Ревность? Ведь ей тоже нравился Геннадий - и даже очень. Правда, нравился раньше, когда он назывался Геннадием и направил её на путь истинной магии.

Страх? Всё-таки девушка была мастистым чёрным магом в отличие от неё. В поезде она сумела обуздать её чисто случайно, так как Люмис не ожидала нападения, думая, что все спят, и что Мария колдовать ещё не умеет.

Но, порывшись в хламе собственной души, она поняла, что чувствует только любопытство.

Люмис отвернулась: - Ну, как там Катька?

– Твоя дочь? Цветёт и пахнет: отличница и хорошая подруга, помогает мне с уроками. Сегодня мой первый день, понимаешь… Без неё мне было бы сложно.

– Понятно, - Люмис выпустила из округлённых губ струю дыма. - Джонатан тебе всё рассказал? Обо мне и о нём? - запинаясь, спрашивала она, трясущейся рукой поправляя белую прядь волос, накручивая её на палец.

– Он мне сказал, что Катя - твоя дочь и его… и всё.

– Тогда я тебе расскажу, пока ты в него окончательно не влюбилась. Не прячь глаза - душу не спрячешь! Люмис затянулась сигаретой, положив ладонь на бревно. - Я тоже в него когда-то влюбилась… безумно! Лес, романтика, моё отчаянье, опять же, костры всякие…, - она говорила с презрением, с горечью. - Тогда я не знала магии, и он оберегал меня. Я так думала. Я считала его своим рыцарем. Девушка издала презрительный, сухой смешок: - Я была глупенькой принцессой, убила своего старого жениха, сбежала из дворца. Впрочем, иного выхода тогда у меня не было. Тут-то меня Джонатан и подстерёг. Влюбил. Впрочем, не думаю, что в его планы входило сделать мне ребёнка. Потом - бросил. Банально, правда? Но меня приняла к себе старуха - знаток чёрной магии в том мире. Она не была, конечно, одной из 13-ти, но знала очень много. В процессе обучения у меня побелели волосы и глаз. Старуха сказала, что это - великий знак. Я должна была убить дочь - чтобы стать ещё сильнее. Но я не смогла. Люмис уже отхлёбывала из наколдованной бутылки вино, погружённая в себя. - Не знаю, как Джонатан узнал, что у меня будет ребёнок, но он примчался ко мне. Он грозил, умолял не убивать дочь. Да я и сама бы не смогла. Но он ведь судил по себе! Джонатан предложил… обмен: я отдам ему дочь, а он отведёт меня к чёрным магом, которые давно меня ждут. Конечно, я тогда ещё не умела путешествовать между мирами… я даже не знала, что существуют другие миры. Я согласилась. Люмис отшвырнула пустую бутылку в кусты: - А что мне оставалось? После смерти старушки местные жители смотрели на меня косо, и мечтали сжечь. И сожгли бы! Обратно в своё царство я не хотела, да и не смела возвращаться. И я отдала свою дочь Джонатану. Я была не права? А он помог мне добраться до чёрных магов. Я повысила свой магический уровень… и стала врагом белых магов. И его врагом тоже.

– Не знаю, но положение у тебя и вправду было безвыходным, - дипломатично высказалась Мария.

– А теперь ты - одна из нас, - перешла к главному вопросу Люмис. - Я могу забрать тебя прямо сейчас.

– В плен?

– Не думаю, что белые маги пожалуют тебя медаль, - с нотками нетерпения сказала она. - Если бы не чувства Джонатана ко мне… не знаю, была ли то любовь… и не дочь, я была бы мертва. Он бы меня убил!

– Но они обучают меня белой магии!

– Наша магия мощнее, Мария!

– Да ну? Тогда почему ты побоялась войти в университет и забрать меня прямо оттуда?

Люмис поморщилась: - Виллина и Джонатан действительно опасны, особенно в паре. Змея и скорпион. К тому же, сразу со всеми белыми магами я бы не справилась. Мне пришлось бы воевать против собственной дочери!

– Я ещё не готова.

– Ладно, но не будь дурой - не выдавай меня Джонатану.

Люмис протянула ей листик с заклинанием.

– Оно поможет тебе быстро оказаться у нас. Заклинание - выучи, а бумажку - уничтожь. А теперь - пока. Но запомни - переспишь с Джонатаном - он будет чуять тебя… Вот почему я ждала тебя в лесу, подальше от университета. Вообще, я бы могла войти в университет незамеченной - с помощью чар… Но он бы меня почуял! Он всегда ощущает моё присутствие.

Мария вздрогнула, ей вспомнился сон, она уже открыла рот, что бы спросить про Стэллу. Но не решилась. К тому же, на месте Стэллы она держала бы своё унижение в тайне.

Учёба подходила к концу. Её терпение - тоже. Мария изучила многие отрасли магии, радуясь, что её не заставляют кого-то убивать. С Джонатаном она больше не общалась, Виллину не видела.

Однажды Катя сидела на кровати, нацепив свои круглые очки, которые Мария считала невероятно глупыми, и читала новую фантастику, которую каким-то образом выудила из Реального мира, родины Марии. Царила непринуждённая обстановка отдыха, когда все уроки сделаны, все последствия от неумелых чар ликвидированы дежурными магическими уборщицами.

Мария неожиданно для себя спросила: - Кать, а ты знаешь, кто твои родители?

Катя оторвалась от книги и взглянула на неё с изумлением: - Папу знаю, он наш директор. А маму нет.

– А ты говорила, что не любишь Джонатана Вэйса, что он вроде бы чуть не ослепил бывшую директрису, - сбившись с мысли, растерянно произнесла девушка.

Снова изумлённый взгляд, от которого Мария ощутила себя идиоткой, даже в квадрате. - Такого я не могла сказать! Я очень люблю папу, я не люблю только Виллину. Она использует моего отца, - процедила она сквозь зубы.

"Понятно, раздвоение личности".

Мария отметила с фотографической ясностью, что чувственные губы Кати - точь-в-точь такие же, как у Джонатана. В остальном Катя казалась самой обычной: ни ослепляющей красоты отца, ни пряной яркости матери. Но почему-то Мария почувствовала, что мужчины будут любить Катю крепче, чем многих красавиц.

– Чего ты на меня так смотришь? - усмехнулась девушка, закладывая книгу закладкой, опёршись спиной об стену. - Влюбилась, что ли?

– Пока ещё нет, - ухмыльнулась Мария, кинув в неё подушкой. Катя ловко словила её и кинула обратно.

Мария подложила подушку под спину, тоже опёршись об стену. - Сравниваю тебя с отцом. Слушай, а ты не шпионка? А то тут все врут, и даже не краснеют.

– Я совсем на него не похожа, - печально пробормотала Катя, сползая по стене на постель. Светлые волосы окружили лицо блеклым ореолом. Простенькое личико обычной девушки, которая до конца жизни будет казаться девочкой. - Он такой красивый и очень сильный маг! Я рядом с ним смотрюсь, как серая мышь. А папа женился на этой стерве Виллине! - почти закричала девушка. - Наверное, надеется, что уж от неё непременно родится красавица! Или, красавец. А почему ты решила, что я за тобой шпионю? - неожиданно спокойно поинтересовалась она. Резкие перепады её настроение начали нервировать и утомлять Марию.

– Ну, я вроде как ведьма, а ты вроде как белый маг, да ещё дочь директора, - туманно пояснила Мария свои подозрения.

– Скоро закончатся твои шесть месяцев, я буду по тебе скучать, - только и ответила она.

"Всё ясно, меня убьют", - обречено решила Мария, глядя на похоронное лицо Кати. "Хотя, может её выражение никак не связано с моими проблемами? Буду оптимисткой, пока жива".

– А что колдуны обычно делают после университета? - задала Мария давно мучивший её вопрос. Он беспокоил её даже на уроках, где она демонстрировала новые достижения. Её страх прославиться исполнился наполовину: автографов у неё не брали, но в коридоре обходили десятой дорогой, а на практических занятиях тот, кто назначался её партнёром, немедленно зеленел и начинал молиться, даже и не помышляя о сопротивлении. Правда, сперва некоторые особо наглые парни грозились разделать её, как курицу для супа, но быстро попустились.

Лицо Кати помрачнело: - Ты же знаешь, нам, белым магам, обычно не разрешается применять магию в Реальном мире, - унылым тоном сказала она, трогая висевший на шее талисман. - Только если на нас нападут чёрные маги, - почти мечтательно добавила она.

– Понятно, значит, нам надо молиться, чтобы на нас напали чёрные маги. Хоть какая-то от них польза, - заметила Мария с раздражением.