёл вдоль набережной, собираясь пройти мимо. Капюшон его коричневого плаща был надет на голову, и лицо по большей части было скрыто в тени.

Он поднял взгляд, встречаясь с моим, и задержался. Глаза у него оказались зелёными — не изумрудными, а более тёмного оттенка, напоминающего мне летние леса. Раньше я этого не замечала… Скорее всего потому, что мы встречались только ночью.

У меня перехватило дыхание, но я продолжила идти, не сбиваясь с шага и не замедляясь.

Малейшая улыбка, которую я, вероятно, вовсе не должна была заметить, заиграла на его губах, когда он опустил голову и продолжил свой путь.