— Я... Я сожалею, сэр, — Эли не казался виноватым, но было ясно, что он пытается.

Открыв дверь в небольшой, но хорошо организованный кабинет, я подвёл Эли к стулу в углу - крепкому стулу с высокой спинкой. Отсутствие подлокотников делало его похожим на обеденный гарнитур, но он идеально подходил для моих целей. Сев, я начал расстегивать брюки Эли быстрыми движениями, которые, казалось, только еще больше заводили его. Что-то в этой явно неромантичной и лишённой искушения ситуации, казалось, подталкивало его желание еще ближе к поверхности. Когда брюки были достаточно расстёгнуты, и я знал, что они легко соскользнут, я твердо посмотрел на него.

— Ко мне на колени. Я не потерплю плохих манер за столом, Вредина. Я почувствовал легкую дрожь возбуждения и желания, пробежавшую по телу Эли, когда он переместился и лег ко мне на колени. Его опущенная голова и поднятая в воздух задница заставили меня бороться со стоном, рвавшимся из меня. Он был самым сексуальным существом, которое я когда-либо видел.

Грубо стянув с него штаны так, что они оказались чуть ниже его задницы, я обнажил самые крошечные трусики, которые когда-либо видел. Клочок ткани дразнил его расщелину и оставлял ягодицы голыми, идеально подходящими для порки. Моя маленькая шлюшка.

Поддерживая его одной рукой за талию, я положил другую ему на задницу, делая медленные круги.

— Они услышат каждый крик боли и удовольствия, Вредина. Они узнают, каким непослушным мальчиком ты был и как тебя наказывают.

Эли издал низкий стон, когда мои пальцы дразнили темно-фиолетовую ткань и его тугую маленькую дырочку. Это заняло несколько мгновений, но, наконец, ему удалось выдавить из себя хриплые, полные желания слова. — Мне очень жаль. Я был непослушным. Я понимаю, что вы должны наказать меня. Быстро поднимая и опуская руку, я наслаждался тем, как он стонал, и розовым румянцем, повторяющим очертания моей руки. Не беспокоясь о его болевом пороге, я не собирался тратить время на то, чтобы дать ему настроиться. Это будет в другую ночь.

В тот момент я хотел дать Эли улететь, а также чтобы Риз услышал, как он возбужден и как сильно ему это нужно. Я не хотел, чтобы оставалось какое-то сомнение в желаниях и выборах Эли.

— Ты был очень непослушным.

Поддерживая ровный ритм шлепков по его выгнутой, дрожащей заднице, я слушал стоны Эли и рассказывал ему в красивых грязных подробностях, каким испорченным он был. Когда я начал говорить о том, как он дразнил меня и каким возбуждённым он меня сделал, я стал чередовать порку с дразнящими прикосновениями к его заднице.

Его полные желания стоны усилились почти до уровня порнозвезды, когда я отодвинул ткань в сторону и стал трахать его задницу кончиком пальца. Этого было достаточно, чтобы отправить его еще выше.

Эли знал достаточно, чтобы не просить большего, но он не мог сдержать звуки удовольствия и то, как его тело реагировало, дрожа и выгибаясь, чтобы беззвучно умолять о большем. Убрав палец я ещё несколько раз грубо его шлёпнул.

— Непослушный мальчик, пытаешься заставить меня трахнуть тебя сильнее. Всхлипывая, Эли пытался не шевелиться, но сражение было заранее проигранным. Потому что это было единственным, где он действительно не хотел выиграть.

— Думаю, мне придется попробовать что-то еще, чтобы привлечь твоё внимание. Ты просто сосредотачиваешься на том, насколько тверд твой член и как хорошо мой член будет скользить в тебе, не так ли, непослушный мальчишка?

Как ни странно, мои строгие слова только подогрели его желание. К тому времени, когда я поднёс кончик пальца к его тугой складке и начала слегка ласкать ее, он был в отчаянии.

— Да, тебе нужно что-то еще, чтобы напомнить тебе, как быть хорошим мальчиком. Ты ведь хочешь быть моим хорошим мальчиком, правда, Эли?

— Да... хорошим...пожалуйста…, — запинающиеся слова не были даже близко к полному предложению, но, похоже, это было все, что он мог сказать.

— Тогда попроси еще. Попроси меня о еще одном наказании, чтобы я знал, что ты хочешь выучить свой урок. — Соблазнительный приказ был отдан, пока я чередовал легкие ласки и не слишком болезненные шлепки, от которых у него перехватило дыхание.

Голова Эли опустилась еще ниже, и он подставил свою задницу.

— Пожалуйста, Сэр... Пожалуйста... Буду послушным…

Потрясающе.

И проклятье, у меня нет с собой камеры.

Мне придется научиться носить её с собой повсюду.

— Совершенно верно. Я покажу тебе, как быть хорошим мальчиком, — убрав руку с его задницы, пока он издавал жаждущие, низкие стоны, я осторожно полез в карман. Я не был уверен, почувствовал ли он это раньше, но, зная Эли, он не смолчал бы, если бы понял, что я принёс с собой.

Вытащив тонкую пробку и маленький пакетик смазки, я положил их ему на спину. Я знал, что моя ухмылка наверняка выглядит коварной, но просто представив, как невероятно он будет выглядеть, невозможно было удержаться. Когда он услышал звук выдавливающейся смазки, то вздрогнул всем телом, и я положил руку ему на спину.

— Нет, не двигайся. Я еще не закончил с моим мальчиком, — низкие слова прозвучали почти пренебрежительно, но я был слишком возбужден, чтобы он не услышал этого в моем голосе, и я знал, что сказанное просто подтолкнёт его ещё выше.

Пробка была тонкой и длинной, предназначенной больше для того, чтобы дразнить его простату и держать его на грани, чем растягивать его, так что подготовить его было легко. Я осторожно просунул один палец внутрь, в то время как Эли издавал отчаянные звуки удовольствия, которые звучали точно так, как будто его трахали. Размазав смазку и растянув его достаточно, чтобы пробка не причинила боли, я снова потянулся к игрушке.

— Ты будешь всю ночь думать о том, как себя вести и что случается с непослушными мальчиками. Это будет давить на твою простату и поможет тебе вспомнить, как себя хорошо вести.

И это будет держать его на грани безумия. Но он уже знал это.

Прекрасные звуки вырвались из него, когда пробка медленно скользнула внутрь. К тому времени, как она разместилась, он тяжело дышал и изо всех сил старался не шевелиться. Когда я слегка нажал и подтолкнул ее так, чтобы она прижалась к пучку нервов, он чуть не слетел со стула.

Мой чувствительный вредина.

— Ладно. Я думаю, они ждали нас достаточно долго. Встань, чтобы мы могли закончить ужин, — Мне обещали персиковый коблер. Эли застонал скорее от разочарования, чем от удовольствия, но заставил свое тело подчиниться приказу. Лаская рукой его покрасневшие ягодицы, когда он встал, я бросил на его твердый член горячий взгляд.

— Если ты будешь хорошо себя вести, я могу позже разрешить тебе кончить. Он надулся, когда я поправил его одежду, наконец обретя голос, — Но я думал, что сегодня вечером ты поедешь со мной домой. Ты сам так сказал.

— О, я собираюсь вернуться сегодня вечером к тебе домой, и трахнуть тебя так сильно, как ты хочешь, Вреднюга, — позволив своим пальцам блуждать по пробке, я провёл по ней достаточно сильно, чтобы заставить его задохнуться, — Но я никогда не говорил, что ты достигнешь оргазма.

Натягивая его штаны, я наконец скрыл его тело из виду, при этом не стараясь избегать его отчаянного члена.

— Если ты хочешь почувствовать, как сперма выстреливает из твоего члена, пока я в тебя вонзаюсь, я ожидаю лучшего поведения.

Глаза Эли приняли дикий, безумный вид. Потянувшись к его лицу, я быстро поцеловал его в губы.

— Ты понимаешь, Вреднюга?

Он медленно кивнул мне, почти потерявшись в подчинении и желании, текущих через него.

— Я буду хорошо себя вести. После того, как я получил удовольствие, заправляя его рубашку, и убедившись, что он выглядит презентабельно, я взял его за руку, и мы вернулись к Ризу и Хьюстону.

Стол был чистым, и они сидели на диване - Риз примостившись на коленях Хьюстона, целуясь, как будто они пытались забраться друг в друга.

Я подвел Эли к мягкому креслу, сел и усадил его к себе на колени. Я хотел держать его рядом, чтобы напоминать ему, почему он хочет быть хорошим. Хьюстон наконец отпустил рот Риза и вопросительно посмотрел на нас.

Однако прежде чем Хьюстон успел что-то сказать, Риз посмотрел на нас обоих, снова прижимаясь к Хьюстону.

— Я все еще думаю, что вас обоих захватили инопланетяне.

Эли начал смеяться, но смех застрял у него в горле и превратился в стон, когда он толкнул пробку.

— Мы же сказали вам, что поговорили и пришли к взаимопониманию.

Переместив ногу так, чтобы бедро касалось пробки, я заставил Эли снова застонать.

— Видишь ли, мы научились общаться очень эффективно.

— По крайней мере, не похоже, что на моем столе будет сперма, — засмеялся Хьюстон.

Усмехнувшись, я повернулся к Ризу, пытаясь выглядеть невинно.

— Эли сказал, что ты сделал коблер. Если это то, что я унюхиваю из кухни,я не могу дождаться своей порции. — Проведя пальцами достаточно высоко по бедру Эли, чтобы дать ему сексуальные идеи, я улыбнулся Эли, — Ты ведь хочешь остаться на десерт?

Эли застонал и откинулся на меня, что только усилило чувственное ощущение, пробегающее по нему, если судить по сексуальным звукам.

— Будь хорошим мальчиком.

Это тоже не помогло.

Какое горе.