Глава 5

Боб

Мне не нравился этот парень, который появился в моем доме – мне было невероятно любопытно, как он сюда попал – и это не имело никакого отношения к тому, что он развалился на моей кровати.

Ну, может быть, немного.

Это была моя кровать. Он не имел права находиться на ней, не говоря уже о том, чтобы выглядеть таким уютным. Мне хотелось выдернуть у него из-за спины одну из этих подушек и задушить его. Парень был слишком самодовольным, на мой взгляд.

Ему нужно уйти.

Сейчас.

– Шейд.

– Я знаю, Боб.

Я в этом сомневался.

– Пойду приберусь на кухне.

И кота я взял с собой.

Только стоя у входа в кухню, я понял, какой там беспорядок. Может быть, мне не следовало швырять тарелку с едой в Шейда.

Я на минуту задумался, а потом покачал головой. Да, я принял правильное решение о том, чтобы бросить еду. В тот момент я понятия не имел, что Шейд не съест меня. Я буквально боролся за свою жизнь, или так мне казалось. Я испугался.

Но от минета я бы не отказался.

Блин, ну и бардак.

Я поставил Усатио на пол и подтолкнул в гостиную. Я не хотел, чтобы он испачкал лапы едой, иначе я никогда не вычищу яйцо из ковра. Я взял сковородку и поставил в раковину. Всего на мгновение – или четыре – я задумался о том, чтобы отнести ее в спальню и стукнуть ею Стоуна.

Мне действительно не нравился этот парень.

Я схватил мусорное ведро и вытащил его на середину кухни, а затем присел на корточки, чтобы начать собирать раскиданные повсюду ошметки пищи.

Как только я потянулся за яйцом, окно над раковиной разлетелось вдребезги. Я не был дураком. Я кинулся на пол, пополз к шкафу и вжался в него.

– Шейд! – закричал я во всю глотку. Мне было все равно, кто меня услышит. Кто-то выстрелил в окно моей кухни.

Кто-то, черт возьми, стрелял в меня!

Такие события не происходили с младшими бухгалтерами, которые носили очки, владели кошками и пользовались своими читательскими билетами. Никогда. Нас игнорировали на вечеринках и бросали на свиданиях. В обществе нам не перемывали кости.

В нас не стреляли.

Никогда.

Я поднял глаза, когда услышал топот ног. Шейд скользнул в поле моего зрения как раз в тот момент, когда разбилось еще одно окно, на этот раз над обеденным столом. Что-то врезалось в него, отбросив его обратно в гостиную. Когда он приземлился, даже пол задрожал.

– Шейд! – я оттолкнулся от шкафа и пополз по линолеуму так быстро, как только позволяли мои руки и колени.

– Нет! – крикнул Шейд, прижимая одну руку к растущему красному пятну на плече, а другую подняв, чтобы остановить меня. – Не подходи, Боб.

Я пополз обратно к шкафу, но не сводил глаз с Шейда. У меня перехватило горло, когда я увидел, как он поднял руку и посмотрел на рану в плече. Мужчина поморщился и отвернулся, как будто в этом ничего особенного.

Ничего особенного!

– Кто-то стреляет в нас, Шейд.

– Я знаю, Боб. Просто лежи. Стоун отправился на поиски того, кто это сделал.

– Зачем Стоуну это делать? – я никак не мог разобраться. – Я думал, он хочет моей смерти.

– Пара важнее контракта, Боб.

Пара?

– А? – я удивленно поднял брови.

– Ты моя пара, Боб, пара пантеры-оборотня. В моем мире это кое-что значит.

– Значит, Стоун не станет меня убивать?

Мне нужны подробности.

– Да, Боб. Это значит, что Стоун не станет тебя убивать.

Ну что ж, благодарение Господу за это.

– Итак, что значит «пара»?

На лице Шейда появилось мрачное выражение, которое заставило меня по-настоящему порадоваться, что этот человек злится не на меня.

– Это значит, что я убью любого, кто тронет хоть волос на твоей голове.

Понятно.

Я проглотил комок в горле и взглянул на кровоточащую рану на плече Шейда.

– Насколько все плохо?

Шейд поднял руку и снова посмотрел.

– Все не так уж плохо, Боб. Я быстро исцелюсь.

В него вообще не должны были стрелять. Если бы он не был здесь со мной, этого бы никогда не случилось. Я потер лицо руками, когда на глаза навернулись слезы.

Это все моя вина.

– Тебе лучше уйти, – я шептал, потому что на самом деле не хотел, чтобы Шейд уходил. У меня чуть сердце не разбилось при одной мысли об этом. Я не был уверен, когда этот человек стал так важен для меня, но думаю, что это случилось как раз в то время, когда я проснулся в его объятиях сегодня утром.

Господи, неужели это было только сегодня утром? Казалось, это было сто лет назад.

– Этого не случится, детка.

– Шейд.

– Пара означает навсегда, Боб.

– Навсегда? – эхом отозвался я.

Навсегда – это очень долго.

Улыбка Шейда заставила мои эмоции взлететь.

– Навсегда, детка.

Я потянулся к одному из кухонных ящиков и, вытащив стопку полотенец, бросил их в сторону Шейда. Затем я открыл нижний ящик рядом с раковиной. Мои родители всегда держали ящик для мелочей, когда я рос. Эту привычку я перенял, когда уезжал из дома. Теперь я был рад, что сделал это.

Я вытащил клейкую ленту и бросил ее Шейду.

– Подлатай себя, пока не обагрил кровью всю мою вечность.

Шейд усмехнулся, схватив кучу вещей, которые я бросил в него, и занялся раной.

– Думаю, мы поняли, кто носит штаны в этих отношениях.

Вообще-то я бы предпочел, чтобы ни один из нас не носил штанов, но не думаю, что сейчас подходящее время упоминать об этом. По правде говоря, я не знал, что и сказать. Что сказать убийце, который обещал убить любого, кто причинит тебе вред?

«У меня есть несколько адресов, которые я могу тебе дать?»

На самом деле я не был настолько злым, чтобы сделать это, но я определенно мог помечтать. Миссис Штаудемайер будет в самом верху этого списка, прямо под тем, кто хочет моей смерти.

– А ты не можешь просто перекинуться и исцелиться?

Это был резонный вопрос. Я слышал, что оборотни могут делать все, что угодно. Разумно было думать, что они могут измениться и исцелить себя. Те, что в кино, могли.

– Я исцеляюсь быстрее, чем человек, – ответил Шейд, – но даже я не могу мгновенно исцелить огнестрельную рану, Боб.

Я был разочарован.

– Ты можешь бегать быстрее и все такое?

Это имело бы смысл, если бы они могли. Какой смысл быть оборотнем, если они не были быстрее и сильнее человека?

– Да. Я могу бегать быстрее, лучше улавливаю запахи, вижу дальше, в том числе в темноте. Еще я сильнее обычного человека и обладаю большей выносливостью к боли и физическим нагрузкам.

Я знаю, что мои глаза выпучились. Я чувствовал, как они расширяются.

– Есть что-нибудь, чего ты не можешь делать?

Шейд поморщился, глядя на рану в плече.

– Уворачиваться.

Я вздрогнул, пораженный тем, что на мгновение забыл, что кто-то стреляет в нас.

– Я умру?

В данных обстоятельствах это резонный вопрос.

– Нет! – Шейд зарычал, тоже довольно громко. – Ты не умрешь!

А было похоже.

Я застыл, услышав, как что-то стукнулось в дверь. Опасаясь, что тот, кто стрелял в нас, может ворваться, я схватил молоток из ящика с хламом. На секунду я замер, обдумывая, не остаться ли мне там, где я есть. Шейд ранен. Даже оборотень не сможет защитить себя, если он ранен.

Я вскочил и подбежал к Шейду, держа в руке молоток, чтобы ударить того, кто войдет. Вероятно, я мог лишиться головы, но должен постараться защитить Шейда.

– Хмм... Боб?

Я оторвал взгляд от входной двери и оглянулся на Шейда.

– Что ты делаешь?

Я думал, что это довольно очевидно, но…

– Ты ранен.

– Ага.

– А как ты будешь защищаться, если ты ранен?

Да.

Я почувствовал, как мои щеки вспыхнули, когда взгляд Шейда упал на молоток в моей руке. Когда он снова посмотрел на меня, я пожал плечами.

– У меня нет пистолета.

Для меня это имело смысл.

– Ты вообще умеешь стрелять? – спросил Шейд.

Я не закатил глаза.

Нет.

Правда.

– Да, – ответил я, словно разговаривал с маленьким ребенком. – Мой отец состоит в оружейном клубе. Когда я повзрослел, он каждую субботу брал меня с собой на стрельбище для отца и сына. Я стреляю с семи лет.

Темные брови Шейда взметнулись вверх.

– Но у тебя нет оружия?

– Конечно, у меня есть пистолет. Вообще-то у меня есть два пистолета и винтовка. Я просто держу их в доме моих родителей в оружейном сейфе. – Было бы глупо держать оружие в районе, где я жил. Однажды меня уже ограбили. Я не хотел, чтобы кто-нибудь схватил мой пистолет и застрелил меня из него. – Я заработал золотую ленту в юниорском чемпионате по стрельбе по тарелочкам, когда мне было двенадцать.

Вот так-то.

Шейд ухмыльнулся.

– Я хотел бы взглянуть на эту ленту.

Я уставился на него на мгновение, не уверенный, шутит ли Шейд со мной или нет. Понаблюдав за ним несколько секунд, я решил, что он говорит искренне.

– Я храню ее в доме моих родителей.

Все мысли о чемпионских ленточках и оружии вылетели у меня из головы, когда входная дверь квартиры распахнулась. Не совсем, потому что мужчина, который вошел, держал одно из них в руке. Да, это было ружье, но суть та же самая.

Я поднял молот повыше.

– Ого! – парень с пистолетом отступил назад, наткнувшись на Стоуна, который шел прямо за ним. Стоун подтолкнул его вперед, прежде чем шагнуть в дверной проем и закрыть за собой дверь.

Увидев меня, он закатил глаза.

– Боб, это Страйкер.

Я приподнял бровь.

– Еще один убийца?

– Ага.

– Господи, – я медленно опустил молоток. – А сколько вас всего?

– Очень много.

– Замечательно. – Это была не та новость, которую я хотел услышать. – Может, мне стоит забрать оружие у отца?

– Я буду защищать тебя, детка, – сказал Шейд.

– Как? – спросил я, глядя на него сверху вниз. – У меня весь пол в крови.

Шейд усмехнулся и поднялся на ноги. Стоя, этот человек казался грозным. Я знал, что в него стреляли, но, возможно, мне нужно переосмыслить, что это значит для оборотня. Даже раненый, Шейд выглядел так, как будто мог бросить вызов целому миру.

Я пошатнулся, когда Шейд обхватил меня за шею и притянул к себе. Не то чтобы я возражал, когда меня прижимали к этому парню, потому что я не возражал. Я просто не хотел причинять ему еще больше боли.

Напряжение немного спало с моих мышц, когда губы Шейда прижались к моему лбу. Это было не так хорошо, как поцелуй в губы, но я согласен и на это.

– Со мной все будет в порядке, детка, – тихо сказал Шейд, словно обращаясь только ко мне. – К утру моя рана почти заживет.