33 Риз

Амалия была права. Я чувствовал тьму — холод, пронизывающий до костей быстрее, чем распространяется по коже. Я не испытывал ничего подобного с того момента, как пересёк Разлом.

Это зло осталось в Дрейгане… как мы думали.

Как оно оказалось в Ренове?

Я обошёл поместье, спеша найти тирейта. Надеялся, он здесь только один, и мне удастся быстро расправиться с ним.

Рядом с огнём принцессе ничего не грозило. Тёмные твари ненавидели свет — вероятно, поэтому им удалось проникнуть в пустое поместье. Обычно они обитали в лесу, избегая света фонарей, управляя ветром, чтобы погасить огонь и напасть.

Стоило мне переступить порог следующей комнаты, как по дому разнёсся крик принцессы.

Я развернулся, бегом спустился по лестнице, доставая из ножен кинжал. За долю мгновения я понял, что в гостиной так же темно, как и во всём доме. Забежав в комнату, как раз когда Амалия швырнула в тварь стул. Бесформенная фигура, чёрная, как смола, растворилась, а затем материализовалась снова. Тварь издавала звуки, похожие на хрипы умирающего животного — отчаянные, ужасающие.

— Риз! — закричала Амалия, позабыв от страха, как дышать.

Я бросился на тирейта, но тот успел подобраться к Амалии, и она упала на пол.

Мой кинжал вонзился в тварь, лезвие рассекло призрачную фигуру. Она зашипела и отскочила от принцессы, разворачиваясь ко мне.

Тирейт напал на меня, уклоняясь от клинка, но я уже имел дело с ему подобными. Отшагнув в сторону, воткнул кинжал твари в спину, удерживая её на месте, чтобы медь, узором украшающая лезвие, сделала свою работу.

Монстр съёжился и завизжал, а затем упал безжизненной массой на пол. Через мгновение чернильная жижа начала пениться и пузыриться, испаряясь, как по волшебству — хорошо знакомому мне волшебству.

— Амалия!

Я бросился к принцессе. Она всё ещё была на полу: сидела, подтянув колени к груди, и дрожала, словно я только что вытащил её из ледяной реки.

— Мне… х-холодно… — выдавила она сквозь стучащие зубы.

— Знаю, — быстро стянул свой плащ и накинул на неё. Этого будет мало, если не поторопиться. — Мне нужно снова разжечь огонь.

Мои руки дрожали, пока я пытался справиться с кремнем. Когда я был маленьким, тирейт чуть было не убил Эдвина. У меня оставалось мало времени, пока принцесса не пострадает от переохлаждения.

— Ч-что… оно… со… мной… сделало?

— Тварь поглощает твоё тепло. Тебе повезло, что она едва к тебе прикоснулась.

Убедившись, что пламя сейчас разгорится, я вернулся к Амалии. Обнял её обеими руками и повёл к камину. Она слабо сопротивлялась, когда я снимал с неё плащ, но сразу замолчала, как только я сел позади неё, прижимаясь как можно сильнее. Накинул свой плащ на нас обоих, заворачиваясь в кокон, и укутал Амалию в её собственную накидку, как одеялом.

Я мог бы сделать больше — и сделаю, при необходимости, — но её вещи были сухие, и она уже дрожала не так сильно, как поначалу.

— Как ты? — спросил спустя несколько минут.

— Лучше.

Было такое чувство, что время идёт быстро и медленно одновременно. Огонь согревал нас, его танцующий свет успокаивал.

Когда Амалия перестала дрожать, я задумался о том, как близко мы друг к другу. Одно дело сидеть так, когда принцесса на грани жизни и смерти, но сейчас…

И всё же я не выпустил её из объятий. Она вся такая миниатюрная и мягкая, и я чувствовал каждый вздох, который она делала, и мне становилось спокойнее, зная, что она жива и скоро будет в порядке.

— Есть ещё такие? — тихо спросила она.

— Внутри дома — нет, — мои руки крепко держали принцессу за талию, а щека прижималась к её шее.

Её кожа оставалась всё ещё холодной, так что у меня было оправдание, чтобы не отстраняться.

— Чувствуешь, как воздух изменился?

Амалия кивнула. После долгой паузы решилась спросить:

— Что это было?

— Тирейт.

Она покачала головой — ей это слово ни о чём не говорило.

— Сгусток тени — порождение чистой магии, злой магии. Они появляются из глубин Разлома.

— Ты уже видел их раньше.

— Угу, — подтвердил я, смещая подбородок на её плечо.

Принцесса молчала несколько секунд, прежде чем снова заговорить:

— Как ты смог убить его? Я бросила в него стул, но тот прошёл насквозь.

Слегка отклонился и достал кинжал из ножен. Высунув из-под наших плащей, показал его ей.

— Клинок, инкрустированный… медью? — нахмурилась она. — Никогда такого не видела.

— Медь — единственное вещество, способное их убить. Они по сути своей как призраки, так что сталь им не страшна. Именно медь позволяет уничтожить их.

— Так вот против чего ты сражаешься… тирейты.

Кивнул, зная, что она почувствует движение.

Амалия медленно развернулась в моих руках. Наши глаза встретились, в свете камина это выглядело слишком интимно.

— Только с ними?

Мы смотрели друг на друга несколько долгих мгновений, перед тем как я всё-таки ответил:

— Нет.

Она снова вздрогнула и повернулась обратно к огню. Мы оба погрузились в раздумья, но тишина не казалась неловкой или напряжённой.

Как тирейт оказался по эту сторону Разлома? Я ещё не слышал ни об одной тёмной твари в Ренове. Магия, рвущаяся из глубин земли, разделилась между нашими королевствами. Ренова была благословлена, а мы прокляты, но в этом было своеобразное равновесие.

Мои мысли возвратились к той ночи, когда мы с принцессой встретились впервые. Судя по реакции Амалии на духов деревьев, даже про них не знали в этом королевстве.

Что всё это значило?

И зачем тогда отдавать Амалию Эдвину, если мы не можем захватить власть над Реновой и обеспечить нашему народу безопасное место для переселения? Похоже, что тьма начала завладевать этим королевством.

Значит, мы все обречены? Оба королевства падут, отрезанные от всего остального мира? Пропадут в небытие?

Это правда наше будущее?