— На меня это не подействует, — заявляет принц, но всё ещё отшагивает назад от моих вытянутых пальцев.

— Прекрати! — возмущается Марго. Лицо Саиды краснеет от прикладываемых усилий.

Их тоже держит на месте магия Деза. Слёзы застилают мои глаза, сквозь расплывчатое изображение я вижу, как стражники ждут дальнейших указаний. А Кастиан… Одно красно-золотое пятно. Я моргаю, и всё ещё вижу в его глазах обеспокоенность тем, что его приз может скончаться раньше, чем будет возможность измучить его. Яд по-прежнему зажат между губ Деза. Я закрываю глаза и вспоминаю, как эти губы целовали мою кожу, улыбались, ухмылялись, смеялись, жили.

Как он может так поступать?

Принц встаёт между нами, его хищный взгляд мечется от меня к Дезу, пока он обдумывает что-то.

— Я согласен.

— Поклянись, — требует Дез, не отводя склянку ото рта. — Поклянись, что мой отряд свободно покинет лес, и никто из твоих людей не причинит им вреда.

— Я не даю клятв мерзавцам-мориа, — отвечает Кровавый Принц. Он оценивает взглядом каждого из нас, задерживаясь на шрамах на моих руках. — Сюда придут другие?

Дез сжимает зубы и нехотя отвечает:

— Да.

Мы все молчим, застывшие в разной степени недовольства. Я опять пытаюсь пробиться через магию Деза, но тело словно больше мне не принадлежит.

«Я тебя никогда не прощу», — всплывают непрошеные слова. Это мои, или снова вырываются чужие воспоминания?

— «Вы никогда не избавитесь от всех нас», так вы говорите? — Кастиан подходит ближе ко мне. Его тёмные брови нахмурены, загорелая кожа испачкана грязью, под которой видны ушибы и шрамы. Синева его глаз зеленеет у зрачков. Как бы я хотела их выцарапать. Видимо, он замечает мою ненависть, потому что разрывает взгляд и идёт к Марго. — Вы, четверо, скажете шепчущим отступить. Либо это восстание заканчивается, либо ваш принц мятежников будет убит безо всякого суда. Я жду вашей полной капитуляции три ночи, или он будет казнён на четвёртый день. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Они не могут тебе ответить, — говорит Дез.

— Тогда ответь за них, — раздражённо требует принц.

Не отрывая тяжёлого и безжизненного взгляда золотых глаз от Кастиана, Дез кивает. Эта обречённость в голосе так ему не свойственна, что я начинаю с ужасом подозревать самозванца.

— Они сделают, как ты говоришь. Помни, что я сказал.

Один из солдат выбивает склянку из руки Деза и хватает его за запястья, пока другой пинает его сзади по коленям, и они вместе связывают его руки. И всё это время Дез не сопротивляется. Он дышит часто и тяжело, и я не отрываю от него глаз. Я не могу поднять и пальца, когда они достают холщовый мешок, чтобы надеть ему на голову. Его взгляд прикован ко мне.

Я ненавижу этот рассвет. Я ненавижу то, что Дез не пускает меня к себе.

— Помни, что я сказал. Помни…

Конец его фразы обрывается, когда стражники закрывают его голову грязным мешком для зерна.

— Но… — решается заговорить стражник. Он весь вспотел и выглядит так, будто его сейчас вырвет прямо на сапоги принца. — Но, мой лорд, король Фернандо и судья Мендес… дали иные указания. Никого не оставлять в живых.

Сначала кажется, что Кастиан вовсе не слышал, что стражник в двух шагах от него что-то сказал. А через мгновение в мясистую щёку солдата прилетает кулак с острым кастетом.

— Ты служишь мне или судье Мендесу? — спрашивает Кастиан, но не ждёт ответа. — Я сдержу слово и отпущу этих мятежников. Или слово принца для тебя пустой звук?

Стражник прижимает руку к разбитому лицу и мычит, что всё понял.

Я хочу кричать. Я хочу драться. Я хочу умереть.

Но не могу даже пошевелиться. Как Дез это сделал? Как он сумел так использовать мои чувства? Я отказываюсь верить, что какая-то часть меня не хотела его спасти. Слёзы беззвучно текут по моему лицу. Мне остаётся только смотреть, как Кастиан и его стражники уводят Деза прочь, оставляя нас четверых — Саиду, Эстебана, Марго и меня — стоять как живые статуи, пока лес плавно пробуждается ото сна на рассвете. Неминуемо.

В конце концов, Дез оказывается так далеко, что магия нас отпускает. Без её поддержки я пошатываюсь. Голова кружится.

Деза больше нет.

Жжение распространяется по всему телу, словно жидкое пламя течёт по моим венам. Я чувствовала этот огонь в разгаре схватки.

Деза больше нет.

Запах гнили. Увядающие цветы. Но ведь сейчас не сезон. Я внезапно понимаю, что не только азарт битвы прожигает меня изнутри.

Я начинаю падать на землю, но Саида успевает подхватить. Моя рука тяжёлая, будто некий мёртвый груз тянет меня вниз. Мои ресницы дрожат, и прежде чем я успеваю погрузиться во тьму, слышу над собой голос Саиды:

— Яд.